* * *
Ресторан «Русалочья бухта» действительно располагался на плавучей пристани, где неподалёку притулились пришвартованные катерки и рыбацкие лодки, покачивающиеся на волнах. Людей вокруг почти не было, что делало местность немного зловещей, но чем-то всё же привлекательной, хотя парочка рыбаков всё же встретилась на пути, и, увидев одного из них вблизи, я чуть не упала в воду. У пожилого мужчины на шее оказались жабры, глаза были выпучены, словно у рыбы, а руки вовсе не выглядели человеческими с этим зелёным оттенком кожи и перепонками между тем, что принято называть пальцами. Сразу вспомнился Лавкрафт с его «Дагоном», но историк не позволил углубиться в фантазию и вовремя ухватил меня за талию, прижав к себе, а мне даже на миг не захотелось отстраняться.
─ Что случилось? ─ спросил он, мгновенно став серьёзным и собранным.
─ Непривычно видеть истинную суть всех, кого ты встречаешь, ─ призналась я. ─ Почему я не вижу Вашу?
─ Магия рода, ─ коротко ответил брюнет, открывая передо мной двери, и мы вошли в безлюдный ресторанчик с негромко играющей музыкой.
Внутри всё было стилизовано под интерьер какого-нибудь круизного лайнера – не больше, ни меньше. Внешний простоватый вид старенького заведения с облупившейся краской абсолютно не соответствовал внутренней обстановке, и мне казалось, что так специально задумано. Любопытно, но внутри не пахло рыбой и морепродуктами, как в большинстве подобных мест, наоборот – запахи витали самые будоражащие, а желудок только и мог тоскливо взывать к хозяйке, чтобы та его, наконец, покормила.
Выбрав дальний столик у окна, откуда открывался необычайный вид на волнующееся море, мы присели. Я стянула пальто учителя, а он положил мой рюкзак рядом с собой, словно боялся, что я сбегу сразу, как только вещь окажется в моей досягаемости.
Подождав очень симпатичную официантку с зелёными волосами и переливающейся чешуёй на коже в некоторых местах, чему я уже не удивилась, мы сделали заказ. Учитель взял только чёрный кофе без сахара, который так хотела я, а мне заказал плотный завтрак, состоящий из тоста, омлета с сыром и грибами и огромную кружку горячего шоколада с венскими вафлями. Я бы и на самый голодный желудок всё это не вместила в себя, но суровый взгляд напротив сулил мне самые страшные кары, начни я вновь спорить. Пришлось вздохнуть и смиренно ждать.
─ Никанор Ростиславович, ─ обратилась было я к историку, но он остановил меня, слегка подняв руку.
─ Пока мы не в школе и наедине, просто Ник. ─ Я почти услышала просьбу в его словах, но мне, наверное, показалось. Нет, вряд ли я наберусь смелости называть его просто по имени. ─ Что ты хотела спросить? И ешь, кстати.
Я огляделась по сторонам, отмечая, что мне не могло привидеться, как все официантки здесь молчаливы и не произносят даже и слова рядом с немногочисленными посетителями.
─ Почему они все такие тихие? ─ думаю, брюнет понял, кого именно я имела в виду. Он выгнул бровь, намекая, что пока не приступлю к приёму пищи, рассказ он не начнёт, поэтому я начала насилу толкать в себя еду.
─ Ты читала «Русалочку»? ─ спросил мужчина, и, дождавшись моего кивка, продолжил: ─ Андерсен чуть приукрасил историю, когда описал встречу морской ведьмы с русалкой. В последнее время у них в Царстве туго с женихами, вот они и ищут себе пару здесь. Но так как они почему-то не могут сами отрастить ноги, то вынуждены обращаться за помощью к ведьме, которая отнюдь не такая ужасная и коварная женщина. Она лишь помогает им вырастить ноги зельем, но вот голос девушки теряют, уже выбравшись на берег – видимо, так и не смогли адаптироваться, ─ закончил он, пожав плечами. ─ Хозяин этого места как-то помог одной из них, и так уж повелось, что помогает по сей день работой, жильём и всем, чем вообще может.
