Мне очень хотелось натравить на них Сори и разгромить их в ответах, но я понимала, что в конце концов это ничему не поможет.
Сори: «Со временем все уляжется. Как бы там ни было, у тебя скучные новости. Вы видели, что Ли Чже Вон и Ли Тэ Ра объявили о помолвке? Пара Ли-Ли! Так и знала, что их химия в „Мятежных сердцах“ была настоящей!»
Анджела: «Я так за них рада!»
Я: «Ребята, у меня тут два часа ночи. Я спать».
Анджела: «Мы по тебе скучаем!»
Я: «Я тоже по вам скучаю».
Я закрываю чат, но вместо сна по привычке открываю браузер. Прошла всего неделя, и я по привычке продолжаю проверять обновления в профилях ребят из ХОХО в соцсетях, захожу на фанатские сайты, чтобы узнать их расписания.
Точно сказать не могу, но выглядит так, словно они настолько же популярны, как до скандала, если не больше. ХОХО наконец выложили даты своего тура «Весь мир — сцена»
[59], в рамках которого они отыграют два концерта в Сеуле, а потом проедут по Азии, Европе и, наконец, по Соединенным Штатам.
И у них будет остановка в Нью-Йорке.
В тот же день, когда у меня проходит прослушивание в Манхэттенскую музыкальную школу, на которое я планирую попасть.
Я в очередной раз проверяю свободные билеты, но ничего не изменилось с тех пор, как их раскупили в первые же сутки. Единственные, какие сейчас доступны? — это перепродажи по астрономическим ценам.
Я издаю стон досады и бросаю телефон через всю кровать. Зачем я вообще смотрю?
Я же не собираюсь идти.
А может, и пойду. Куплю билет на самый последний ряд, на котором происходящее можно увидеть разве что в бинокль, и буду смотреть издали. Выглядит как очень подходящее и жестокое наказание, которое я заслуживаю по праву.
Когда телефон мигает входящим сообщением, я бросаюсь к нему через кровать, зная, что это не может быть Джеву, но… все равно надеясь.
Это от мамы.
«Сегодня мы ездили в больницу, и они говорят, что хальмони полностью выздоровела, а это значит, я все-таки успею домой вовремя! Прости меня за все. Думаю, нам нужно будет как следует поговорить, когда я вернусь. Я люблю тебя, Дженни».
«Я тоже тебя люблю, мам».
«Ты почему еще не спишь? Быстро в кровать!»
Я смеюсь, роняя руку с телефоном на матрас, и смотрю в потолок. Хальмони всего-то понадобилось пережить серьезную операцию, чтобы мама наконец стала более открытой. Она только чуточку злилась, когда я не получила место в оркестре Филармонии. И когда вляпалась в скандал с кей-поп айдолом. К счастью, она решила не срываться на меня, а обзвонить своих коллег, которые разбираются в законах о неприкосновенности частной жизни, и успокоилась, только когда увидела, что «Джоа» уже обо всем позаботились.
Наши отношения не стали такими же, как до смерти отца, но мы снова разговариваем, так что это неплохое начало.
Я закрываю глаза, но знаю: уснуть так просто не получится. Поэтому я делаю то же, что делала с самого возвращения из Кореи, — открываю музыкальное приложение и нажимаю кнопку повтора в альбоме ХОХО.
Только их музыка успокаивает меня достаточно, чтобы я могла уснуть.
Сама не знаю, почему мне оказалось так тяжело привыкнуть.
Может, дело в смене часовых поясов, а может, я просто по нему скучаю.
За неделю до начала старшей школы мы с дядей Джеем летим через всю страну, чтобы я могла поучаствовать в прослушиваниях каждого колледжа на Восточном побережье, какой я выбрала. Можно было, конечно, пройти их и по видеосвязи, но мне очень хотелось сделать это лично.
Дядя щедро предложил покрыть все расходы на мой «ранний подарок к выпускному». Мама как раз начала работу над большим делом, поэтому он и решил меня сопроводить. Дядя Джей заверил, что не имеет ничего против, и все равно хотел «посмотреть на все караоке в нью-йоркском Коритауне».
— Я уверена, что они ничем не отличаются от Лос-Анджелеса, — замечаю я.
— Нет-нет. Корейцы на Восточном побережье все делают иначе.
На третий и последний день нашей поездки мы обедаем в ресторане с видом на Таймс-Сквер. Я уже побывала на прослушивании в Бостонской и Джульярдской школах сегодня утром. Через час будет еще одно — в Манхэттенской музыкальной школе, и оно определит, буду ли я учиться в вузе, о котором мечтала полжизни.
Но так сложно на этом сконцентрироваться.
ХОХО же здесь.
В Нью-Йорке.
Неделю они провели в Европе, а сегодня прибыли в международный аэропорт имени Джона Кеннеди в Нью-Йорке. Я заглядываю на аккаунт одной девушки из подтанцовки, которая регулярно обновляет свой статус, — многие фанаты по нему и отслеживают местонахождение группы.
— Почему ты ничего не ешь? — спрашивает дядя Джей, постучав пальцем по моему подносу с бургером и жареной картошкой. — Переживаешь? Тебе не о чем беспокоиться, судей на всех предыдущих прослушиваниях ты просто поразила.
Он прав. На словах мне уже передали, что я прошла в Беркли.
— Я не переживаю, — возражаю я, блуждая взглядом по пейзажу за окном, где сотни людей прокладывают себе дорогу через толпу, а над ними ярко светятся рекламные щиты, даже несмотря на дневной свет.
Один из них привлекает мое внимание — там крутится объявление о новом бродвейском мюзикле. Мы с дядей не успели посмотреть ни одного за эту поездку, но когда я вернусь в Нью-Йорк, это будет первым пунктом в списке того, что я хочу успеть сделать в этой жизни.
Затем объявление сменяется рекламой, которую останавливаются посмотреть всего несколько человек: «ХОХО выступают сегодня на Мэдисон Сквер Гарден в рамках тура „Весь мир — сцена“, открытие в семь часов вечера».
— Это разве не тот парень, с которым ты встречалась?
— Дядя Джей! — шепотом возмущаюсь я, оглядываясь на остальных посетителей, но на нас никто не обращает внимания.
— Он что, выступает в Штатах?
— У него концерт на Мэдисон Сквер Гарден.
Дядя присвистывает:
— Черт возьми. Ты правда повстречала его в моем караоке-баре? Жаль, что я не попросил его поставить где-нибудь автограф, это прибавило бы нам популярности.
— Я встретила его в тот же вечер, когда ты сказал мне пожить в свое удовольствие.
— Чего? — дядя Джей имеет наглость выглядеть обиженным. — Я бы никогда такого не сказал.
— Это буквально спровоцировало все мои комплексы!
— Ой, — пожимает он плечами. — Извини.
Пока я продолжаю кипеть, он спокойно откусывает от своего сэндвича с беконом, салатом и томатами. Снаружи реклама концерта начинается уже на другом билборде. Меня так и тянет достать телефон и записать ее на видео просто для себя, особенно ту часть, где на экране появляется Джеву, его имя и место в группе.
