─ Пришли в себя? ─ приподнявшись на локтях, тяжело дыша, поинтересовалась я у обескураженного мужчины.
─ Дарина? Что я натворил? ─ он выглядел таким растерянным, что на минутку я раскаялась.
─ Ничего непоправимого, ─ вздохнула я, сползая на пол под его внимательным настороженным взглядом. Ноги дрожали, сердце не успокаивалось, желая вырваться из груди, но я быстро взяла себя в руки. ─ Слушайте, мы, очевидно, пришли сюда за одним и тем же, так что давайте просто найдём это и пойдём по домам, ладно?
Ну а зачем этот ниндзя-самурай мог тут ещё оказаться, если не с целью поиска информации? Не романтическое хокку же он моему брату собирался написать и оставить тут?
─ Да, наверное, ты права. ─ Если честно, я думала, что он сейчас рассвирепеет, но учитель лишь отряхнулся от капель воды, а потом убрал свои мокрые волосы от лица рукой – я аж засмотрелась. Тем не менее, историк всё ещё выглядел растерянным, словно это временное помешательство действительно заставило его выпасть из реальности. Хорошо, если он и правда ничего не помнил, и тот мистер Хайд, который в нём живёт, появляется исключительно редко, иначе, боюсь мне не выдержать такого напора. А я ведь считала, что уже не способна ничего чувствовать, медленно превращаясь в камень, но кое-кто методично доказывает мне обратное. Хорошо ли это вообще?
─ Нам нужно разделиться, ─ сказала я, вновь доставая телефон, хоть, на удивление, и видела в темноте некоторые предметы. ─ Мой брат никогда не оставляет важные вещи на виду. И будьте осторожны – не нарвитесь на сигнализацию.
─ Буду, ─ покорно согласился мужчина, отходя в противоположную сторону.
Напряжение после случившегося только что, буквально повисло в воздухе, и я, казалось, могла его даже пощупать. Странно, но учитель не задавал вопросов, когда другой на его месте уже, наверное, сделал бы мне не один выговор. Какой взрослый вообще проигнорирует такое поведение собственной ученицы, которая нарушает, кажется, все мыслимые и немыслимые законы? Но он ведь и сам сейчас здесь с определённой целью, и на меня всех собак спустить не выйдет.
Я вдруг обнаружила, что задумавшись над произошедшим, вот уже какое-то время пялюсь в стену перед собой, словно на ней потрясающая картина, на деле оказавшаяся рядом деревянных панелей. Но что-то в ней было определённо не так.
─ Эта стена и тебе не даёт покоя? ─ прозвучавший рядом голос, стал неожиданностью, но я уже не вздрагивала рядом с историком. Он, по-моему, успел шокировать меня своим поведением настолько, что бояться этого брюнета было уже просто бессмысленно. Я начала бояться лишь себя рядом с ним.
─ Ещё как, ─ кивнула я, и мы одновременно приблизились. Отодвинув длинную вешалку с какой-то тряпкой на ней от угла у окна, мы увидели небольшую ручку, которая даже не бросалась в глаза, если не присматриваться, но приглядевшись, выяснили, что стенка оказалась с секретом. Она отодвигалась в сторону, хоть с виду и нельзя было догадаться, правда, здесь необходимо было приложить некоторые усилия, чтобы заставить её сдвинуться, потому что когда я попыталась это сделать, у меня не вышло. Только когда Никанор Ростиславович ко мне присоединился, дело пошло быстрее, и общими стараниями мы нашли то, что оба искали, открыв свернувшиеся в гармошку панели.
─ Хорошо, что нет замка́ с кодом, ─ отметила я.
─ Не переживай, я бы и с этим справился.
─ Есть что-то, чего вы не умеете?
Мне ответили очень красноречивым взглядом, и я поняла, что лучше таких вопросов вообще не задавать. А историк тем временем принялся извлекать нечто большое и прямоугольное из стены, на проверку оказавшееся чем-то вроде стенда или доски, на которой было прикреплено много чего занимательного.
Мне даже не нужно было светить телефоном, чтобы разглядеть открывшееся нам поистине жуткое зрелище: куча фотографий со зверски убитыми жертвами, кровь, отвратительные раны и цветы… Вишнёвые цветы, оставленные на некоторых трупах девушек. Когда я взглянула на последний, самый нижний снимок, меня сковал ужас, потому что изображённая на фото, была мне не просто знакома. Она находилась со мной в том старом доме каких-то пару дней назад, а теперь была мертва, как и все остальные, вот только от всех жертв её отличало отсутствие сердца. Как Дем мог скрывать от меня подобное? Понимаю, он не хотел, чтобы я это видела, но я итак уже достаточно оставалась в стороне.
─ Дарин? ─ голос учителя осторожно прокрался в затуманенное гневом сознание.
─ Скажите, Вы ведь примерно в курсе, что со мной случилось несколько дней назад, так?
─ Очень поверхностно, ─ успокоил он. ─ Почему ты спрашиваешь?
─ Эта девушка, ─ указала я на фото. ─ Она была со мной в том доме, но, клянусь, он её отпустил, когда я предложила себя в обмен на её жизнь, ─ я говорила сухим тоном, не позволяя эмоциям взять верх, но могла точно различить, как полыхнули глаза мужчины после моих слов. ─ Думаете, мог он просто снова её найти?
Справившись с яростью, брюнет всё же ответил:
─ Не все убийства мог совершать он. Это подтверждает теорию о том, что он… возможно, не один.
Я ещё раз посмотрела на фотографии с мест преступления. Три девушки, включая мою недавнюю знакомую, были катастрофически похожи на меня, и у них на запястьях виднелись эти жуткие раны в виде трёх отверстий, а вишнёвые цветы, оставленные на их груди, будто идеально завершали картину безумного художника. Остальные же девушки, хоть и выглядели юными, меня не напоминали, а их раны отличались небрежностью, словно они сами себе навредили, и это стало причиной смерти. Между изображениями брат провёл множество линий, соединяющих фото, поставив везде знаки вопроса. Похоже, полиция и охотники тоже в тупике.
─ Не знаю, как Вы, а я увидела достаточно, ─ вздохнула я, отходя от тревожной стены. Я не отворачивалась, запоминая увиденное, чтобы это всегда являлось мне напоминанием того, почему я должна стать охотницей.
Никанор Ростиславович задвинул всё, как было, вернул вешалку на место и бросил взгляд на стол, где мы, вернее я, устроила потоп. На моих глазах движением одной руки мужчина заставил капли буквально запрыгнуть обратно в графин, и от прежнего хаоса не осталось и следа. Даже на полу, по-моему, было снова сухо.
─ Ваша основная стихия – вода? ─ склонив голову на бок, скучающим тоном исследователя, который устал удивляться чудесам природы, спросила я.
─ Огонь. Но так как он совсем не отзывается, я могу проделывать лишь подобные фокусы с двумя остальными. Ничего более.
Я кивнула на его объяснения, и мы оказались у двери.
─ Нас заперли, ─ констатировала я. ─ Сейчас напишу друзьям.
Не хотелось, конечно, чтобы учитель их увидел, но иначе нам просто придётся выходить в окно, а со второго этажа прыгать не так приятно, как с первого.
