Мы относим кружки на кухню, и я еще раз благодарю его за пончо.
— Почему ты не пускаешь Иззи к себе? — спрашиваю я, когда он уже уходит. — Я имею в виду, в квартиру.
Он с силой выдыхает:
— Знаю, это глупо. Но очевидно же, что она была бы поражена и рассказала обо всем тебе. А ты подняла бы меня на смех, и правильно.
— Не думаю, — говорю я, решая не упоминать про эскападу в компании с Пенни и другими. Как мы завалились в магазин и приставали с вопросами к продавщице.
— А почему тебя волновало, что я подумаю? — спрашиваю я.
— Мне всегда было важно, что ты думаешь. И всегда будет.
Эта фраза ставит меня в тупик — как на нее реагировать, я не знаю.
— Ну, спасибо за разговор, — добавляет он.
— И тебе, — искренне говорю я, потому что в определенном смысле сейчас узнала его лучше, чем за все годы, что мы прожили вместе. Я чувствую себя на равных с ним — по меньшей мере на равных, хотя силовые игры — это не мое. Прямо сейчас я до чертиков устала и хочу только одного — спать.
— Значит, ты будешь переезжать, я так понимаю?
Энди кивает, выходя.
— Пока не знаю, куда именно.
Уверена, я верно истолковала его быстрый взгляд в сторону нашего дома. Взгляд, исполненный надежды. Или, возможно, мне показалось?
— Значит, сыр ей совсем не интересен? Даже хотя это был семейный бизнес? — спрашиваю я.
Энди качает головой и улыбается уголками рта.
— У нее непереносимость лактозы, — говорит он.
Глава тридцать седьмая
Понедельник, 18 ноября
Пенни ушла в загул. По крайней мере, они с Хэмишем отправились на лодочную прогулку, и разыскать ее нет никакой возможности. Как в наши дни можно быть вне зоны доступа — вне моего понимания.
— У них спонтанный отдых — это было последнее, что я услышал, — с ноткой раздражения в голосе говорит Ник, когда я звоню ему с работы в обеденный перерыв. — Думаю, это потому, что я здесь, ведь Бобби, судя по всему, ненавидит лодку. Он нервничает, недомогает и отказывается носить спасательный жилет.
— А силой его надеть нельзя?
Ник хихикает. Я отодвигаю салат с сыром халуми и делаю знак сидящей напротив Белинде, мол, прошу прощения.
— Наверное, мама считает, что это неэстетичное зрелище.
Я давлюсь смехом, несмотря на растущее беспокойство — нам действительно нужно как можно быстрее рассказать ей все. Я делаю глубокий вдох и отпиваю воду из стакана.
— И что теперь?
— Хэмиш скоро надоест ей до чертиков, и она вернется, — уверяет меня Ник, — и тогда я сразу позвоню вам. Пожалуйста, не переживайте. Она не будет против, тем более теперь, когда почти все готово.
Вторник, 19 ноября
От Пенни по-прежнему ни слуху ни духу. Это слегка обескураживает, потому что она — небольшая охотница до прогулок на лодке Хэмиша. «Суденышко, что называется, для базовых нужд, — как-то выразилась Пенни, скорчив физиономию. — От этого биоклозета лучше держаться подальше». Однако эти последние дни уходящей осени небо такое голубое, воздух бодрит, так что, возможно, они хотят урвать момент. Ну и замечательно. Перемещаться на лодке по нашим внутренним водным артериям — потрясающее удовольствие! Но я очень надеюсь, что она скоро вернется.
Среда, 20 ноября
От Пенни по-прежнему никаких вестей. Может, Хэмиш взял ее в заложницы? Или она упала за борт? Теперь даже Ник забеспокоился, хотя скрывает это, когда заскакивает к нам на минутку во время прогулки с Бобби.
— Может, они сбежали, чтобы тайно пожениться? — высказываю предположение я. Но шутка не проходит.
— Скорее всего, они просто прекрасно проводят время, — говорит Ник, и я вынуждена согласиться, что он, вероятно, прав. Но я буквально подыхаю.
Четверг, 21 ноября
Сэммиа сфотографировалась в пончо, и теперь афиши и программки окончательно готовы. Я каким-то чудом смогла удержать Ханну от запуска рекламы, аргументируя тем, что сначала требуется одобрение Пенни.
— Все выглядит потрясающе! — сообщает Ханна по телефону, как только я прихожу домой с работы. — Не могу дождаться, что скажет Пенни.
— Я тоже, — говорю я, стараясь звучать позитивно. Мы прощаемся, и я приношу Иззи в гостиную напиток и печенье. Она болтает о школьных делах, о том, что у них будет кросс по пересеченной местности и это ее слегка беспокоит, что классный руководитель набирает команду для викторины, и это ей подходит больше. Я пытаюсь слушать и заверяю ее, что, в противовес слухам, о многочасовой пробежке не может быть речи, и да, я уверена, что у нее хороший шанс попасть в команду, но держусь рассеянно и напряженно — в последние дни я почти все время пребываю в этом состоянии.
Где, черт побери, Пенни? Разумеется, у нее есть право на отдых, убеждаю я себя, направляясь на кухню и принимаясь готовить соус для пасты. Ее жизнь не стиснута рамками рабочего графика, и, возможно, она как-то свыклась с биотуалетом Хэмиша. Или настояла на том, чтобы сойти на берег и обосноваться в отеле? Что касается ее нежелания пользоваться социальными сетями и даже включать мобильный телефон (толку-то иметь его, если он всегда выключен? «Это экономит заряд!» — ее стандартный ответ), ладно, это ее дело. Но лишь до тех пор, пока кому-нибудь не потребуется срочно связаться с ней, как, например, мне, которая уже совсем в отчаянии…
— Привет, Пенни!
Она широким шагом заходит на кухню, и я роняю деревянную ложку на тумбовый стол. У нее довольно мрачный вид, даже скорее сердитый. Она не постучала, но это ее обычная манера, которая доводила Энди до белого каления. «А если бы мы занимались чем-нибудь?» Странно то, что следом за ней идет Крисси, которая всегда вежливо стучит в дверь, и притом выглядит бледной и подавленной.
— Привет, Вив, — резко говорит Пенни.
Я откидываю с лица волосы и выключаю конфорку. Поскольку эти двое едва между собой знакомы, я теряюсь в догадках, что происходит.
— Что… случилось? В чем дело? — я перевожу взгляд с одной на другую.
— Извини, Вив, — начинает Крисси. Сегодня она без ярко-красной помады, и волосы у нее стянуты в пучок. — Он не хотел, — добавляет она, раскрыв глаза от ужаса. — Он правда не хотел. Так… вышло.
— Кто что не хотел?
— Лудо! — восклицает она. — Ты знаешь, какой он хороший и не любит никого огорчать. Он не понимал, это все я виновата…
На память приходит инцидент с швырянием камней в кота.
— Он обидел Бобби? — выдыхаю я.
— Что ты, нет, конечно! — вскрикивает Крисси. — Он никогда не стал бы обижать животных…
— Слушай, мне все известно про затею с музеем, — вмешивается Пенни, перехватывая мой взгляд. — Я знаю, что вы с Ником сговорились и все спланировали и что мероприятие будет с размахом, но ни один из вас и словом мне об этом не обмолвился.
