Едва мы вошли, в воздухе уже почти привычно запахло травами и магией – колдовство, как мне показалось, имело свой, особый аромат, прямо как у оборотней, и лично для меня пахло озоном с примесью незнакомых, но дурманящих цветов. Когда Мирослав поставил меня на ноги, я чуть покачнулась от лёгкого головокружения, однако я не могла сказать, что повлияло больше – то, как невозможно-притягательно пах медведь или всё же дом, но Мир всё равно властно удержал за талию, чтобы не шмякнулась.
Белка же, вскочив на старый стол у окна, подбоченилась и, деловито осмотрев пространство вокруг, спросила:
─ Ну что, готовы сперва тут как следует прибраться?
Переглянувшись с парнем, я поняла, что эксплуатировать нас двоих хитрая рыжая дама в переднике собиралась с самого начала, но мы оба были не против. Я уже не возражала присутствию медведя рядом, ведь с ним по-прежнему было легко, невзирая на все… нюансы нашего общения, поэтому я попросту отпустила ситуацию.
─ Кто моет окна, а кто полы? ─ мигом сориентировался он, уже отыскав тряпки и веник, пока я опять парила в облаках.
─ На камень-ножницы?
Выиграла, как ни странно я, хотя обычно всегда остаюсь не у дел. Мирослав принёс воды из колодца за домом, и когда я заявила, что нужно её нагреть, а для этого растопить печь, он рассмеялся, а вместе с ним и предательница Искра.
─ Маш, ты можешь пожелать – и будет тебе хоть горячая, хоть ледяная водица, ─ намекнул парень, но белка оказалась не согласна с его мнением.
─ Ты не совсем прав, Мирославушка, ─ покачала она головой. ─ Дом – это Источник, Машенька, а ты признана его Хранительницей, ─ втолковывала она мне, как маленькой, неразумной дитятке. ─ Что бы ты ни пожелала сделать тут, он послушает и даже внутри изменит всё так, как тебе надо, но сперва покажи ему, что у тебя серьёзные намерения, и ты его не бросишь.
Я серьёзно задумалась. Теперь, когда вновь не только услышала эти слова от рыжего духа, но и прониклась ими, уже не получалось просто отмахнуться от всего, что мне подарил Источник. Не знаю, что случилось с прежней хозяйкой, но совесть не позволила бы мне оставить это место на произвол судьбы, да и кто знает – может, здесь я наконец-то прекращу эти забеги от болезненного прошлого?
─ Хорошо. Надо здесь всё вычистить!
Мой решительный настрой явно пришёлся по душе Искорке, да и Мир с энтузиазмом принялся мне помогать. Печь он почистил быстро, наколол дров, обнаружив в кладовой топор, и по-хорошему её протопил, а я обошлась холодной водой, вымыв-таки стёкла, которые заблестели так, будто их только-только заказали. Потом принялась за полы, сперва выметя мелкий мусор из углов вместе с пылью, а дальше уже взялась за тряпку, и меня так увлёк весь этот процесс, что за временем я совершенно не следила, к тому же мой помощник постоянно меня веселил.
К обеду Искорка принесла нам еду, посланную Тимофеем Иванычем, а заодно похвалила наши старания, вновь куда-то ускакав, поэтому мы сделали перерыв, устроившись за столом, и я с удовольствием слушала забавные истории, которые так интересно рассказывал парень.
─ … А однажды Натана покусали пчёлы, когда он в детстве полез в улей, ─ невзирая на упоминание о том, кого не стоило называть, я хорошо представила маленького хмуро-оборотня, чей пушистый зад подвергся множественным укусам. ─ Я тогда хоть и совсем мелким был, но хорошо помню, как местная шаманка приходила лечить его, потому что у него оказалась аллергия. Представляешь, у оборотня? На пчёлок!
Я не сдержала смеха, потому что это и правда было забавно, только вот одна деталь осталась для меня неясной.
