— Твоё озарение ещё слабо, а мочи-кой ты владеешь хуже, чем Инар Сарит топором.
— И?
— Нет позора в том, чтобы склонить голову перед более сильным воином.
— То есть, ты уверен, что завтра я проиграю?
— Конечно. Инар Сарит уделает тебя в несколько взмахов.
— Спасибо, друг.
— Береги себя, — кивнул Хаки.
Хаки ушёл, а Танэ Пахау начал готовить мои доспехи к поединку.
* * *
Маджа Патунга за свой счёт купила всем воинам отряда комплекты доспехов и одежды. Оружие у всех было своё. Но если бы не было, то его покупка и ремонт тоже оплачивались из шкатулки Маджи Патунга. Такова обязанность самого старшего в отряде.
Хаки Энгатти получил толстый нагрудник, наручи, поножи и шлем кулачного воина. Части доспехов были намерено разъединены, чтобы не стеснять свободы кулачного бойца. Носить эти доспехи полагалось на голом теле, чтобы их поверхность соприкасалась с кожей. Таким образом озарение «Закалка Тела», содержавшаяся в металле доспехов, придавала дополнительную силу озарению «Закалка Тела», которую Хаки уже усвоил.
На руки ему полагались специальные перчатки из какого-то белого металла, похожие на рыцарские. В тыльную сторону их ладоней вмонтированы гнёзда для кристаллов озарений. Пока что они пустовали, так как яркие кристаллы «Удар Грома» или «Тяжёлого Удара» стоили дорого. Не то, чтобы Маджа не могла их оплатить, но для тренировки на манекенах не требовалось усиливать бойца. Тем не менее Хаки получил набор из четырёх кристаллов, которые он носил в шкатулке на поясе.
Первую пару кристаллов он впервые использовал во время охоты на нелегалов. И до сих пор ходил под впечатлением того, насколько его озарение «Удар Грома» усилился с помощью соответствующего кристалла «Тяжёлого Удара».
— Когда научусь слиять кристаллы, — сказал он, — то всегда буду использовать их.
— Эх, скорее бы нас отправили на первую битву с низкими! — согласилась Маджа Патунга. — Не терпится вдарить по ним как следует!
Маджа Патунга купила комплекты доспехов и для братьев-качков, Инара и Вибола Саритов, хотя те обладали одинаковым наследованным озарением «Телесная Крепость», которое превращало поверхность их тел в броню, останавливающую не только оружие или ударные озарения, но и атаки «хитрыми озарениями», такими как «Смятение Духа» или «Облако Тьмы».
Во время тренировок во внутреннем дворе Дома Опыта Хаки Энгатти не раз бил по братьям своим ужасающим ударом, а те даже не шевелились, хотя от «Удара Грома» вздымались тучи земли, а ветер долетал даже до высоких площадок, сбивая с ног некоторых учеников, решивших там отобедать.
Поэтому братья-качки, как и сама Маджа Патунга, носили короткие туники и сверкали мышцами, демонстрируя врагам своё пренебрежение дополнительной защитой.
Как я позже выяснил, любая одежда и доспехи, особенно озарённые, не только стесняли движения бойца, но могли наоборот стать уязвимостью. Противник мог применить озарения или кристаллы, которые воздействовали на материю доспехов.
Одежду и доспехи можно: раскалить до невыносимой температуры, заморозить, сковать неподвижностью или изменить их материальную структуру множеством других способов, вплоть до превращения их в источник токсичной отравы, которая мгновенно истончала Линию Тела. Так что отказ от доспехов — это тактика, а не понты.
Впрочем, иногда, по торжественным случаям, Маджа Патунга надевала броню, переданную ей по наследству от какого-то из родственников.
Это была груда толстой глухой брони, украшенной множеством узоров и поцарапанных барельефов, изображавших славные битвы предыдущего обладателя брони. Каждая часть доспеха имела сразу по два гнезда для кристаллов — яркого и светлого. Но все были пусты. Маджа Патунга не хотела заморачиваться с тюнингом доспехов и тщательным подбором нужных кристаллов, как это делал её славный предок.
Но когда она надевала эту броню, то мне становилось не по себе. Рост девушки и без того два с половиной метра. Комплекция — мощная, под стать росту, с тенденцией к увеличению мышечной массы. Толстая броня из чёрного железа, полностью закрывающая всё тело и голову, превращала её в боевого человекоподобного робота.
Не удивлюсь, если низкие воины просто в ужасе разбегутся, когда с неба на них приземлится такое чудище.
Мне Маджа купила лёгкие доспехи из голубоватого небесного стекла. Похожие носили небесные стражи. Но мои дешевле: у них только одно гнездо для кристалл озарения — на нагруднике. Материал доспехов кузнецы Дивии выплавляли под воздействием тусклого озарения «Закалка Тела». Этого вполне хватало, чтобы оградить меня от холодного ветра Дивии. К доспеху полагался шлем с прозрачным забралом, но я его не носил, так как он ограничивал угол обзора.
Дешевизна моего доспеха намекала, что самая старшая не особо меня ценила и не хотела тратить на меня бюджет отряда.
* * *
— Твой друг прав, — сказал Танэ Пахау, натирая шлем пучком сухих корней ман-ги. — Ты можешь получить несколько ударов от противника, а потом признать поражение. В этом не будет позора.
— И вы туда же, дедушка? — воскликнул я. — Почему вы не верите в мою победу? Вы ведь видели, как я победил сразу нескольких воров граней?
— Ты их победил с помощью благоволения Луны… то есть Создателей. Сейчас у тебя нет благоволения.
— Вы уверены?
Старец посмотрел поверх моей головы, читая Путь, и подтвердил:
— Пусто. Создатели не ждут тебя в храме.
— Жаль.
— А всё от того, что поединок — глупость, — сварливо сказал старец. — Ты должен спасть Дивию, а не заниматься ребяческими драками.
— Ничего себе — ребяческие. На поединках умирают!
— Тем более ты не должен рисковать. Сколько дней уже прошло, а ты ни на шаг не продвинулся в деле спасения летающей тверди.
— Ну, дедуля, Дивия вполне себе летает. Я даже и не знаю, от чего её спасать.
— А должен, должен знать! Тебе дана жизнь в Дивии вовсе не для того, чтобы ты тратил её на пустые развлечения.
Это был не первый наш спор. Старец Танэ Пахау постоянно напоминал о моей миссии спасения летающего города. Его раздражала моя медленная учёба. Ещё сильнее его разозлил мой бизнес-план по созданию шашлычной едальни.
— О, Сила Луны, — воскликнул он. — Этого дурня призвали из иного мира, дали ему невиданное благоволение дополнительных граней, а он что делает? Жарит мясо!
— А где сказано, что мне нельзя жарить мясо? — возразил я. — Может на то и есть воля Создателей? Быть может, мой шашлык спасёт Дивию?
Поняв, что я смеялся над ним, старец недовольно засопел. Отложив шлем, взялся за нагрудник. Отодвинул заслонку гнезда для кристалла и снял со своего пояса шкатулку.
— Хотя твой поединок — дурость, но я не могу быть в стороне, — сказал он и достал из шкатулки чёрный шарик. — Все эти дни я занимался слиянием сего яркого кристалла.
