– Верно, – неоднозначно хмыкает он.
– Я тебя внимательно слушаю, – усмехаюсь так, словно он может меня видеть.
С кухни доносится звук посуды и тянет чем-то аппетитным. Желудок тут же призывно реагирует, умоляя не затягивать разговор.
– Я просмотрел динамику развития филиала, меня порадовали цифры. Все очень грамотно и верно. Хвалю.
– Спасибо, – бросаю сухо. – Приятно, что сумел порадовать тебя.
Пауза, которую выдерживает отец, прежде чем рассказать, зачем звонит, начинает раздражать. Я нутром чую, что новости будут не из приятных.
– Надеюсь, ты наигрался в самостоятельность? – словно подтверждая мою догадку, интересуется он. – Времени, чтобы остыть и взяться за ум, у тебя было предостаточно.
– Ты за этим звонишь? – Чувствую, как начинает портиться настроение.
– В том числе, – отзывается он. А после бьет крупным калибром: – Через две недели у меня операция. Опухоль дала метастазы, поэтому временно или насовсем, но я вынужден буду отойти от дел. Тебе придется вернуться и взять бразды правления.
– Черт! – вылетает прежде, чем успеваю подумать.
Раздражение как рукой снимает. Я ожидал услышать нехорошие вести, готовился к нравоучениям, к тому, что пойдут головомойки по поводу каких-то моих промахов в управленческом вопросе, но к такому повороту дел оказался не готов.
Около года назад на плановом осмотре у отца диагностировали доброкачественную опухоль. После всех анализов, обследований, консультаций врачей было принято решение не прибегать к хирургическим методам. Ждать и наблюдаться.
Все эти месяцы опухоль не росла и никак не давала о себе знать. Но, как оказалось, рано радовались.
– Мама знает?
– Еще нет. Но это вопрос времени, сам понимаешь. А его у меня мало. Поэтому закрывай хвосты, сворачивайся, и жду тебя здесь. И да, рассчитывай, что это надолго.
В горле от услышанного ком. Отец заканчивает беседу, коротко прощается и скидывает вызов. А я продолжаю сидеть, уставившись в одну точку и ничего не видя перед собой.
Все прежние обиды, ссоры, недомолвки сейчас кажутся такими пустяковыми. Такими мелочными и не заслуживающими внимания. Особенно теперь, когда на кону жизнь близкого тебе человека.
"Вопрос времени. А у меня его мало", – звучит эхом в голове. Как приговор.
– Демьян? Завтрак готов. Ты идешь?
Я не сразу возвращаюсь в реальность. Насте приходится окликнуть меня повторно, прежде чем я поворачиваюсь в ее сторону. Перевожу взгляд, вспоминая про Дениса. А ведь если я уеду, то потеряю связь с сыном. У меня вряд ли будет время мотаться сюда даже на выходных. Работа в головном офисе подразумевает график двадцать четыре на семь, плюс больница, нервы, переживания – и это никак не будет способствовать сближению с ребенком.
Но и оставить все как есть для меня тоже не вариант.
– Все в порядке? – замирает девушка, догадываясь по выражению моего лица о грядущих проблемах.
Я задумчиво качаю головой, размышляя, как теперь преподнести эту новость ей. И пойдет ли Настя мне навстречу в этом вопросе, ведь официально оформить отцовство я так и не успел.
– Есть разговор, – захожу издалека.
– Что-то важное?
Я задумчиво киваю головой. По сути, если правильно подать, для Насти ничего особо не меняется. Рабочее место и должность остаются за ней. Зарплата повысится. Вопрос только в жилье, но и тут, надеюсь, проблем не возникнет. У меня большая трехкомнатная квартира в хорошем районе, поместимся. Одну из комнат по-любому в будущем я собирался выделить под детскую, а остальные мы как-нибудь поделим. Дело за малым – уговорить ее переехать со мной. За мной. Ко мне.
– Не просто важное, а я бы сказал, кардинальное.
– Ты меня пугаешь, – мрачнеет Настя.
– Пойдем завтракать. Заодно поговорим.
Мы проходим на кухню, где на столе нас уже ждут тосты, нарезка из колбасы с сыром, разложенный по тарелкам омлет с беконом, овощи и две креманки с чем-то сладким на десерт.
– Тебе чай или кофе? – останавливаясь у кухонного гарнитура, оборачивается девушка.
Берет в руки электрический чайник с водой и выжидающе замирает.
– Оставь. Потом, – отмахиваюсь отвлеченно.
Настя недоуменно жмет плечами. Не спорит. Но себе заваривает чай.
Пока она хлопочет напротив, я невольно скольжу взглядом по ее спине, талии, попе. Аппетитные ягодицы, обтянутые спортивными легинсами, особенно привлекают внимание, заставляя мужской организм соответствующе отреагировать.
Даже несмотря на нерадостные новости с утра.
По хорошему, мне бы сейчас не помешало снять стресс. Можно прямо здесь. Не меняя локации. Просто подойти сзади, обнять, зажать и...
Дальше лучше не увлекаться. Меня вчерашние эмоциональные качели не отпустили, еще и воздержание в плане секса дает о себе знать. Я и без того в последнее время слишком остро реагирую на эту девушку. Гораздо сильнее, чем хотелось бы.
Например, как сейчас, когда она так аппетитно крутит своей пятой точкой перед моим носом. Не подозревая, какие мысли и желания вызывает при этом у сидящего напротив нее мужчины.
Настя словно чувствует лопатками мой взгляд. Удивленно оборачивается.
– Ладно. Если что, вскипячу еще раз, – произносит неуверенно.
Топчется на месте, держа обеими руками кружку с горячим чаем, а после все же занимает свое место за столом.
Двигает к себе одну из тарелок с омлетом.
– Извини за скромный завтрак. К гостям не готовилась, – виновато водит ложкой по тарелке.
– Тебе не за что извиняться. Все вкусно, – отзываюсь машинально. – А твоих фирменных пирожных не осталось?
Настя скромно улыбается, но отрицательно качает головой.
– А жаль.
– Так о чем ты хотел поговорить? – возвращается она к главной теме, как только я заканчиваю с завтраком.
Сцепляет пальцы в замок, с волнением глядя на меня.
Да, в ее положении есть о чем переживать. Это я для себя решил, что не стану отбирать у нее сына, травмировать ребенка и устраивать показательную казнь. Но она-то этого еще не знает. Как и того, как сильно поменяется ее жизнь в ближайшее время.
– Я уезжаю. Возвращаюсь в столицу, в головной офис.
На мгновение в ее глазах мелькает страх. Который спустя пару секунд сменяется растерянностью.
Настя хватает салфетку со стола, начиная нервно сминать ее в руках.
– Это как-то отразится на мне? – бледнеет моментально.
Я наблюдаю за ее реакцией с нескрываемым интересом. То, что она хорошая мать, любит сына и боится его потерять, давно не оставляет сомнений.
