Глаза жгло, и я не могла смотреть на такое небо, настолько невыносимо ярким оно здесь было. Мне чего-то не хватало. Чего-то что могло укрыть, спрятать от этой ярости и силы Неба.
Старик, что стоял без опоры, смотрел по сторонам, вертя головой. Его хмурый взгляд был мне все же хорошо заметен через завесу. Шаман сердился, что-то высматривал, но никак не мог отыскать, а я очень хотела помочь, но сама едва различала хоть что-то в этой яркости.
— Что ты потерял, молодой старик? — пытаясь прикрыть глаза рукой, громко спросила я, но голос заглушали бубенцы. От их звона голова кружилась даже здесь.
Над головой, высоко-высоко, отбрасывая узкую тень, пронеслась оромная птица с бурыми перьями. На мгновение тень поймала меня в свое пятно, и я увидела, как лицо шамана на миг изменилось, став молодым, гладким и красивым. Темные глаза ответили взглядом, словно тень позволила и ему разглядеть меня.
— Где ты, Лисица? — но слова долетели уже тогда, когда тень прошла дальше, вновь дав слепящему свету лишить меня зрения не несколько мгновений. Разомкнув веки в очередной раз, стараясь прикрыть глаза рукой, я уставилась на старика, что вытянул из ниоткуда длинный посох, увешанный кольцами, костями и какими-то новыми предметами, которых не было в прошлый раз. Шаман хмурился, что-то бормотал, но огромная птица, что кружила над головой, все никак не могла укрыть меня своей тенью.
Я попыталась было сделать шаг, заметив, что тень остановилась совсем рядом, но ноги не слушались, а в следующее мгновение меня, обливающуюся потом, вялую и утомленную, выкинуло из сна, едва не уронив на траву под копыта лошади.
Глава 36
Тамгир привел мне не только коня, но еще притащил какой-то тотем, переданный молодым учеником шамана. Мне иногда казалось, что все эти юноши, что смотрели за разными семьями нашей орды — на самом деле один и тот же человек. Их плоские, смуглые лица уже давно изменились настолько, что никто и не знал, как те выглядели ране и из какой семьи взялись. Они просто были. И вот сейчас мне досталось железное кольцо, чуть больше подковы размером, к которому были привязаны бубенцы, ленты и белые кости какого-то мелкого зверя степи.
— И что с этим? — передавая поводья взволнованной кобылы побратиму и рассматривая кольцо, спросил я.
Тамгир только пожал плечами, явно не получив никаких инструкция от молодого шамана. Фыркнув, понимая, что это все же должно быть важно, привязал кольцо к седлу. Даже если оно просто будет тут висеть — может, у меня немного прибавится удачи.
— Присмотри за улусом, — запрыгивая в седло, еще раз попросил я.
— Не волнуйся, брат. Возвращай свою Лисицу.
Прикрыв глаза, я прислушался к себе, надеясь уловить хоть какое-то изменение в воздухе, которое могло бы подсказать, в какой стороне искать мою МенгеУнэг.
* * *
Довольно скоро мы соединились с небольшим, человек в двадцать, отрядом, во главе которого стоял хмурый мужчина, с седыми прядями на висках и длинным, свежим шрамом через все грудь. В момент, когда мы прибыли, хан Дармеш сидел на невысокой табуретке посреди лагеря, а пожилой, тощий и длинный степняк омывал рану. Кожа выглядела воспаленной и горячей. Кажется, лечение помогало не так хорошо, чтобы гарантировать хану скорое выздоровление.
Но мужчина, пусть через загорелую кожу и просматривалась бледность и усталость, все же оставался достаточно силен, воспитанный жестокостью и суровыми нравами степи. Черные глаза из-под косматых бровей безразлично прошлись по нам, когда мой похититель остановил измотанного коня в десяти шагов перед ним.
— Один, — хрипло, громко, без эмоций, произнес хан, даже не морщась от действий своего тощего лекаря, хотя ощущения должны были быть весьма яркими. — Где твои братья?
— Не ведаю, хан Дармеш, — упав на одно колено перед своим правителем, пусть и побежденным, но не сломленным, отозвался степняк. Грязный, запыленный, и, наверняка, страшно голодный, он, все же, стоял и ждал наказания, не торопясь себя оправдывать или просить милости хана.
— И как ты мог их там бросить одних? Не ведая, что с ними? — в голосе не было угрозы, но даже меня передернуло, пройдя мурашками по спине вдоль всего позвоночника.
— Я привез вам то, что может оказаться полезным, — опуская голову ниже, раболепно произнес степняк.
— И что же? Эта девка, грязная и истрепанная, может вернуть к жизни моих воинов? — в мою сторону небрежно ткнули пальцем, хотя я надеялась, что в суматохе обо мне забудут. Маловероятно, но надежда все же была.
— Нет. Но она может помочь в другом. Помочь не просто отомстить, а заполучить победу, если верно разыграть силы.
Вот теперь взгляд хана изменился. На меня глянули с интересом, затаившимся на глубине черных глаз.
— И кто же ты? Моя будущая победа, — даже тембр сменился, когда хан обратился ко мне. Тощий старик как раз закончил смазывать каким-то лекарством из перетертых трав его рану, так что мужчина легко поднялся на ноги. Сделав несколько длинных, плавных шагов, он остановился прямо передо мной, пугая своими габаритами и ростом. Кажется, ханом его сделали не только за военные таланты, но и за габариты.
А помимо страха, голода, волнения внутри появилось другое чувство. Я осознала, что на самом деле могу принести проблемы Эргету. Пусть между нами не было столь глубоких и долгих чувств, чтобы колдун не сумел справиться с этой потерей, но гордость заставит колдуна отправиться за мной. В этом сомнений не было.
— Я — просто служанка из улуса Чоно, — опустив голову, как полагается девушке такого ранга, тихо произнесла я.
— Служанка, — хан Дармеш, медленно, словно огромный кот, обошел меня. Я почувствовала, как хан ухватил одну мою прядь, рассматривая необычный цвет, затем дернул за полу халата, словно рассматривал узор. Я же старалась просто не дрожать, чувствуя, как ужас растекается по телу.
Дармеш, сделав полный круг, замер напротив, приподняв мою голову за подбородок, заставляя заглянуть в черные, бездонные глаза.
— Вот это цвет. Чистое небо, — все столь же язвительно, но с долей восхищения проговорил хан, а затем резко отвернулся, возвращаясь к тому месту, где сидел ранее. — Я таких служанок не встречал. Правду говори: кто такая?
— Говорю же…
— Невеста ЭргетаСалхи! — резко выкрикнул мой похититель, словно от этих слов зависела его жизнь. Впрочем, может так оно и было на самом деле.
— Вот как? — Дармеш замер посреди шага, но не повернулся еще раз посмотреть на меня. — Если это так… Готовьте повозку, нам нужно укрыться в горах. На время.
— Но это не правда! Я соврала, что бы меня не убили, — попыталась пойти на попятную я, глядя на то, как лагерь вдруг пришел в движение.
— Да. И рисунки на твоем халате попали туда случайно. И твои браслеты. И волосы тебе не водой моют, — фыркнул хан, натягивая халат на одно плечо, не касаясь тканью раны.
