Минута моих поползновений на антиквариат, и мне все-таки удалось забраться на потрёпанный табурет. Выпрямляясь в полный рост, пошатнулась. Ножки у стула жалобно заскрипели. Схватившись руками за откосы двери, поймала равновесие.
Оторвав одну руку от стены, подняла её вверх, и схватившись пальцами за ручку одной дверцы, потянула её на себя. Ещё не открыв её до конца, чуть не вскрикнула от радости. Я видела раскладушку и матрас.
Потянувшись рукой за свёрнутым в рулон матрасом, привстала на цыпочки, так как мой рост не позволял, не напрягаясь достать заветное. Ножки стула вновь заскрипели, хотела уже встать на полною стопу, как по входной двери, рядом с которой находилась я, ударили дважды, с большой силой, и грозно прокричали моё имя. Это был Савелий.
Испугавшись громкого звука, вздрогнула и потеряв равновесие, стала заваливаться навзничь, пронзая пальцами воздух.
Сердце забилось, что птица в запертой клетке, всё тело пробило ознобом, страх за себя и малыша оглушил. Громкие стуки в дверь стали беззвучными, а большой коридор стал слишком маленьким.
Громкий всхлип слетел с губ. Посмотрев на свои пальцы, что намертво впились в ручку дверцы антресоли, благодаря которой, мне с огромным трудом удалось не рухнуть, потеряв равновесие. Не знаю откуда взялись силы на рывок вперед, и схватиться за свой спасение, но они появились.
Стул вновь издал скрипучий звук ударив по нервной системе. Переведя взгляд с пальцев на так и не доставший матрас и остальные принадлежности спального места. Затаив дыхание, оторвала одну руку о ручки дверцы, радуясь тому, что петли прикручены на совесть, протянула её к матрасу.
Потянув на себя большой свёрток, не ожидала, что за ним потянется всё остальное. Поняв, что сейчас получу по голове тяжёлым матрасом и возможно раскладушкой, поспешила спуститься со стула.
- Камилла! – грубый голос мужа и сильный удар по металлической двери.
Я не успела слезь со стула, за что и поплатилась ударом скрученного в тюк матраса по голове, благо боли он не принёс. Коря себя мысленно за свои действия, спустила одну ногу на пол и держась рукой о стену, окончательно спустилась с опасного предмета мебели.
Осмотревшись вокруг, заметила: матрас, подушку, одеяло и чёрного цвета пакет, в котором явно что-то лежало.
- Открой эту чёртову задвижку! – вновь донёсся приглушённый толщей двери голос Савелия.
Моё несостоявшееся, славу богу падение, перебило страх на появления мужа.
- Нет, - шепнула подрагивающими губами.
Удар вновь повторился, следом ещё одни.
- Она точно там? – раздался голос свекрови.
Голоса по ту сторону двери хорошо доносились через замочную скважину, так же, как и звуки.
Нужно двигаться, как можно тише. Подумала про себя, и кинула взгляд на валяющуюся на полу постель, что свалилась мне на голову. Они могли слышать падение вещей.
Благо раскладушка осталось на месте, её падение меня бы точно покалечило, да и шуму наделала бы.
- Точно, - донёсся голос соседке, - я от глазка не отходила, всё время смотрела, она в квартире, - доложила о своих наблюдениях.
В глазах резко запекло, к горлу подступил горький ком.
Вот тебе и «добрая, заботливая старушка».
- Тогда почему она не отзывается?! – громыхнул голос Савелия.
- Может ей там плохо стало и в беспамятства свалилась? Бледная она какая-то была, - вновь подала голос соседка.
Повисла гнетущая тишина, словно бы все трое чего-то ждали или же над чем-то раздумывали.
Шагнув ближе к двери, и прикоснувшись пальцами одной руки к заслонке глазка, аккуратно посмотрела в него. На лестничной площадке этажа стояла свекровь и Савелий, соседки видно не было, только край её раскрытой двери.
Мать Савелия стояла ближе, косилась на дверь, за которой стою я, сам же Савелий стоял сбоку от матери и лицо его было перекошено злобой.
- Мам, оставайся здесь, карауль эту, - кивок головы в сторону бабушкиной квартиры, - а мне нужно Кс…, мне нужно отъехать, - запнулся муж, покосившись на бабушкину подругу.
А была ли она ей настоящей подругой?
- Савелий! – возмущённо произносит имя своего сына свекровь, - ты, что, предлагаешь мне тут, на этой клетке сидеть?! - обводит рукой пространство вокруг себя.
- Можешь у соседки подождать, только смотри не просмотри, когда эта чёртова дверь откроется, - гневно ткнул пальцем в преграду, что не позволяла добраться до меня.
- Нет Савелий, я тут не останусь одна! Ничего не случиться без тебя с твоей Ксю…
- А я сказал остаёшься! – рявкнул муж, перебивая свою мать.
Глава 11
АНТОН
- Ник, ты со мной, - говорю Николаю, - Ром, ты остаёшься здесь, - бросаю водителю, покидая салон автомобиля.
- Понял шеф, - летит в спину от Романа.
В несколько шагов оказываюсь у двери подъезда, дёргаю за ручку металлическую преграду, ещё шаг и оказываюсь в подъезде. Позади слышу быстрые шаги Ника.
- Ты уверена в этом следоке? – до ушей доносится голос брата со второго этажа.
Останавливаюсь около первой ступени лестницы, поднимаю руку вверх, даю знак Николаю не издавать звуков.
- Уверена, он согласился, скоро будет здесь и поможет нам избавиться от этой. Закроем с его помощью твою жёнушку в больничке, дождёмся родов, а дальше сделаем всё, как планировали. Тебе дитё, мне квартира, и наконец избавимся от присутствия этой швали в нашей жизни, - слышу ошеломляющий ответ матери младшему сыну.
Это, что вообще за хрень? Они совсем головой тронулись?!
Из их короткого, но очень ёмкого для меня разговора, я понял главную суть. Больной братец собрался забрать ребёнка и квартиру у жены, а от самой Камиллы избавиться!
- Давай вызовем спецов, срежем эту долбаную дверь с петель, и дело с концом, - предложил братец, его голос звенел от напряжения.
- Нет, - категорически заявила та, что приходиться мне матерью, - нам не нужны посторонние свидетели! Хоть она и дура, но может поднять шум, - понизила голос, - прекрати мельтешить, что ты взвился?
- Она сутки не открывает, на звонки не отвечает! – рычит младший.
- Ты что? Волнуешься за неё? – доносится громкое и возмущённое.
- Не за неё, за ребёнка, если плохо этой дуре, то и моему сыну плохо! А если она там уже…
- Это будет отличным для нас подарком! Сразу все решиться! – перебивает брата мать.
- Ты совсем рехнулась? Потеря моего ребёнка для тебя будет подарком?! – рычит Савелий, следом раздаётся удар по железу.
Проходят секунды, но от матери ответа нет.
Поворачиваюсь к Николаю, всегда непроницаемое маска хладнокровия слетела с лица моего охранника. Стиснутые зубы, играющие желваки, говорят об одном. Ни один я в ярости. Нужно быть самым тупым ослом, чтобы не понять разговор Савелия и нашей матери.
