Реоа Ронгоа несла большую деревянную шкатулку, на крышке которой вырезан иероглиф «Защищающие Путь». На мой заинтересованный взгляд Реоа ответила:
— Купили набор целительских кристаллов. Платила Маджа, но мне, как отпрыску славного рода, сделали скидку.
— Ты лучше любых кристаллов, — польстил я.
— Согласна, — серьёзно сказала Реоа. — Но каждый воин должен иметь хотя бы «Унятие Крови», чтобы не истечь кровью, пока я помогаю другим.
* * *
Я, Реоа и Маджа шли по той широкой улице Четвёртого Кольца, по которой однажды бежал я, опаздывая в Дом Опыта.
Роскошь центральных Колец всё ещё поражала меня. Ведь я давно переселился в Восьмое Кольцо, практически местные фавелы.
Всё Четвёртое и Третье Кольцо застроены роскошными дворцами. Здесь даже акрабы торговцев выглядели как роскошные летающие коттеджи: чистые, крепкие, украшенные узорами и статуями. И ничто в них не дребезжало и не скрипело в полёте.
Некоторые славные рода были настолько богаты, что давно не ограничивались одним дворцом. Одному роду могло принадлежать сразу много объектов недвижимости. И не всегда это были именно дворцы.
Особым шиком среди богачей считалось купить кусок земли, особенно если он раньше принадлежал враждебному роду, снести на нём все дворцы, выкопать озеро и разбить сад. В саду, конечно, были понатыканы статуи и памятники предков этого славного рода.
Таким, например, был Сад Киналла — огромный парк, построенный родом Киналла. Гулять там могли любые жители Дивии, кроме тех, кто жил на Ветроломах. Сад Киналла был частым местом свиданий для дивианцев.
Мы как раз прошли мимо входной арки в сад, на которой вздымались массивные иероглифы:
СЕЙ ВЕЛИЧЕСТВЕННЫЙ И РАДОСТНЫЙ САД ПОСТРОЕН СОСЛОВИЕМ ПОДДЕРЖИВАЮЩИХ ТВЕРДЬ ДЛЯ СЛАВНОГО РОДА КИНАЛЛА.
ВХОД В СЕЙ САД РАЗРЕШЁН ВСЕМ ПРИРОЖДЁННЫМ ЖИТЕЛЯМ ЛЕТАЮЩЕЙ ТВЕРДИ.
КРОМЕ ТЕХ, КОМУ ВХОД ВОСПРЕЩЁН.
Род Киналла — богатейшие землевладельцы. Разбив огромный сад в престижном Кольце, они показали другим родам, насколько они богаты. Но род Хатт, тоже землевладельцы и торговцы недвижимостью, был богаче Киналла, поэтому они сейчас строили в противоположной части Четвёртого Кольца свой парк с цветами и озёрами.
От папы Самирана я узнал, что будущий сад рода Хатт будет больше и богаче Садов Киналла. Над его постройкой трудилось много озарённых из сословия Поддерживающих Твердь, включая и папу Самирана.
Маджа и Реоа часто кланялись и здоровались со знакомыми. Третье и Четвёртое Кольцо — район богачей Дивии. Здесь редко можно встретить слугу или служанку. Все славные рода предпочитали нанимать прислугу из жителей Дивии.
Вместо рабов по улице сновали челядинцы, разодетые в богатые одежды. Они гордо и напоказ носили на груди золотые и серебряные таблички, сообщавшие их имена и принадлежность к какому-либо роду.
Я встретил челядь сразу всех славных родов: Кохуру, Патунга, Дивиата, Киналла, Ронгоа, Бахай, Хатт…
Мы прошли мимо невысокого но широкого здания с плоской крышей и большими овальными окнами почти от пола до потолка.