─ Ого! ─ впечатлилась я, отпивая обжигающий вкусный напиток. ─ Они невероятно красивые. Уверена, здесь им повезёт больше, ─ добавила совершенно искренне, любуясь девушками, которые могли похвастаться цветом волос всех возможных оттенков синего и зелёного.
Учитель смотрел на меня какое-то время, и этот взгляд рождал во мне необъяснимые, пугающие желания. Я вновь хотела обнять его, прижаться к сильному телу, ощутить его согревающие руки и коснуться губ… И пока я мысленно уже, кажется, даже успела пару раз ударить себя за такой ужас, пришедший в мою больную голову, он всё так же смотрел.
─ Что? ─ всё же не выдержала я.
─ Знаешь, Дарина, не каждый вот так без обиняков признает внешнюю красоту другого человека. Особенно девушка, ─ всматриваясь мне прямо в душу, заявил историк.
─ И что? Вы вот тоже ничего, но я ж об этом честно говорю!
Балда! Вот же ляпнула…
Брюнет чуть закашлялся, маскируя смех и явное изумление, но взял себя в руки довольно быстро. Затем, посмотрев куда-то себе за спину, где располагалась кухня, он повернулся, спрашивая:
─ Ты не против, если я оставлю тебя буквально на пару минут?
─ Да… Конечно, я подожду, ─ заверила я, даже выдавив улыбку. Он поднялся, и ещё раз взглянув на меня, отошёл, а я вновь осталась наедине со своими мыслями, глядя в окно. Вроде бы и ушёл ненадолго, но ощущение пустоты вновь вернулось, стремясь протянуть свои холодные конечности ближе к моей душе.
«Вишенка…»
«Это всё благодаря тебе и твоей крови…»
«Никому кроме меня не позволяла себя трогать?..»
Могу ли я винить безумца в том, что он безумен? Нет. Я лишь с отвратительным осознанием могу понять, что таких, как Роланд в будущем может собраться целая толпа, и я не должна этого допустить.
Все эти мысли разбегались, как противные насекомые, рождая внутреннюю дрожь из-за которой по телу толпами вышагивал целый марш мурашек, и я вновь понимала, что холод подступает, окутывая всё моё тело.
─ Не можешь согреться? ─ Учитель вернулся неожиданно, застигнув меня врасплох. Не понимаю, почему мне кажется, что он видит меня насквозь?
─ Это моё обычное состояние, ─ неосознанно натягивая рукава джемпера на чуть оголившиеся запястья, ответила я. Чёрт, он же по-любому успел заметить следы – вон, как в лице изменился. ─ Я поела. Можем идти?
─ Да, идём. ─ Брюнет вновь посерьёзнел, видя моё состояние, а я готова была дать себе пинка за то, что он опять стал свидетелем того, как я расклеиваюсь. Почему я не могу хотя бы на время притвориться нормальной?
Когда мы вышли на улицу из тёплого помещения, погода совсем испортилась. Свинцовые тяжёлые тучи заволокли небо, ветер усилился, принося с моря прохладу, и пусть меня вновь согревало чужое пальто, внутренний холод лишь усиливался. Я понимала, что с моим телом не просто что-то происходит – у меня вообще нет причин думать, будто все странности, случающиеся со мной, это лишь обычные болячки, которые я легко смогу вылечить. Увы, это только начало моего кошмара, дверь из которого я должна как-то сама буду отыскать… И если так случится, что ключа к замку в той двери у меня в итоге не окажется, боюсь, мне придётся поступить, как девушка из моих видений. Пока мы с учителем шли в молчании, я прокручивала в голове то, что опять успела уловить из очередного послания, понимая для себя одну важную вещь всё яснее: я не должна была подпускать Никанора Ростиславовича к себе так близко, хоть время, проведённое с ним, казалось поистине бесценным. Больше нельзя этого допустить.
