Мы выглядим хорошо… нет, даже прекрасно.
Подруга медленно поднимает руку с мобильным телефоном и делает сэлфи в зеркале.
К сцене мы успеваем за пять минут до нашего выхода. Я хватаю свою виолончель и быстро настраиваю, прежде чем поспешить к левой кулисе.
Когда трио скрипачей заканчивает играть под громкие овации, свет гаснет, и работник быстро ставит в левой части сцены табурет и пюпитр. Я выхожу вперед под затихающие аплодисменты, одной рукой крепко сжимая гриф виолончели, а другой придерживая подол платья, чтобы не запнуться.
Я дохожу до табурета и сажусь, расправив платье, прежде чем аккуратно поставить виолончель между колен.
— А теперь выступит единственный дуэт в нашей программе, — произносит голос Натаниэля. — Это творческое объединение двух студенток с третьего года обучения. Мин Сори с факультета танца, трейни в «Джоа Энтертейнмент» и чемпионка страны по художественной гимнастике, а также обладательница высоких наград в области классического джазового танца и ораторского искусства. Снаружи она может казаться холодной красавицей, но на самом деле она мягкая и милая, как ведро зефирок.
Зрители издают смешки, а на дальнем конце зала учителя обмениваются растерянными взглядами: похоже, кое-что Натаниэль добавил от себя.
— Наша вторая исполнительница, — громко объявляет Джеву голосом, полным тепла, — это Дженни Го, виолончелистка корейско-американского происхождения, которая перевелась к нам из Высшей школы искусств округа Лос-Анджелес.
Со своего места я вижу, что текст в телесуфлере на этом заканчивается, но Джеву продолжает говорить:
— Кроме того, Дженни — одна из наших лучших учениц, а также любящая внучка и выдающаяся танцовщица, хотя с последним она может и поспорить.
Зрители одобрительно смеются, хотя с задних рядов доносится одинокий громкий хохот — скорее всего, Ги Тэка.
— После выпуска она собирается поступить в музыкальную школу, чтобы продолжить пестовать свой невероятный талант и делиться музыкой с окружающим миром.
Я вижу, как учителя пытаются привлечь внимание Джеву, но он продолжает, и его голос громко раздается над аудиторией:
— Несмотря на то, что Дженни провела здесь не так много времени, ей удалось произвести глубокое впечатление на многих из нас, а особенно — тех, кого она называет своими друзьями.
Мягкий свет одного из софтов находит меня на сцене. Я отрываю взгляд от Джеву и глубоко вздыхаю. Прижав гриф пальцами левой руки, я поднимаю смычок к струнам.
Когда я начинаю играть, над сценой справа загорается второй софит, и прокатившийся по залу гул сообщает мне, что появилась Сори, которая изгибается и подскакивает в традиционной для кей-попа манере. Наши с ней интересы смешиваются в этом выступлении, превращая его в истинный дуэт. Я вкладываю в него все силы, ведь играю не только для себя, но также для Ги Тэка и Анджелы, чья дружба значит для меня так много, для мамы и хальмони, сидящих где-то среди зрителей, и для моего отца, которого нет среди в зале, но он все равно здесь, и я это чувствую.
Я играю для Джеву, который не сводит с меня глаз, когда остальные взгляды прикованы к движениям Сори.
И, наконец, для Сори, которая всего за несколько коротких месяцев стала мне лучшей подругой.
Когда мелодия кончается, зал взрывается громовыми овациями.
— Джеву? — говорит Натаниэль. — Это было нечто, скажи? Эй, Джеву? Бэ Джеву, прием!
— Ох, простите, — отвечает тот наконец, вздрогнув, на что зрители отвечают смехом.
Я беру виолончель и иду к Сори. Мы встречаемся на полпути, посередине. Она берет мою ладонь, ободряюще сжимает, и мы вместе поворачиваемся к зрительному залу, кланяясь и позволяя осыпать себя аплодисментами. Так, держась за руки, мы и сбегаем со сцены, стараясь не рассмеяться и усмирить адреналин, бушующий в наших венах.
За кулисами я едва успеваю поставить виолончель на стойку, когда Сори сгребает меня в крепкие объятия.
— Мы сделали это! Мы правда это сделали!
Я отвечаю такими же крепкими объятиями.
— Спасибо тебе. Без тебя ничего бы не получилось.
Мы стоим так еще пару секунд, прежде чем Сори выпускает меня и решительно выдает:
— Пора готовиться к твоему сольному выступлению!
— А тебе пора готовиться к групповому номеру.
Они с Анджелой обе участвуют в групповом современном танце.
Когда я оборачиваюсь к виолончели, в кармане платья вдруг раздается жужжание. Покопавшись в многочисленных складках подола, я выуживаю свой телефон.
— Ты что, приносила его на сцену? — спрашивает Сори, ужаснувшись.
— Честно говоря, когда я обнаружила карманы, то положила туда мобильник просто в шутку, а потом совсем про это забыла. — Я открываю телефон. — Это сообщение от мамы.
— Может, она поздравляет тебя с выступлением.
Я открываю сообщение и начинаю читать.
«Дженни, мне очень жаль, но я была вынуждена уйти раньше. Я еду в больницу Северанс в Синчоне. Хальмони срочно госпитализировали…»
Даже не дочитав, я поднимаю подол платья и выбегаю за дверь.
Глава тридцать седьмая
Я бросаюсь бегом через весь студенческий городок, хотя пышные юбки путаются в ногах и мешают двигаться быстрее. За воротами я замечаю такси, из которого как раз выходят припозднившиеся посетители, перехватываю дверь и проскальзываю внутрь. У меня даже нет с собой кошелька, но водитель проявляет сочувствие, особенно узнав, куда мне надо — в госпиталь Северанс в Синчоне.
После того, как он высаживает меня прямо у входа, я вваливаюсь внутрь через автоматические двери. В приемной довольно оживленно, но люди все равно с удивлением останавливаются при появлении девушки-подростка в красном бальном платье. Я подхватываю подол и спешу к посту медсестры.
— Меня зовут Дженни Го. Я ищу свою бабушку, ее увезли на срочную операцию.
— Как ее зовут?
— Ким Найон.
Медсестра берет в руки планшет, сверяясь с экраном.
— Восьмой этаж. Лифты находятся слева за сестринским постом.
Я подбираю юбки, не дожидаясь, пока она договорит. Возле лифта телефон сигналит о входящем вызове — Джеву. Стоит мне взять трубку, как створки кабины открываются.
— Дженни? — раздается голос Джеву, который довольно сложно расслышать из-за ревущей на фоне музыки. — Ты в порядке? Куда ты исчезла?
Прежде чем я успеваю ответить, звонок обрывается, а лифт прибывает на восьмой этаж.
Как только я делаю шаг из кабины, телефон взрывается потоком сообщений, последнее из которых от Ги Тэка.
«Дженни, ты где?»
«В больнице», — быстро отвечаю я.
