Илиин скомандовал своим людям отступить и перегруппироваться. В те секунды, пока наёмник, разгоняя облака пыли, взлетал, размахивая гигантским топором, как пропеллером, стражники спешно готовились к отражению его следующей атаки. У кого были щиты — окружили товарищей. Присев на корточки, те спешно вытряхнули на ладони кристаллы озарений.
Тем временем нелегалы и контрабандисты, которых ещё не успели арестовать, бросились бежать.
— Эх, уходят же! — сжал кулаки Хаки. Но тут же весело рассмеялся и поправился: — Ха-ха, уходят прямо к нам в руки!
В других кустах пустыря сидели в засаде такие же как мы, подручные, молодые воины из Дома Опыта.
Первой покинула укрытие старшая нашего отряда — Маджа Патунга, вооружённая серебристой мочи-кой. За её широкой спиной болталось копьё.
За нею кусты покинули наши соперники из отряда Эрну Кохуру, брата Вишала Кохуру, изгнанного из Дома Опыта за неуважение к учителям и драку с Гианом Атти.
В отличие от брата Эрну Кохуру был не только почтителен и вежлив с учителями, но избрал другую ветку развития воинского таланта. Он не слишком напирал на Линию Тела, занимаясь утолщением Духа. Я часто встречал его в залах со Скрижалями, где он, как и я, упорно занимался усвоением узоров озарений. Эрну Кохуру был таким же тощим и высоким, как я. Работал над тем, чтобы развивать огромную скорость перемещения, как на ногах, так и на «Крыльях Ветра». Для этого он и его товарищи по отряду ежедневно бегали долгие марафоны по всему Четвёртому Кольцу.
Его избранное оружие — два кинжала из небесного стекла, и два десятка треугольных метательных лезвий, они висели на его поясе, как патроны. Всё оружие Эрну Кохуру озарено боевыми кристаллами.
Пробежав несколько шагов, Эрну подпрыгнул и расправил «Крылья Ветра». Они у него были пока что уровня «тусклого озарения», поэтому состояли из ровной треугольной сеточки и работали не слишком долго.
Но даже на этих крыльях он обогнал Маджу Патунга и первым настиг сбегающего контрабандиста. Несколько едва заметных взмахов кинжалами и мёртвый, исполосованный десяток раз преступник, рухнул на землю. А проворный Эрну метнулся к следующему. Тут его крылья замерцали и рассыпались — озарение иссякло.
Но парень не упал, а ловко спрыгнул на землю, перекувыркнулся несколько раз и полоснул кинжалами по икрам пробегающего бандита.
Когда тот упал, поставил на него ногу, снял с пояса стеклянный штырь — ещё одно особое оружие летающих воинов — и вогнал его в плечо контрабандиста, пригвождая того к земле. Потом сорвал с пояса жертвы коробочки кристаллов, чтобы тот не смог себе помочь или вылечиться. И победоносно посмотрел на Маджу Патунга, которая всё ещё гналась за своей жертвой, размахивая мочи-кой.
— Чё сидишь? — заорал мне в лицо Хаки. — Отряд Эрну уже двоих поймал! Погнали и мы ловить низких! Мы не должны проиграть.
— Но Илиин приказал нам только смотреть…
— Дурак, что ли? — ответил Хаки. — Как мы можем смотреть, когда отряд Эрну обыгрывает нас?
Схватив копьё, Хаки выбежал из кустов. Я нехотя вынул из футляра мочи-ку и поплёлся вслед за ним.
Примерно два месяца назад я пафосно и самоуверенно объявил родителям Самирана, что избрал военное предназначение. И это — мой окончательный и бесповоротный выбор.
Некоторое время я горделиво ходил по Дому Опыта в компании с остальными будущими воинами. Пока… пока не началась настоящая военная учёба.
И всё время этой учёбы я тщательно скрывал от товарищей по отряду свою одну маленькую проблемку… я боялся воевать.
Глава 2. Толерантность и инклюзивность
Я боялся драки на озарениях. Боялся дуэлей на мочи-ках, кинжалах и копьях. Противоборства на топорах тоже опасался. Избегал даже обычных кулачных поединков, так как многие ученики использовали озарения, типа «Удара Грома» или «Удара Молнии». А мне было страшно получить удар грома и молнии в лицо. Или в живот. И вообще в любую часть тела.
Именно поэтому я всё ещё не усвоил ни одного боевого озарения, хотя прилежно изучал все их узоры.
Отсутствие усвоенных боевых озарений пока что оберегало меня от участия в дуэлях и драках «отряд на отряд», которые устраивали молодые воины.
Но больше всего я боялся того, что не смогу долго скрывать свой страх. Все воины моего отряда косо смотрели на меня. Спасало только владение легендарной мочи-кой, которую я получил в качестве вознаграждения за ущерб. Это считалось большим воинским достижением.
Но так как я за всё время учёбы не проявил ни храбрости, ни желания биться с другими учениками, то кредит уважения почти исчерпался.
А мой учитель искусства боя на мочи-ке, славный воин Урсаг из рода Намеш, недавно спросил:
— Самиран Саран, ты уверен, что военное предназначение — это твой Путь? Быть может, тебе стоит восстановить хорошие отношения со своим родом и стать лекарем в отряде?
Я помотал головой и ответил:
— Просто я хочу изучить как можно больше узоров и выбрать своё озарение. Вот выучу, потом, как начну драться…
Урсаг Намеш, словно догадываясь о моей излишней осторожности, заметил:
— Лучше отступить, пока никто не видит, чем позорно сбежать у всех на виду. Тебе пора усвоить озарение. Или покинуть наше предназначение с позором.
Я притворно оскорбился:
— Защищать Путь — это моё предназначение!
— Ну, хорошо, хорошо, — с недоверием покачал головой Урсаг Намеш.
Единственным моим успехом за эти месяцы можно считать успешное овладение наследованным озарением «Живая Молния». Я мог использовать все его особенности светлой ступени, которой я достиг благодаря благоволению.
«Живая Молния» считалась целительским озарением только из-за того, что она как бы ненадолго оживляла даже сильно раненного. Действуя как целебный электрошок, «Живая Молния» поднимала на ноги воина с переломанными ногами и заставляла его резво бежать обратно в бой. По крайней мере, мне так сказали учителя. Мне же ещё не приходилось поднимать на ноги настолько раненных. И тем более не представлял, как можно бегать на переломанных ногах?
Целебный электрошок имел дополнительные эффекты. Например, действовал превентивно. Если применить «Живую Молнию» к здоровому и полному сил воину, то на короткое время все его Линии, кроме Морального Права, упрочнялись. Члены приобретали большую гибкость, и получали некоторую степень защиты от воздействия других электрических озарений.
Таким образом, я стал кем-то вроде юнита поддержки, который подстёгивал товарищей целительными электрошоками.
И это была не самая почётная должность.
Презреннее меня считался только целитель. Но отряд Маджи Патунга ещё не обзавёлся собственным лекарем, обходясь услугами целителей со стороны.
Зато эта роль в отряде позволяла мне держаться поодаль от травмирующих тренировок или драк «отряд на отряд».