─ Погоди, ─ уцепилась я за его фразу, ─ ты сказал, шаманка? Значит, ведьмы в этом лесу уже давно нет?
Мир как-то сразу посерьёзнел и нахмурился, и я думала уже свернуть с этой темы, но он ответил.
─ Она сбежала, решив всё бросить. Те, кто видел её, говорили, что она была очень красивой, и кое-кто не удержался, ─ глухо произнёс Мир. ─ Один из оборотней пожелал сделать её своей, и сколько бы она ни бегала от него, сколько бы ни отказывала, он всё равно добился, чего хотел. Болтали, что между ними и правда вспыхнула любовь, да только не бегут от любви, Маш, ─ горько усмехнулся он. ─ Особенно когда дети появляются. Их не бросают от любви.
Неужели это именно то, о чём я думаю?
─ Мир… Ты говоришь о вашей маме?
Он промолчал, а я только и могла, что думать о том сне, приснившемся в первую ночь. Неужели я видела её побег? Выходит, Рад соврал, и человеком она не являлась.
─ Знаешь, я могу её понять, ведь отец не смог бы на ней жениться. Ему уже выбрали пару, а он не только не бросил встречи с лесной ведьмой, но и детишек ей заделал, а вот отпускать не собирался, ─ признался медведь, заставив моё сердце болезненно сжаться. ─ Не пойму только, правда ли она нас ненавидела, если не оставила даже письма на прощание?
Видя, как нелегко Миру даются слова, я протянула свою руку к его сжатым в кулак пальцам и накрыла их.
─ Иногда именно от любви и бросают, ─ явно удивила я оборотня. ─ Ты не думал, что ей могло что-то угрожать, а вами она рисковать не хотела? Например, кто-то запугал её… Впрочем, меня это не касается, так что прости, если полезла не в своё дело.
Я решила, что разозлила Мирослава, но парень никак этого не выказал.
─ Давай посмотрим, что нужно сделать на втором этаже, ─ выдохнул он, по привычке ероша свои волосы, и я просто кивнула, поднимаясь первой. Мысленно я уже возносила над собой воображаемый топор, дабы отсечь глупую голову с идиотскими теориями, пока шагала к лестнице, но ступить туда я не сумела.
─ Маш, ─ шепнул Мир над ухом и сплёл свои пальцы на моём животе, прижимая меня к себе так крепко, что спиной я могла чувствовать его сердцебиение, а вот своё уже, кажется, нет, ─ не сбегай, пожалуйста.
И я не знала, что ему на это ответить, кроме одного.
─ Тогда береги меня.
В ответ меня прижали лишь крепче, и я знала, что по крайней мере один из братьев на моей стороне всеми лапами. Вот только, хорошо это или плохо, понять мне было не дано.
Натан
Какого хрена я сорвался?
Что такого особенного в ней, что стоило увидеть на ней следы, оставленные братом, и я взбесился? От этих лёгких укусов она бы не стала оборотнем, но зверь просто подвинул меня когтистой лапой в сторону, а сам принялся зализывать припухшие, покрасневшие соски этой ведьмы, пока сам я охреневал от их вкуса на своём языке. Она ощущалась, как самая запретная сладость, распробовав которую, уже не было смысла искать что-то иное – всё остальное бы показалось пресным после, и я не знал, как остановиться, как взять себя в руки.
В какой-то момент контроль полетел ко всем чертям, и я даже понял, когда именно это произошло – медведь уловил запах брата, пожелав первым отметить его самку, его законную добычу, но я ещё понимал, что происходит. Потому и не позволил своей животной половине сорваться окончательно, однако прекратить не вышло тоже – слишком большим оказался соблазн. Я чувствовал, как она противилась мне, не подчинялась, но каким-то внутренним чутьём понимала, что не стоит меня злить, и от этого зверь заводился сильнее, подстёгивая меня не тормозить… Повёл себя, как зелёный юнец!
