— О господи! — Я швыряю в нее подушкой. Сори кидается к своей кровати и хватает мягкую игрушку — их там, наверно, штук сто. После того, как мы подружились, они начали появляться будто бы из ниоткуда. По-моему, раньше она прятала их под кроватью.
В меня прилетает Пикачу.
— Нечестно! — Я вскидываю руки вверх, защищаясь.
Сори забирается ко мне на кровать с подушкой в руках и явно целится в голову, но мне удается перебороть ее и уронить на спину. Я приземляюсь сверху, задыхаясь от смеха.
— Ты тяжелая! — жалуется она. В ответ я продолжаю лежать бревном. — Ненавижу это.
Тем не менее, подруга хохочет не меньше меня, даже громче, да еще и фыркает. Соседи уже стучат в стену, чтобы мы вели себя потише, но от этого нам становится только веселее.
Успокоиться и отдышаться удается только минут через пять, когда мы лежим на кровати плечом к плечу.
— Ты бы пошла на это снова?
Мне нет нужды пояснять, что я имею в виду. Сори знает и так. Если бы у нее была возможность повернуть время вспять и выбрать, встречаться ли с Натаниэлем, пошла бы она на это еще раз?
— Не задумываясь. Даже после скандала, после всех обвинений, несмотря на разбитое сердце и боль. Он был моей первой любовью, и я ни за что на свете от этого не откажусь.
Глава двадцать пятая
Весна приносит с собой сезон цветения вишни и ежегодную поездку САИ в один из национальных парков Южной Кореи, о которой, по всей видимости, писали в официальном графике учебного процесса на сайте академии. Я была не в курсе, потому что об этом начали говорить буквально за пару дней до самой поездки.
— Мы ездим туда каждый год, — объяснял Ги Тэк, пожимая плечами. — Видимо, окружающие считают, что ты и так знаешь.
— Но я же только недавно перевелась!
— Академия рассылает уведомления по электронной почте.
— Если оно было на корейском, то я их не читаю.
— Тебе правда стоит поработать над своими навыками чтения.
Накануне вечером мы с Сори собираем вещи. Поездка длится два дня и одну ночь, поэтому каждому ученику разрешили взять с собой по небольшой спортивной сумке.
— Тебе точно хватит места? — спрашиваю я у соседки, которая не привыкла обходиться малым.
— Заткнись. А вообще, можешь положить к себе мою косметичку? Ой, и мой массажер для лица?
— Тебе не нужны два комплекта пижам, — замечаю я, когда Сори берет сразу и розовый атласный, и майку с шортами от «ЛАЙН ФРЕНДС».
Она отвечает пронзительным взглядом.
— «Необходимость» — понятие относительное.
Зато увидев, как я складываю в сумку папину старую футболку, подруга смотрит на меня с осуждением.
— Дженни, — вот и все, что она говорит. Мое имя. Словно оно само по себе синоним разочарования.
— Что?
— Это двухдневная поездка с ночевкой.
— Ну да, я в курсе. — Я наконец прочитала информацию на сайте академии — оказалось, там была возможность ее перевести.
— То есть мы проведем ночь в окружении одноклассников.
— Но мы и так это делаем? Мы же живем в общежитии.
— То есть парни и девушки окажутся в одном и том же здании, скорее всего — в маленьком домике в глуши и почти без присмотра. То есть Джеву там тоже будет. И ты сможешь забраться к нему в штаны, или наоборот, а то и все вместе.
Для фанатки «Хэлло Китти» она порой умеет быть поразительно бестактной.
— Подожди, так он тоже поедет?
Последние пару недель он не ходил на занятия, а связаться с ним по телефону я не могла, потому что тот все еще был под строгим контролем. Наверно, нам могла бы помочь Сори, но я не хочу доставлять проблемы никому из них.
— Дженни, поездку не пропускает никто.
Это звучит скорее зловеще, чем воодушевляюще, но будем считать, что я воодушевилась.
— Уже лучше, — одобряет подруга, когда я показываю ей пижамный комплект. Хотя, учитывая, что она попыталась запихнуть фен в сумку длиной всего двадцать два дюйма
[50], ее приоритеты не вселяют в меня уверенности.
В утро перед поездкой небо затягивает мрачными тучами, но это не мешает всем ученикам САИ, даже тем, кто живет не в общежитии, а дома с родителями, прибыть точно ко времени и ждать отправления возле длинной колонны автобусов с сумками в руках.
Всем… кроме участников ХОХО.
— Мне казалось, ты утверждала, что они будут здесь, — недовольно шепчу я.
— Может, и нет, — отвечает Сори. Она тоже не выглядит обрадованной и внимательно вглядывается в толпу.
— Доброго утра! — К нам подходит Анджела, ведя под ручку Ги Тэка. Она надела неоново-зеленый дождевик и спортивный костюм в цвет. На Ги Тэке что-то настолько же стильное, японской компании, если верить иероглифу на одной из штанин. Они явно восприняли отсутствие жесткого дресс-кода всерьез и решили разойтись по полной.
— С добрым утром, — отвечаю я и обнимаю обоих. Отпуская их, я вдруг вспоминаю, как всего пару месяцев назад я вошла в студенческий городок Высшей школы искусств округа Лос-Анджелес — тогда мне бы и в голову не пришло обнять кого-то из одноклассников. А теперь такое приветствие кажется совершенно естественным, теплым и душевным.
Друзья смотрят на меня с непонятным выражением лиц — похоже, мое собственное сейчас было каким-то странным.
— Как думаете, места закреплены за нами? — я пытаюсь скрыть за вопросом внезапный наплыв нежности. — Или мы можем сидеть как хотим?
— Скорее всего, к конкретным классам приписаны только автобусы, — говорит Ги Тэк.
И он, конечно, прав.
Мы отбиваем друг другу пять, когда выясняется, что наши классы едут в одном автобусе. Сумки мы отдаем водителю, который аккуратно складывает их в багажное отделение. Когда мы заходим внутрь, большая часть мест в задней части уже занята, поэтому мы с Сори садимся где-то в середине, а Ги Тэк с Анджелой — прямо за нами. Старосты раздают еду, которую подготовила столовая, — бутылки с водой и кимбапы, завернутые в фольгу.
Я до последнего надеюсь, что Джеву все-таки появится. Я сижу у окна, поэтому мне открывается отличный обзор на тротуар и дорогу. Вот последние ученики заходят в автобус, и снаружи остается только охранник, который закрывает ворота, ведущие на территорию академии. Отвернувшись, я замечаю, как Сори выглядывает в окно. Наши глаза встречаются, и она качает головой.
После этого я твердо решаю хорошенько повеселиться с друзьями в этой поездке. Для кимбапа никогда не бывает слишком рано, поэтому я разворачиваю свой и ем, как буррито. Его яркий, разнообразный вкус разливается во рту, подобно симфонии: обжаренная морковь, шпинат и заправка из корня лопуха, крабовые палочки, маринованный редис и пулькоги — все это аккуратно завернуто в рис и водоросли нори и посыпано семенами кунжута.
