Наверстываю, короче говоря, как могу.
Провели, в целом, офигенный вечер. И вот никуда не спрячешь появившееся после него ощущение правильности. Логичности происходящего. Спокойствия.
Словно то, что я делал до этого, как жил, как вел себя, все мои одинокие или не одинокие вечера…
Все это было в другой жизни.
Далеко-далеко.
Настолько далеко, что и вспоминать-то не хотелось.
А хотелось, наоборот, длить вот этот вечер, правильный, когда на душе покой и умиротворение. Когда все так, как надо. Как должно быть.
Дома Соня быстро уснула, а мы с Клубничкой спрятались в ванной. И вот что я вам скажу: очень хорошо, что у меня такая большая ванная комната! И стиралка там стоит прям удачно, и на полу места полно. И в самой ванной тоже вдвоем прекрасно поместились.
Отличный вечер, плавно переходящий в отличную ночь.
Побольше бы таких.
Каждый день бы так заканчивался.
Но для этого надо было немного поработать, а потому остаток ночи я кропал отчет, жопой чуя, что пригласят утром на ковер.
И оказался прав.
Правда, все же ожидал от Савина куда больше эмоций.
Но, судя по всему, у генерала голова была чем-то другим занята, потому что особо он не зверствует.
А, может, все впереди… Главное, не расслаблять булки.
— Так, сегодня примешь помощника на должность второго сисадмина. Парень будет тебя ждать на проходной. Поработаешь по процедуре полностью. Он пойдет во второй корпус, конкретно, к той машине, с которой произошел слив.
— А мне допуск?
— Не нужен теперь. Свободен.
Да… В таких условиях заговаривать о смене сферы деятельности не стоит. Ничего, вот решу здесь задачу… Савин, глядишь, и подобреет.
С этими мыслями доезжаю до работы, ставлю машину, поднимаюсь по ступенькам…
— Добрый день! Я — по распределению, — знакомый голос, знакомая рожа… Черт…
Савин, все же, изврат. Садист, сто процентов.
Смотрю на высокого белобрысого парня в очках и с серьгой в ухе. Изменился.
От прежнего лысого смурного мужика, одетого в черное и с характерными мозолями на пальцах не осталось ровным счетом ничего.
Сейчас передо мной — типичный житель столицы, близорукий, бледный, максимально безопасный любитель смузи и самокатов.
Если б своими глазами не видел, как этот глист управляется с оптикой, ни за что бы не поверил.
Мимикрия на высшем уровне.
Хорошо у нас нужные службы работают.
— Сосновский Максим, — коротко представляется он, улыбаясь смущенно и виновато. Да е-мое… Клоун. Ладно, поддержим. Мы тоже не пальцем деланные.
— Очень приятно. Пройдемте, надо анкету заполнить.
— А я уже… — протягивает мне бланк. Между прочим, секретный.
Но спрашивать, откуда взял, не имеет смысла. Понторез.
— Хорошо. Пошли, покажу твоего коллегу и фронт работ.
Разговариваем мы нейтрально, дальше тоже все проходит штатно. Вызываю на охрану Виталия, сдаю Сосновского с рук на руки.
Пока он идет, смотрю вслед, сравнивая его с сестрой. Нет, кроме цвета волос и бешеного острого взгляда, никакого сходства. Машка-неваляшка ростом метр в прыжке, а этот — оглобля. Вот тебе и близнецы.
Интересно, в какой заднице паренек побывал, что так пообтесался?
Ладно, выяснять я это все точно не буду. Парнишка вроде не дурак. Ему наверняка уже задачу поставили и все обрисовали. Мое дело — подстраховка. А он — на первых ролях теперь.
В течение дня ничего особенного не происходит. Я работаю, периодически посматриваю в камеры на свою Клубничку, и на нового сотрудника Центра, отмечая, что да, мимикрия охренительная. Влился в строй, как родной.
Уже лазит по всему корпусу, очочки свои поправляет типичным жестом всех очкариков, улыбается, знакомится. Обаяшка. Рассматривает под шумок железо. Тоже с таким видом, будто только этим и занимался всю сознательную жизнь… Да, нас в свое время такому не учили…
Как-то даже гордость берет за родную разведку.
Клубничка полдня проводит в чистой зоне, очень прикольная в своем белом костюме, очках и маске. Меня, кстати, безумно стремают эти ее эксперименты, хоть я и нихрена в этом не секу, но прекрасно знаю, что тут, помимо всякой нужной технической лабутени, еще и оружием занимаются. Изобретением. Тонкая оптика, новые технологии… Правда, не конкретно в этой лаборатории, но кто его знает… Когда оно неожиданно стрельнет.
Короче говоря, все немного волнительно.
И, кроме этого, в голове варятся всякие другие темы, и среди них доминирует: как без потерь свалить от Савина. Не отпустит же, гад.
Перебираю варианты и прихожу к одному, самому логичному: обратиться к должнику, в МИД. Помнится, он в последнюю нашу встречу, прям рыдал на моем плече от радости, что живой вернулся из той африканской жопы. И даже не слишком похудел, скотина.
Может, вспомнит, как я его змеями кормил в пустыне, да и поможет…
Хороший вариант, надо обдумать…
В конце рабочего дня меня вызывают на минус третий, где находится еще один пост внутренней охраны. Там один из сотрудников почувствовал себя в полной безопасности и решил повеселиться. Рабочий момент, короче говоря, но приходится возиться какое-то время.
А, когда поднимаюсь наверх, получаю обухом по башке. Приказ по внутренней службе.
Задержать до выяснения обстоятельств Кудрявцеву Екатерину.
Задержание
Когда в кабинет, где я еле успела снять рабочий комбинезон и натянуть брюки, заходят двое парней из охраны, я первым делом думаю, что что-то случилось с Зубовым.
Сердце сразу падает в пятки, рот раскрывается, а слова не идут!
Когда меня вежливо просят, ничего не трогая, пройти в комнату охраны, слова так и не появляются, становится еще хуже.
Потому что с Зубовым точно что-то случилось! Он наверняка рассказал своим подчиненным, что мы теперь вместе, и вот они и хотят сообщить мне что-то в спокойной обстановке. А, значит, это что-то… Крайне серьезное!
Господи, он живой?
Он должен быть живой! Нельзя же так… Просто нельзя…
Мы идем по коридору, я посередине, и, честно говоря, занятая основной задачей — не упасть и успешно переставлять ноги — совершенно не обращаю внимание на то, как это выглядит со стороны.
А выглядит это так, словно меня ведут под конвоем. Попадающиеся навстречу сотрудники провожают изумленными взглядами, перешептываются…
Но в тот момент мне не до впечатлений. Я иду, чуть ли не бегу впереди сопровождающих, стремясь скорее добраться до комнаты охраны и увидеть… Черт, увидеть, что Зубовым.
