Тогда она смутилась еще больше, сообщила, что с ней полный порядок. И захотела сквозь землю провалиться, потому как решила, что свидание по ее вине полностью провалено. Удачно, что в темноте не видно, как горят ее щеки. Хотя наверняка это ощущается. Впрочем, Леонида формальный ответ дамы о ее благополучном самочувствии вполне устроил, может он и спросил-то ее больше для порядка. Молодому, влюбленному мужчине, который дорвался до предмета обожания, останавливаться не хотелось совершенно. Алёна прислушалась к себе и поняла, что и ей тоже требуется продолжение. Губы Леонида, между тем, нашли какую-то очень чувствительную точку где-то в области ключицы, и все сомнения растворились сами собой. Было, на что отвлечься.
Потом они и фильм выбрали, и ужином занялись, не спали почти до утра. Новый год встречали вместе, а после он познакомил её с родителями, которые вернулись из своего путешествия.
– Наконец-то мы увидели эту таинственную девушку, – обрадовалась Лидия Петровна, его мать. – А то ходит счастливый и загадочный, но приводить тебя к нам отказывается. Мы уже подумали, что ты из каких-нибудь неформалов. С татуировками и пирсингом даже на волосах. И он просто боится тебя показывать.
Всё складывалось замечательно, Алёна порхала по замороженному Иркутску, как снежинка. Они часто встречались, жить друг без друга не могли. Иногда Алёна ночевала у Лёни. Родители уезжали время от времени, при них она оставаться стеснялась.
Весной Лёня завёл разговор о том, что хорошо бы им жить вместе, снять квартиру, допустим. Алёна к этому готовности не чувствовала, начиная с финансовой. Да, у неё была кое-какая подработка по интернету, но съём жилья она не очень потянет. А жить за чужой счёт не привыкла, хотя Лёня решительно был настроен сам её обеспечивать, он тоже работал после учёбы. Но пока тему замяли. В марте ей исполнилось 20. Отмечали в кафе, Лёня настоял. И подарил ей кольцо в бархатной коробочке.
– Не бойся, ни на что не намекаю, – сказал он, вручая презент. – Но ты ж понимаешь всё, да?
Она понимала и немного этого боялась. Сложно поверить, что ты достойна счастья, когда почти два года уверена была в обратном.
А вечером, придя в общежитие, она обнаружила в своём стареньком, на ладан дышащем ноутбуке, неожиданное электронное письмо от анонимного автора. Неужели Верка до сих пор собирается её преследовать? Во вложении был всё тот же клип на песню в исполнении Венечки. А текст отправителя не блистал оригинальностью: «Ты будешь проклята навеки. Не сможешь успокоиться никогда, пока на тебе его кровь».
Вот так поздравление с юбилеем. Алёну затрясло. Захотелось прижаться к Лёне, всё же зря она с ним жить отказалась, сейчас бы он её спас от этого липкого комка, догнавшего из Самары. Впрочем, об этой странице жизни она не рассказала Леониду, слишком больно было. Может быть, потом.
В июне они вдвоём выбрались на Байкал. Сочная зелень на фоне величественного озера показалась Алёне каким-то волшебством. Вот бы никогда не уезжать отсюда. Они гостили у легендарного священного водоёма «дикарями». Поставили палатку, кинули внутрь спальные мешки.
Это были два дня абсолютной романтики. Прогулки по лесам в поисках местных цветов и растений, посиделки у огромной чаши чистейшей воды, запахи и звуки, полное одиночество. Да, временами мимо проходили и другие туристы, но друг другу никто не мешал, поскольку места было много.
– Подумаешь ещё о том, чтобы жить вместе? – спросил ей Лёня ночью, когда они забрались каждый в свой спальный мешок. – Я уже совсем не могу без тебя, хочу чтобы ты всегда была рядом.
– Хорошо, – неожиданно легко согласилась она. Хотя, почему неожиданно? Его поцелуи ещё чувствовались по всему телу, состояние было расслабленным, каждая клетка наполнена счастьем, как бы это шаблонно ни звучало. Он знал, когда её об этом спрашивать.
Они вернулись в город. Алёна и летом, на каникулах, в Самару уезжать не собиралась. Не была она для неё больше синонимом слова «дом».
На лето она осталась одна в комнате, девчонки уехали к родне. После возвращения с байкальского берега без сил рухнула в кровать. Очень уж устала, вырубилась сразу. И увидела во сне Венечку. Он сидел на камушке и играл на гитаре, напевая под нос всё ту же посвящённую ей песню.
– Вот как, – грустно сказал Веня, посмотрев на неё. – Мужика себе нашла, не успокоилась. А ведь я тебя тут жду, а ты ко мне не торопишься совсем. Может, я тогда его заберу, а? Поговорим с ним, узнаю, чем же он тебя так зацепил, что ты с ним уже и в постель легла?
Алёна проснулась и поняла, что кричит от ужаса. Таких снов у неё ещё не было. Захотелось позвонить Лёне, убедиться, что всё в порядке, но она решила его не будить.
А утром был звонок от его мамы.
– Беда случилась, – плакала в трубку Лидия Петровна. – Вчера, когда Лёнечка из вашей поездки возвращался, его у подъезда по голове ударили. Он в реанимации сейчас, состояние крайне тяжёлое.
Алёна не могла ничего ответить, горло будто передавило чем-то. Значит, он вчера её проводил до общежития, а сам домой и не добрался. А тут ещё и сны эти… Как Венька сказал? «Может, я тогда его заберу». Как же страшно! Неужели она и правда проклята? Тогда ей и самой любви не видать, и тем, кто с ней рядом, не поздоровится.
В больницу она приехала, почти не чувствуя своего тела. Словно онемела, вся, включая мозг. Мир вокруг был в расфокусе. В реанимацию ни её, ни родителей, не пустили. Она смотрела на двери приёмного покоя, казавшиеся ей зловещими, и в ушах у неё звучал Веркин голос: «Это ты должна здесь лежать, а не он!»
«Господи! – взмолилась она про себя. – Если ты меня слышишь, помоги! Я уеду, я больше не появлюсь в его жизни, только не забирай его. Это я во всём виновата».
Леонид выжил. Тех, кто на него напал, он не видел и никакой информации следствию дать не мог. Узнав, что с любимым всё будет хорошо, Алёна решила, что данное высшим силам обещание надо исправлять. Она навестила его в больнице всего один раз, в этом уж не смогла себе отказать. Подержала за руку, сказала, что любит и всегда будет его хранить в своём сердце. Само вырвалось.
– Ты что, малыш, я же выжил! – удивился Лёня. – Вот выйду и всё будет как раньше.
Может, Алёна и поступила как суеверная дура, но в тот момент иначе она не могла. Ей казалось, что призраки прошлого не дадут ей быть вместе с Лёней и уничтожат самого дорогого для неё человека. Перевестись в вуз по этой же специальности, но в другом городе оказалось легче, чем она думала.
Алёна оставила Леониду прощальное письмо, и к тому времени, как его выписали, уже находилась на пути к новой жизни. Кажется, она немного сама умерла.
Я люблю тебя. Ты знаешь. Знаешь?
С ветки сорванным листом
пластмассовым слетаешь
на костёр жертвенный
моей нестандартности.
Плавишься, шипишь из-за превратности
Написанного впопыхах стиха.
