─ Тихо, это я. Всё хорошо, ─ прошептал он, успокаивающе гладя девушку по спине и невольно вдыхая её усилившийся аромат. ─ Это всего лишь сон.
─ Всего лишь сны мне давно не снятся, ─ тяжело дыша, ответила она, но не оттолкнула его рук от себя.
─ Я хоть и не психолог, но слушатель довольно не плохой. ─ Он и не надеялся разговорить ученицу, но иногда, если выговоришься, и правда может полегчать, пусть и совсем немного.
Молчала Дарина долго, и в свете почти догоревшей свечи отчётливо был виден её пустой взгляд. Затем девушка тихо, но всё же начала говорить, и у вампира, повидавшего на своём веку достаточно, волосы встали дыбом.
─ Это была одна из очень дождливых ночей, как сегодня. Он привёл девушку, совсем ещё юную. Меня же посадил на неудобный деревянный стул и сказал не отрывать глаз от того, что он будет делать, и не двигаться. Он усадил её к себе на колени и стал пить её кровь, а затем… Затем поднял её платье. Даже когда она уже перестала подавать признаки жизни, он продолжал в неё входить, а я не могла пошевелиться, потому что не хотела раскрывать, что на меня не действует вампирский гипноз. Это было отвратительно, но хуже всего то, что я не могу забыть её остекленевшие глаза, которые смотрели прямо на меня, а он всё не останавливался. Этот мёртвый взгляд, наверное, будет меня преследовать до конца дней.
Ник ни разу не перебил девушку, но осознав услышанное, готов был снова потерять контроль над собственным телом и пробудить спящего внутри зверя. С трудом взяв себя в руки, брюнет постарался, чтобы в его голосе не прозвучало и грамма ярости.
─ Здесь тебя никто не обидит. Поняла? ─ она кивнула, но взгляд её дал понять, что девушка всё ещё находилась мыслями где-то там, в своём жутком прошлом.
Вампир вдруг вспомнил кое-что и потянулся к комоду, отодвинув верхний ящик, а затем извлёк искомое.
─ Помнишь русалок? ─ Рина вновь кивнула, припоминая их поход в ресторан. ─ Так вот, они слышали твои слова о них, и вообще ты им очень понравилась, поэтому передали это тебе. ─ Мужчина надел на запястье девушки браслет из розового жемчуга, задержав пальцы там, где ощущался неровный пульс. ─ Я искал повод отдать его тебе, а потом со всеми делами запамятовал, и вот этот повод всё же появился. А вот это, ─ обычный с виду серебряный браслет с крупным красным камнем присоединился к первому, ─ от меня. Вотэтореально, Рин, а твои кошмары исчезнут, поверь.
─ Я Вам очень благодарна, Никанор Ростиславович, ─ подняв на него взгляд, хрипло произнесла она. Глаза девушки были воспалёнными от непролитых слёз, но она сдерживалась. ─ Хоть и не понимаю, почему Вы вообще со мной возитесь.
─ Когда-нибудь, возможно, поймёшь. ─ Он и сам не особо понимал, но решил, что разберётся в этом вместе с охотницей. Со временем. ─ Попытайся заснуть с мыслью, что ты в безопасности.
Спустя минут пятнадцать, оставив вроде бы снова засыпающую ученицу, вампир спустился в подвал, где оборудовал небольшое помещение для тренировок и почти до самого рассвета истязал себя упражнениями, вымещая скопившийся гнев. А утром, после недолгой пробежки по пляжу, он отправился будить Рину, и ничто не могло выдать истинных эмоций мужчины.
* * *
Я чувствовала, как что-то осторожно прикасается к моему лицу. Будто ветер поднимает невесомое пёрышко и опускает мне на лоб, потом перемещает его на щёку и ниже… Откуда, блин, вообще возникли подобные лирические мысли?
─ Доброе утро, красавица. ─ Хрипловатый голос с весёлыми нотками ворвался в моё сознание. Открыв сначала один глаз, а затем и второй, я повернулась на звук. Историк сидел в мягком кресле у окна, закинув ногу на ногу, и с любопытством первооткрывателя взирал на меня.
─ Скажите, что я всё ещё сплю, ─ простонала я, от стыда закрываясь с головой одеялом, услышав короткий смешок. Мыслеобразы вчерашнего вечера вспышками начали мелькать перед воспалёнными глазами, а потом состоялся, наверное, самый идиотский диалог в моей жизни.
─ Протрезвела?
─ Ага.
─ Вспомнила?
─ Почти.
─ Осознала?
─ Ещё бы.
─ Стыдно?
─ А то.
Брюнет удовлетворённо кивнул, поднявшись с места, затем резким движением раздвинул плотно задёрнутые шторы, впуская яркие лучи солнца, больно резанувшего по глазам.
─ Да вы садист! ─ вновь пряча лицо под одеялом, высказала я.
─ И ты даже представить не можешь какой, ─ улыбнулся он той самой улыбкой, обещающей все самые страшные наказания. ─ Умывайся и шагай на завтрак. А дальше посмотрим, что с тобой делать. ─ И он ушёл, оставляя меня терзаться догадками.
На смену непонятно по какой причине весёлому брюнету, ко мне забежал Гром и, прыгнув на постель, принялся вылизывать лицо, призывая просыпаться.
─ Да всё, всё! Встаю. ─ Потерев щёки ладонями, я обнаружила свою одежду, аккуратно сложенную на стуле рядом с кроватью, и отправилась в ванную – взглянуть в свои бесстыжие глаза. Так упиться…
Пока умывалась и приводила себя в порядок, я старалась отогнать все унизительные воспоминания, но это было сложно. Я помнила всё, что делала и говорила, и даже помнила, как фикус со мной разговаривал, причём, вещал он не писклявым мультяшным голосом, а таким прокуренным мужицким басом. Вот и когда я спустилась вниз, переодевшись, то наткнулась взглядом на зелёного грубияна, и отчётливо услышала:
"Как спалось, алкашня малолетняя? Явилась, посмотрите на неё…"
Пытаясь не слушать растение (а как звучит-то!), я предпочла любоваться обстановкой дома учителя. Ступая по тёплому полу из тёмного дерева, я отметила, что весь интерьер выдержан в стиле японского минимализма. Я сама мечтала о такой цветовой гамме, раздвижных дверях с рисунками и окнах от потолка до самого пола, но эта мечта казалась мне из серии ещё не очень близких, поэтому оставалось лишь думать о ней, как о перспективе. Там же находились мои фантазии о собственной семье, детях и обычной жизни.
На кухне нашёлся и хозяин дома, варивший ароматный кофе, запах которого мгновенно побуждал ещё сонное сознание. А какая осанка…
─ Что предпочитаешь на завтрак? ─ спросил брюнет, одетый уже к школе в очередной лёгкий джемпер и классические брюки – всё в чёрных тонах. ─ Заранее приношу свои извинения – готовлю я исключительно редко. Точнее, никогда. Кстати, надо будет подумать, чем тебя кормить.
─ Можно только кофе. Очень-очень чёрный. Без сахара, ─ усевшись на высокий стул, пожелала я. ─ Я могу питаться только им довольно продолжительное время.
─ А не боишься, что твоё сердце однажды войдёт, не постучавшись? ─ повернувшись вполоборота, спросил мужчина.
