Что ж, во всяком случае, завтра я наконец-то встречусь с подругой и решу для себя, могу я вообще с кем-то общаться помимо семьи.
С этими мыслями я отправилась в душ, надеясь смыть с себя хотя бы некоторые тревоги.
.
Глава 2
К вечеру дом опустел, как это обычно бывало. Родителей я даже ещё не увидела за весь долгий день, а братья решили отправиться развлечься, но я знала, что на самом деле это лишь отговорка. Как, впрочем, и всегда.
Разбирая свои вещи, освобождая коробки, я озадачилась вопросом, как скоро я выясню и выясню ли всю правду о своей семье. И, что немаловажно, чего мне эта правда будет стоить? Я скрываю себя и свои переживания от родных, а они скрывают очень многое, вернее, почти всё от меня, и этому должен настать конец. Я лишь надеюсь, что это произойдёт не слишком поздно – всё же семья это не те люди, с которыми у вас должны быть натянутые отношения и от которых имеется куча тайн.
Вздохнув и потянувшись, я взглянула в окно, где темнота уже давно правила бал, а холодный яркий свет почти полной луны проникал в комнату, но я знала, что именно в этот час для многих жизнь только начинается. Толпы нечисти и нежити лишь просыпаются, чтобы выйти на охоту за невинными, ничего не подозревающими людьми, и им всё равно, кто попадётся – хорошие или плохие, богатые или бедные, дети или взрослые. В живых останутся лишь те, кто может им противостоять или те, кто умеет хорошо прятаться…
Нет, надо идти спать, а то я опять накручу себя, а мне и моих кошмаров хватает.
Поднявшись с пола, простонала от того, как сильно затекли ноги от долгого сидения. Время почти перевалило за полночь, а в пустом доме не было слышно и звука, кроме часов. Я давно привыкла к этой тишине, хоть она и нагоняла на меня чувство непередаваемой тоски, но, год за годом оставаясь в одиночестве, поняла, что с этим чувством можно жить. Это не так уж и смертельно, когда кажется, будто тебя все бросили, и ты никому не нужна в целом мире…
* * *
Духота и жара дома ощущались уже привычными с того момента, как я оказалась в этом логове. Слёз больше не было, но со мной по-прежнему остались страх и абсолютное непонимание происходящего.
Ключ в замочной скважине зловеще тихо и неторопливо повернулся, а дверь отворилась с жутким скрипом. Его шаги казались в сто раз замедленнее ритма моего сердца, которое сходило с ума, и готово было в любое мгновение выскочить из груди. Я уверена, что он слышал этот звук, наслаждаясь им, как самой прекрасной музыкой.
Он принёс мне ужин – что-то мясное и очень сытное, поставив железный поднос на старую тумбочку рядом с кроватью, на которой я сидела, сжавшись в комок. Его одежда выглядела очень тщательно подобранной, а на брюках виднелись идеальные стрелки. Ни грамма небрежности.
Присев на постель – единственную чистую поверхность в доме, он сначала какое-то время всматривался в моё лицо, даже не скрывая алых глаз.
─ Вы меня убьёте? ─ решилась я спросить.
─ О, нет, милая моя Вишенка, ─ покачал головой он, почти нежно проведя острым когтем по моей щеке. ─ Ты мне слишком необходима. Слишком ценна для того, чтобы так просто растратить столь драгоценную кровь, которая течёт по твоим венам.
За его спиной, на стене под стеклом были пришпилены бабочки, и каждый раз он добавлял в свою коллекцию новую, редкую, а я всё острее ощущала себя одной из них в руках безумного вивисектора. Иногда, когда он возился с очередным насекомым, он насвистывал или напевал ту страшную песенку, и она казалась мне одной из самых жутких мелодий на свете.
Я смотрела, как он берёт с подноса ошейник с переливающимися в тусклом свете красными камнями и убеждала себя, что это происходит не со мной. Сейчас я проснусь, и в комнате окажутся родители или кто-то из братьев, включат ночник, свет от которого озарит уютную комнату, а этого чудовища рядом не окажется. Но моя реальность была против такого сценария.
Резким движением он дёрнул меня за руку, и я оказалась у него на коленях. Замерев, ощутила, как он медленно гладит меня по волосам, пропуская пряди сквозь пальцы, будто я какая-то кукла. У него вообще была странная любовь не только к моей крови, но и к волосам.
─ М-м-м, мягкие, ─ с удовольствием протянул он, а затем аккуратно приложил ошейник к моей шее и так же аккуратно застегнул. После я ощутила горячее дыхание там, где с каждым ударом сердца всё быстрее бился пульс. Монстр, удерживающий меня, казалось, только и ждал, когда сердцебиение придёт к самой высокой отметке, а когда дождался, произнёс: ─ Запомни, Вишенка, ты моя, и всегда будешь принадлежать лишь мне. А остальных, кто не согласен, я уничтожу!
Я почувствовала острые кинжалы-клыки, впивающиеся в мою шею, тиски стальных рук, что никогда не отпустят, и смотрела на мёртвых бабочек. Мои собственные крылья, кажется, давным-давно сломались…
Из сна меня вырывает, как и всегда, стремительно. Сажусь на постели, вытирая холодную испарину со лба, и, убирая прилипшую к лицу прядь волос, пытаюсь отдышаться, параллельно откидывая ставшее влажным одеяло. Провожу рукой по шее, задерживаясь пальцами на месте укуса, но там больше нет следов от клыков, да и ошейника тоже нет. Всё исчезло. Лишь сны остались.
Вздохнув от непрошеных воспоминаний, я взглянула на электронные часы, которые стояли на тумбочке рядом с кроватью: огромные красные цифры кричали мне о слишком раннем времени, и что не помешало бы мне снова лечь спать.
Красный. Чересчур много его стало в моей жизни с приходом вампира, но я так устала бояться, что даже полюбила этот цвет, сама того не замечая. Это было потрясающее ощущение – не бояться хотя бы чего-то. Страх нами управляет, не давая жить спокойной полноценной жизнью, замуровывая нас внутри самих себя, поглощаемых неуверенностью и комплексами. Да, после той ночи восьмилетней давности, красный цвет – наверное, одна из немногих вещей, которая по-настоящему перестала меня пугать. Наверное, именно по этим причинам я не завожу друзей, по крайней мере, реальных. По-хорошему, мне бы не помешала помощь квалифицированного специалиста, но вместо этого я продолжаю мучать себя, уже давно став какой-то мазохисткой, зависящей от собственной, внутренней боли, не спеша от неё избавляться.
Три утра. Я знала, что в это же самое время не спит и Нелл. Подумав о ней, я встала с постели, чуть не споткнувшись о коробку, коих тут было ещё много, подошла к столу и, стянув с него ноут, забралась обратно на мягкую поверхность. Открыв крышку моего старого приятеля, включила его и, дождавшись загрузки, зашла в чат, где высвечивался знакомый ник. Я улыбнулась, когда заметила, что собеседник уже печатает.
Кошка_Cat: Привет, неспящим!=) Опять кошмары? Вещи успела разобрать? Не слишком много вопросов за раз?
Да, в этом была вся Нелл – она же Нелли или Нелька, но именно за её позитивное отношение к жизни я её и полюбила.
