— А Слуга?
— Слуга — животное. Животные не строят дома для людей.
Я вынул из шкатулки один толстый золотой треугольник:
— Хватит?
— Надо два. Лучше — три.
Я со вздохом отсчитал три золотых треугольника, положил их на каменный выступ у входной арки и покинул комнату.
Вот и одна проблема решилась сама собой. Буду жить в Восьмом Кольце. Другие Кольца мне ещё не по карману. А бытом пусть заведует Танэ Пахау.
Из комнаты с лоханью донеслись какие-то истошные вопли. Я сначала испугался и бросился на помощь, на на половине пути застыл: оказывается, чёртов старик просто пел в ванне!
И, о Создатели, какое жуткое пение то было.
* * *
Я снял со стены футляр с мочи-кой, и надел его широкий кожаный ремень через плечо. Заведя руку за спину, вытащил мочи-ку, проверяя, правильно ли разместил футляр.
«Твоя линия Морального Права достаточно толстая, чтобы прочитать историю этого оружия», — сообщил вдруг Внутренний Голос.
Я полностью вытащил мочи-ку из футляра. Теперь-то я узнаю, действительно ли эта та легендарная мочи-ка, за которую род Дивиата готов отвалить миллион золотых граней?
В описании Внутреннего Взора появился иероглиф
ИСТОРИЯ ПЯТИСИЛЬНОЙ БУРИ
Но сколько я не «кликал» на него, ничего не происходило.
— Сначала ты должен стать владельцем этого оружия, — сказал Танэ Пахау. Бесстыжий старик совершенно голый и мокрый вышел из комнатки с лоханью.
— Как это сделать?
— Через «Чтение Путей», конечно же. Тебе повезло, что я мастер этого озарения.
— Неужели остальные воины должны обращаться к священникам, чтобы стать владельцами любого оружия?
— Не любого, — строго поправил Танэ Пахау, — а только того, которое достойно вести историю славных владельцев и их побед.
Танэ Пахау рассказал, что каждый предмет озарённого мастера, будь то оружие, доспехи или шкатулки для еды или золотых граней, могли хранить информацию о владельце. Это якобы помогало вернуть потерянные вещи. Обычно такая опция закладывалась мастером при изготовлении только дорогого предмета. Он же вносили в его описание и данные о себе, мол, какой славный мастер сделал этот предмет, и упоминал, где его найти, если охота заказать такой же.
Именное оружие заказывали только славные воины. Большинство носило обычные копья, топоры или мочи-ки, за которыми не было никакой истории.
Наличие истории делало оружие дороже, но не обязательно лучше, чем оружия без истории.
— Сделайте меня владельцем этого оружия, — попросил я.
Голый старец сел на пол, раздвинув ноги по-турецки. И важно сказал:
— Открой мне свои Пути.
«Этот человек желает увидеть все твои Линии и Внутренний Взор, — сообщил Внутренний Голос. — Позволишь ли ты ему это сделать?»
Я согласился.
Мой Внутренний Взор погас и снова появился. Теперь в описании оружия значилось:
✦
ПЯТИСИЛЬНАЯ БУРЯ.
СМЕРТЕЛЬНО РАЗЯЩАЯ МОЧИ-КА САМИРАНА ИЗ РОДА САРАН
✦
— Хм, странно, но почему раньше не было указано, что оружие принадлежало Раккиру?
— По разным причинам, — пожал мохнатыми, седыми плечами старец. — Раккир был преступником, и не хотел, чтобы его имя было указано в оружии. Или готовился его продать. Или получил его недавно, и не совершил никакого достойного подвига, чтобы внести своё имя в историю Пятисильной Бури.
— Спасибо за помощь. И ради Лунной Призмы, оденьтесь уже.
Старик встал с пола и отправился к сундукам с одеждой.
Я раскрыл во Внутреннем Взоре иероглиф «ИСТОРИЯ».
Вопреки надеждам, ничего поражающего воображение там не нашлось. Все записи выглядели примерно одинаково.
Вот запись о первом владельце Пятисильной Бури.
✦
Со Шин, тёмный наёмник из отряда «Тьма Ветроломов»
Сей могучий воин носил это оружие половину поколения. И поразил им:
11 прирождённых жителей Дивии.
82 низких.
1 мухита.
✦
Со Шин был убит каким-то небесным стражником. Он и стал следующим обладателем Пятисильной Бури.
Далее шло перечисление, кого небесный стражник поразил из этой мочи-ки. Список был небольшой, видать, стражник не умел фехтовать, и его побеждали чаще, чем он кого-то. Поэтому быстро продал Пятисильную Бурю кому-то из рода Кохуру. После чего шёл перерыв в два с половиной поколения.
Танэ Пахау предположил, что всё это время легендарная мочи-ка просто хранилась в сундуках рода Кохуру.
Далее она почему-то снова попала к другому тёмному наёмнику. Танэ Пахау предположил, что была или банально украдена из хранилища рода Кохуру, или какой-нибудь отпрыск этого рода продал её.
Несколько поколений мочи-ка переходила из рук одного наёмника в руки другого.
Последняя запись свидетельствовала, что Пятисильная Буря принадлежала наёмнику, пострадавшему от ран в битве во дворце Вакаранги Карехи. И он продал её, чтобы оплатить услуги лекаря.
Кому продал — не указано, но я догадался, что покупателем был Раккир.
Так что оружие было несомненно историческим, но миллион не стоило. Никого важного и знатного из него не убили. Но факт того, что мочи-ка участвовала в той памятной для меня мясорубке во дворце Карехи, делало её ценной для меня.
— А как вообще записываются эти подвиги? — спросил я. — Почему под моим именем нет записей, сколько низких я убил и сколько поединков провёл? Я вообще-то целого гракка завалил…
— Это легко сделать, — ответил Танэ Пахау. — Ведь это твоё именное оружие. Оно сращено с твоим Внутренним Взором и Голосом.
— И как?
— Просто попроси Внутренний Голос напомнить все твои поединки на этой мочи-ке, но пусть не проговаривает их, а внесёт их в историю оружия. Далее прикажи вносить все твои победы, свершённые с помощью Пятисильной Бури.
Приказать получилось не с первого раза, пришлось пробовать разные формулировки запроса. Наконец, Голос понял, что я от него хочу и теперь в истории моей Пятисильной Бури значилось сколько поединков я провёл и сколько низких убил. Оказалось не так уж и много — всего семь. Два побеждённых выучки записаны отдельно. Замыкал список мёртвый гракк, которого я скорее добил, нежели убил.
Покончив с этой бюрократией тщеславия, я вышел из дома, и направился к месту для приземления акрабов.
* * *
У входа в Дом Опыта толпились ученики сословий Поддерживающих Твердь, Возвращающих Здоровье и остальных мирных профессий. Большинство из них было тепло одето. Сегодняшнее утро в Дивии выдалось холодным и ветреным, будто город снова летел в поднебесье, хотя он уже много дней висел на месте.
