Я не хотела его терять, я не могла его потерять, но он был другого мнения об этом и решил всё за меня, не выслушав моего мнения. Как он заставил меня согласиться с этим? Не понимаю до сих пор. Как я могла согласиться? Надо было настоять на своём. Не поддаваться уговорам. Я и не предполагала, что разлучиться с ним будет так тяжело. Но это ещё не всё. Впереди меня ждало ещё более тяжкое испытание. Настанет день, когда он исчезнет навсегда…
Последняя четверть, тянувшаяся слишком долго, всё же закончилась, пора экзаменов тоже пролетела. Последним ярким воспоминанием о школе должен был стать выпускной.
На выпускной бал собрались все: родители, учителя и, конечно, выпускники. В торжественной обстановке нам вручили аттестаты, поздравили, сказали все те напутственные слова, которые принято говорить выпускникам. Все были счастливы, и слёзы радости появлялись на глазах родителей, наконец-то доучивших своих чад, и выпускниц, которым было жаль расставаться с родными стенами. Всё было так мило, оказалось, что для всех одиннадцать лет пролетели совсем незаметно, а мы из очаровательных малышей вдруг превратились во вполне себе взрослых юношей и девушек. Некоторым уже исполнилось восемнадцать, остальным исполнится вот-вот.
Внезапно я поймала себя на мысли, что сегодня последний день.
Больше я никогда не увижу Александра.
Мне и так было невыносимо тяжело, но теперь, на выпускном, я была готова разрыдаться от отчаяния.
Я должна поговорить с ним последний раз.
Летом мне исполнится восемнадцать, и я собиралась убедить его, что могу поехать с ним, считая, что родители не смогли бы меня удержать. Какой же дурой я тогда была! Думала только о себе. Эгоистка!
Но его нигде не было. Почему я не заметила, когда он ушёл?
Все мои планы разом рухнули.
Уже лёжа в своей кровати после выпускного я вспомнила, что последний раз видела его, когда он получал аттестат. После этого я отвлеклась, а Саша, видимо, пришёл только на торжественную часть, а потом сразу исчез.
Сколько моих надежд и чаяний было возложено на этот выпускной! Всё обратилось в прах…
Остаток ночи после выпускного я не сомкнула глаз. Страшась навсегда потерять свою любовь, я не могла дождаться рассвета.
Как только первые солнечные лучи озарили верхушки гор на западе, и вокруг посерело, я быстро поднялась с постели, оделась не слишком тепло, в джинсы и спортивную футболку. Крадучись, чтобы не разбудить братишку, пробралась из своей комнаты к входной двери, обула на ноги лёгкие кроссовки и, стараясь не шуметь, тихонько вышла из дома.
После вчерашнего выпускного вечера родители должны были ещё долго спать. Я не хотела тревожить их раньше времени. Но решение покинуть их созрело у меня само собой. Я собиралась отправиться с Александром хоть на край света, лишь бы быть с ним и не разлучаться никогда. Конечно, мама с папой ждали от меня совершенно другого. Сделать так, как я хочу, означало подвести их, но это меня не сильно волновало. То, что я теряю Алекса, заботило меня больше. У меня складывалось твёрдое осознание того, что если я не решусь на встречу, чтобы убедить его взять меня с собой, то буду ненавидеть себя всю жизнь. Буду вспоминать свою любовь и страдать, буду несчастна всю жизнь только потому, что вовремя не выбрала правильную дорогу.
Моё решение было твёрдым, оставалось только встретиться с ним.
Вне дома было по — утреннему свежо, но я не вернулась за верхней одеждой, а направилась прямо в лес к тропе, которая вела в хутор Андреевский. По дороге вспомнив, что забыла умыться, я ополоснула лицо холодной речной водой, спустившись к реке. Времени у меня было мало. Лишь бы только успеть. Лишь бы только он не уехал этой ночью.
В лесу было ещё совсем темно, тяжёлые ветви, покрытые свежей зеленью, отбрасывали густые тени. Было так тихо, как это обычно бывает перед рассветом, что даже становилось жутко. Дрожь пробирала до самых костей, то ли от ощущения страха, то ли от холода, но я упорно шла вперёд по еле видневшейся под ногами тропе. Стараясь идти довольно быстро, я постоянно спотыкалась о выступы скалы и торчащие там и сям толстые старые коренья. Казалось, что сама природа хочет мне помешать. Если где-то слышался хруст упавшей ветки или шелест листьев от дуновения утреннего ветерка, я вздрагивала, но только прибавляла шаг, стремясь вперёд так поспешно, как только могла.
Рассвет занимался. Послышалось щебетание лесных птиц, сначала какое — то робкое, но потом оно окрепло, превратившись в невообразимый гвалт. На душе стало легче, так как в лесу я была уже не одна. Тропинка освещалась всё ярче, и по ней стало легче идти. Уже не цепляясь за выступающие корни древних пихт и не спотыкаясь о торчащие прямо из тропы каменья, я решила, что преграды остались позади и зашагала свободней, через некоторое время вышла из лесу, оказавшись на хуторе, в котором и было то всего несколько домов.
Вот и дом Алекса. Медленно подойдя к ограде, я в нерешительности остановилась. Сначала мне показалось, что в доме никого нет — окна были тёмными, не было слышно ни единого звука. Прислушалась, стараясь уловить хотя бы шорох. Но нет… ничего…
«Неужели я всё-таки опоздала? Может быть это к лучшему? Я не нарушу договорённость».
Представила себе реакцию Александра на своё появление, если он всё-таки ещё не успел уехать, и от моей решимости не осталось и следа. «Что я делаю?! Глупая, капризная, взбалмошная!»
Так и стояла, не решаясь уйти, но и сделать последний шаг и открыть калитку тоже не могла.
Казалось, что прошло уже пять минут или десять, а может быть час. Время остановилось. Я не знала, что делать — распахнуть калитку, чтобы войти внутрь или не делать этого. Простояв так неизвестно сколько, я всё же сфокусировала свой взгляд на щеколде, протянула к ней руку и нажала. Калитка распахнулась, и я уже собралась шагнуть во двор, как со стороны входа в дом раздался сильный треск от глухого удара. Подпрыгнув от резкого звука, испуганно я уставилась на крыльцо. Оказалось, что такой шум издала входная дверь, которая распахнулась от удара огромной силы, описала развёрнутый угол и ударилась о стену. В дверном проёме стоял Алекс, и он был разгневан. Тело было напряжено, почти чёрные глаза метали молнии. «Тебе не испугать меня», — подумала я и сделала почему-то неуверенный шаг навстречу. Он стоял в дверном проёме, не двигаясь, уперев в меня свой тяжёлый взгляд. Я не могла его выдержать и, опустив глаза, медленно подошла на внезапно ставших не сгибающимися ногах прямо к крыльцу. Отчего — то ощущая нервную дрожь в коленках, едва смогла заставить себя снова взглянуть на него. Теперь я смотрела на него снизу вверх. Начав подъём по ступеням, не сводила глаз с его лица, стараясь угадать, в самом ли деле он так зол или это напускное.
Когда оказалась на последней ступеньке, мне всё так же пришлось смотреть на него снизу вверх, так как Алекс был очень высок. Когда только успел так вырасти?
— Я знаю, мне нельзя сюда приходить, — пролепетала я дрожащим от волнения голосом. — Но, раз уж я здесь может, впустишь меня в дом?
