Но я, конечно, сдерживал все подобные порывы. Даже вида не подавал. Наверное…
Длинные столы, расставленные рядами, ломились от яств. Я был очень голоден, но нормально поесть никак не получалось — постоянно кто-то требовал внимания, приставал с поздравлениями и пожеланиями. Гады, будто специально ни на секунду не оставляли наедине с пищей.
Звучали, сменяя друг друга, здравицы и тосты. Приходилось пить. Я старался делать маленькие, скорее символичные глотки, но пару раз приходилось пить «до дна» — когда пили за свободу Ирия и здоровье главы рода, сначала «моего», потом невесты. Ещё и бдительные официанты постоянно подливали игристое вино в бокалы, следя за тем, чтобы они всегда были наполнены.
Так что, несмотря на всю мою осторожность, я скоро порядком захмелел — молодой организм оказался непривычен к спиртному, и меня уносило едва ли не с одного запаха. Пришлось пару раз активировать автодок, делая нейтрализующие алкоголь в крови инъекции.
Возможно, зря, и в пьяном угаре всё происходящее прошло бы намного более гладко… Но я ничего не мог поделать, всё время ждал неприятностей и хотел к моменту, когда меня начнут убивать, сохранить полную ясность разума.
Время тянулось невыносимо долго. Наконец, от нас отстали, по крайней мере — частота тостов заметно снизилась, и появилась возможность отдать должное местным кулинарам. Конечно, я побаивался ядов, но наличие автодока позволяло закрыть глаза на эту опасность. Хотелось верить, что нужный антидот, случись что, найдётся.
Как ни странно, была другая проблема, которая мне временно показалась едва ли не более серьёзной, чем опасность отравления. Меня просто ужаснуло количество столовых приборов. Целый арсенал, из которого я выбрал одну самую большую вилку и один самый большой нож, и упрямо использовал только их, ловя на себе косые взгляды мачехи и некоторых гостей.
Сначала переживал, но потом подумал — да какого демона? Плевать, что потом скажут и что обо мне подумают. Всё равно скоро помирать.
Однако, кары настигли меня куда раньше. Оказалось, такое пренебрежение этикетом возмутило не только дорогую третью жену Храбра Всемировича…
Я вдруг получил под столом ощутимый пинок от любимой невесты, вернее — теперь уже официальной жены. Совсем немного наклонившись в мою сторону и смотря перед собой, она едва слышно прошипела:
— Перестань это делать! Перестань позорить меня перед людьми!
То, что я делаю всё не специально, ей даже и в голову не пришло. Не стал на это даже отвечать, только пнул в ответ и так же едва слышно послал жёнушку в жопу, на несколько минут полностью выключив её из жизни — она пыталась справиться с собой и научиться снова дышать. В конце концов, всё-таки научилась, но говорить больше ничего не стала и какое-то время демонстративно не обращала на меня внимания. Кажется — обиделась.
И налегла на алкоголь. А так как у неё не было припрятанного под одеждой автодока, то вскоре девушка порядком захмелела. И вновь обратила на меня внимание, но лучше бы этого не делала, потому что начала сыпать глупыми шуточками и пытаться уязвить меня всеми возможными способами.
Было заметно, что Яромира вышла на тропу войны. Она даже осмелилась отпустить пару нелестных комментариев в сторону своих родителей — сурового бородатого старика и сухонькой темноволосой женщины. Судя по всему, затаила на них обиду за то, что насильно выдали за меня. Возможно даже, у неё кто-то там был на примете. Причём последняя мысль, когда пришла в голову, меня внезапно неприятно покоробила.
Заметив поведение дочери, мать сделала ей какой-то знак и увела в сторону «дамских комнат». Вернулась оттуда Яромира не скоро, молчаливая, раскрасневшаяся и заметно протрезвевшая. И на меня обращать внимание вновь перестала.
На этом я думал, что всё самое плохое на этом празднике уже произошло — но не тут-то было. Объявили свадебный танец. Вновь пришлось брать демонстративно отвернувшуюся от меня девушку за руку и шествовать с нею в следующий, который уже за сегодня, зал.
За секунды перед тем, как заиграла музыка, она всё-таки соизволила посмотреть на меня и шикнула на самое ухо:
— Надеюсь, уж хотя бы сейчас ты не дашь повод очередным слухам и пересудам, дорогой муженёк? Говорили, танцы — едва ли не единственное, в чём ты чего-то достоин…
Я в ответ только пожал плечами и загадочно улыбнулся.
А что было отвечать, если среди моих талантов никаких танцев никогда в жизни не значилось?
Конечно, до последнего была крошечная надежда, что какие-нибудь рефлексы от прошлого владельца тел сохранились и стоит только начать, как сразу всё вспомню и оно само собой получится. Но не срослось.
С первыми же аккордами Яромира начала двигаться — а я нет. Вернее, как мне показалось, я довольно быстро сориентировался и принялся что-то там изображать, куда-то ходить, поддерживать девушку за руку…
Но, взглянув на её окаменевшее лицо и застывшую на нём кривую улыбку, понял: всё плохо. Та тишина, которая опустилась на зал — шепотки и разговоры вдруг стихли — только подтвердила догадку.
Потом послышались первые смешки, постепенно нарастающие и переходящие в хохот.
Яромира вдруг вырвала свою руку из моей и практически убежала куда-то. Я остался один и, подойдя к ближайшему официанту, взял бокал с подноса — стоять просто так под десятками насмешливых взглядов было слишком даже для меня.
Вокруг началось движение — остальные гости начали танцевать, делая всё это, несмотря на выпитое и съеденное, пренебрежительно легко и то и дело посматривая на меня — мол, смотри и учись.
Братцы едва не тыкали в меня пальцами, мачеха демонстративно не замечала, а «папаша» наградил таким тяжёлым взглядом, что, казалось, меня сверху придавили неслабых размеров звездолётом.
Но всё закончилось. Мы вернулись за стол — видимо, дальше решили обойтись без танцев. Даже вернулась мечущая молнии взглядами Яромира, в сопровождении своей суровой матушки. Молча села рядом и уставилась куда-то перед собой, больше не реагируя даже на попытки заговорить.
После этого ничего значимого больше не происходило. Только вновь нескончаемо тянулось время… А дурацкое празднество всё продолжалось и продолжалось.
К счастью, всему приходит конец. Я даже не сразу поверил, что эта пытка этикетом и разговорами наконец завершилась. Гостей начали аккуратно провожать на выход, одну группу за другой, и вскоре мы остались у пустых столов — я, моя новоиспечённая «супруга», и наши семьи.
Мачеха подошла первой.
— Темнозар. Я, конечно, знала, что ты воспитывался в глуши, и требовать от тебя выглядеть нормальным светским человеком по меньшей мере глупо… Но ты превзошёл все мои ожидания. Что это за представление было, вместо свадебного танца? Ты понимаешь, что выставил нас посмешищем? И… Ты мог хотя бы делать вид, что слушаешь, когда к тебе обращаются?
— Аида, дорогая. Мне кажется, сейчас не время для таких разговоров…
