Пока он разговаривал по телефону, я успела поставить чайник, чтобы заварить ему специальных успокаивающих трав. Я их недавно прикупила для себя, чтобы лучше спать, а ему после аварии, или что там с ним приключилось, нужно отдохнуть.
Завариваю неспешно, страшась снова к нему подходить, жду, пока отвар немного остынет.
Подношу ему бокал, он берет и сначала принюхивается, а после морщится так, будто я ему яда туда подсыпала.
— Что это за вонючее дерьмо? — недовольно высказывается Князь.
— Будешь спать крепче, — говорю вполне спокойно, хотя в груди разгорается обида, не принимаю протянутую обратно кружку с вполне нормальным, необходимым ему напитком. — Может ещё выпьешь обезболивающего?
— Нах*й его, принеси мне вискарь.
Злость пробирается из глубины неожиданно и резко.
Да как он смеет отказываться? Я что зря старалась? Ведь о его здоровье заботилась.
Пусть даже не смеет думать, что я буду его спаивать, я не какая-нибудь Эля, которой начхать на его здоровье, для них это норма бухать и веселиться днями и ночами напролёт.
А я не буду поить его чем попало!
Только не в мою смену, не хватало еще, чтобы ему хуже стало из-за этого.
Да, веду себя как старая бабка, конечно, но по-другому не умею и не буду.
— Нет, Артём, никакого алкоголя, даже не думай! — беру его руку, в которой он держит бокал, и подношу к его скривившемуся лицу. — Пей, я сказала, иначе волью насильно.
Такого напора я сама от себя не ожидала, как, видимо, и Артём, потому что он кладёт другую руку поверх моей и сразу же делает большой глоток, смотря мне в глаза.
Не ожидала, что это окажется так просто.
Чувствую себя курицей-наседкой, ожидая, когда непослушное дитё сделает то, что необходимо. Но с ним, видимо, по-другому не прокатывает.
Припоминается мне, как мучилась с ним моя мама, когда он болел, что было не так часто, по сравнению со мной, в эти моменты он мог довести до трясучки и слез даже такую спокойную и уравновешенную женщину, но, видимо, меня в этой ситуации соизволил пожалеть.
Почувствовал, что у меня нет никакого желания с ним дальше сюсюкаться, и решил прекратить скотское поведение.
— Дерзишь? — выдает, вытерев ладонью капли со рта, в тот момент, когда я освобождаю свою. Отчего-то мне кажется это волнительным. Или это все из-за его откуда не возьмись появившегося игривого взгляда. — Не боишься, что я быстро могу остудить твой пыл?
Да, рановато я обрадовалась, ведь разговор снова развивается в опасном направлении, в направлении, которое очень хорошо мне знакомо, это заставляет тело напрячься, покрыться мелкими мурашками. И я снова выбита из колеи.
Прямо ощущаю всем существом, что происходит что-то неладное.
Мне даже становится боязно от того, что мы ночуем в одной квартире, потому что вот такой Артём еще больше меня настораживает и даже пугает.
— Допьешь и спать. Если что-то нужно, то я в своей комнате.
Нервы мои больше не выдержат находиться с ним, и я решаю трусливо сбежать.
К черту его и эти высказывания, как и его испытывающие взгляды.
Правда у выхода из комнаты я слышу тихое в спину:
— Лиз?
— Да, — откликаюсь я.
Поворачиваюсь к нему, думая о том, что он скажет «спасибо». И я очень хочу это услышать, но Князь только лишь окидывает меня потяжелевшим взглядом, хмурится своим мыслям и небрежно отмахивается рукой.
— Ничего, иди уже.
Мудак. Именно это слово крутится на языке, когда я возвращаюсь в свою… Нет, его комнату, где, кажется, до сих пор пахнет его одеколоном, даже несмотря на то, что постельное белье я сменила. Он везде, в каждой детали. От этого я начинаю злиться и тихо ругаться под нос.
Прислушиваюсь и вскоре понимаю, что он подошёл к двери, вижу его тень в щель под дверью. Стоит неподвижно. Зачем?
Простояв, как мне кажется, около минуты, он уходит в свою комнату, и я могу спокойно выдохнуть. Не хотела бы я, чтобы он в свойственной ему манере нагло заявился в мою комнату без приглашения.
Ну и ночка выдалась, выспаться не удалось, а за окном уже светает.
Заснуть не могу, думаю, думаю. И то, что вертится в голове, меня пугает. Глупости и аморальщина.
Дров в огонь подбрасывает то, что он мой сводный, неродной, и те слова Карины все в голове звучат, как бы в насмешку. И я так и прокручиваю в голове момент, когда он меня держал, что говорил и как реагировал на мои касания.
Нужно прочертить черту. Немедленно. Иначе с ума сойду. Даже малейшие чувства — это табу.
Хотя меня можно понять, я всегда хотела его внимания, сегодня я его получила. Только не такого я желала! Не с сексуальным подтекстом.
Я бы хотела с ним поговорить, узнать, ошибаюсь или нет. Сразу обозначить, что ничего между нами быть не может.
А вдруг мне кажется? Это же будет позор, да и узнав шокирующую правду, смогу ли я после этого с ним общаться?
Думаю, что нет. Это принесёт огромных проблем.
Это же, получается, мне придётся уехать...
Нет! Никуда я не сдвинусь из-за таких пустяков.
Я просто сделаю вид, что ничего не было. Так будет правильно. Я все надумала.
Заснуть мне так и не удаётся, а скоро вставать на учебу, поэтому я решаю поднять уставшее тело и принять холодный душ. Следом решаю сделать нам лёгкий завтрак в виде оладий.
Пожирающие мысли так и жужжат в голове, а ноги сами идут в его комнату. Для чего? Сама плохо осознаю.
Открываю тихо дверь и сразу вижу самую эстетично-эротичную картину, которая ещё долго будет стоять перед глазами.
За окном уже рассвело, и лучи солнца играют на мускулистой, широкой спине Князя, на левой лопатке я замечаю татуировку с волком или шакалом, непонятно.
К тату я отношусь положительно, считаю это красивым, мой отец ими забит чуть ли не полностью.
Медленно осматриваю другие участки кожи, наталкиваясь на его голую задницу, над которой выделяются две глубокие ямочки.