Я уже видел это здание раньше. Плотный ряд иероглифов на крыше сообщал:
ШКОЛА СЛАВНОГО НЕБЕСНОГО ВОИНА ВУАРА ИЗ РОДА ХОАР
ВОИН ВУАР РАСКРОЕТ ВСЕ СЕКРЕТЫ СОЕДИНЕНИЯ БОЕВЫХ КРИСТАЛЛОВ В СМЕРТЕЛЬНЫЕ ГРОЗДИ, А ТАКЖЕ НАМЕКНЁТ НА ХИТРОСТИ ВЛАДЕНИЯ КОПЬЁМ, ПАЛИЦЕЙ, КИНЖАЛОМ И МОЧИ-КОЙ
СЛАВНЫЙ НЕБЕСНЫЙ ВОИН ВУАР ВЕДАЕТ ТО, ЧТО НЕВЕДОМО УЧИТЕЛЯМ ДОМА ОПЫТА
Овальные окна школы не закрыты ни стеклом, ни занавесками, ни деревянными ставнями, как это делали на первых этажах домов в других Кольцах.
Видны просторные учебные залы с учениками, в основном — дети и подростки. Они били по манекенам копьями, палицами и мочи-ками.
Маджа свернула к одному из окон и заглянула внутрь:
— Приветствую вас, учитель.
На её зов к окну подошёл старенький мужчина с длинной седой бородой, концы которой собраны в два пучка и перехвачены заколками с иероглифами «ВУАР» и «ХОАР». Несмотря на явно столетний возраст, Вуар Хоар был всё ещё широк в плечах.
— Моя любимая ученица, — прошамкал он. — Маджа из славного рода Патунга. До меня дошли вести, что ты собираешь свой отряд?
Маджа достала из сумки кожаный мешочек, перевязанный золотой верёвкой. Внутри звякнуло, будто он полон монет.
— Только что забрала у ювелира знаки воинских отличий для всех двенадцати воинов отряда.
— Солнечный свет на Пути твоему отряду. Пусть у тебя всё получится так, как будет угодно славному роду Патунга.
— Спасибо за вашу науку, господин Хоар, — поклонилась Маджа.
Старик ушёл внутрь здания, а мы двинулись дальше.
* * *
— Значит, ты с детства училась у славного небесного воина Вуара? — спросил я.
— Тяжёлое копьё и палица, — кивнула Маджа. — Род Хоар уже четыре поколения союзники рода Патунга. В этих светлых залах все Патунга начинают развивать свою Линию Тела. Здесь же они постигают первые секреты науки словесного поединка.
Реоа Ронгоа задумчиво посмотрела на овальное окно:
— Быть может, мне стоит взять несколько уроков? Ведь я теперь воин. Нужно изучить кинжал. Или что там обычно носят целители?
Маджа Патунга одобрительно поддержала:
— Обязательно сходи, Ре. Тебе лучше взять не кинжал, а лёгкое и короткое копьё. В школе Вуара Хоара ты изучишь его лучше, чем в Доме Опыта. Мне даже не надо договариваться с Вуаром, отпрыск рода Ронгоа будет желанным учеником в его школе.
— А мне можно? — спросил я. — Неплохо бы узнать секреты мочи-ки…
— Чтобы войти в эту школу, — ответила Маджа, — нужно уплатить триста тысяч граней золота. Или быть Патунга.
— Поглоти меня грязь! Триста тысяч?
— Да и то Вуар может отказаться, если не увидит в тебе смысла.
— Но он видит смысл во всех детях рода Патунга?
— Да. И рода Кохуру, и любого другого славного рода.
Я не удержался и ляпнул:
— Не простое это дело, попасть в школу Вуара, да? Ведь не всякий способен родиться в нужной семье.
Маджа остановилась и развернулась. Мешочек со значками звякнул в её кулаке.
— Менее богатые и славные жители Дивии считают, что нет лучшего Пути, как родиться в славном роду. И я не спорю. Отпрыски славных и богатых родов начинают свой Путь с середины, тогда как остальные вынуждены половину жизни добираться до этой середины своими силами.
— Правда, — то ли вздохнула, то ли подтвердила Реоа Ронгоа. — Дети славных родов идут к славе быстрее прочих. В этом и печаль нашей жизни.
— Но никто из завистников не знает, каким трудом нам даётся превосходство над другими!
