— Твоей истинной был вампир?
— Нет, не истинной, но я любил её, хоть она и враг нашего рода.
— Как такое могло произойти?
— Это было давно, когда я был ещё ребёнком. Стая уничтожила несколько бродячих вампиров, но с ними был их ребёнок — маленькая девочка. Её не смогли убить, так как она была младенцем, и не представляла угрозы. Старый вожак принёс её в деревню и вырастил, как собственную дочь. Кроме волков, никто в деревне не знал, что эта девочка — вампир, самое опасное существо на земле. Никто до сих пор не может сказать, что двигало побуждениями вожака, может быть он хотел доказать всем, что с вампирами можно жить и не бояться, что в один прекрасный день они могут выпить вашу кровь, и вышло так, что девочка выросла и была воспитана в любви и ласке. Кормили её кровью животных, но она не чувствовала себя несчастной.
В ту пору я был совсем ещё мальчишкой. С самых ранних лет я наблюдал, какой красавицей она росла, и, не зная, кем на самом деле она была, я видел, что у девочки доброе сердце и нежная душа, и полюбил её ещё до того, как переродился.
В тринадцать лет проявился дар и ненависть к вампирам, но к ней я чувствовал только любовь смешанную с горечью от её происхождения. Многие годы пришлось держаться на расстоянии, но она этого не понимала, с детства перед волками у неё не было страха. Не догадываясь, что я превратился в её смертельного врага, продолжала искать со мной встреч.
Со временем я научился владеть собой, наше чувство вспыхнуло с новой силой, разгорелось, как пламя. Когда я узнал о том, что у нас будет ребёнок, то пришёл к старому вожаку просить её руки, но получил неожиданный ответ.
Решение членов стаи было страшным: уничтожить отродье прямо в утробе. Что станет с нами — их не трогало. Предполагалось, что ребёнок, рождённый от оборотня и вампира, будет обладать огромной силой обоих родов и навсегда сотрет оборотней с лица Земли. Но я не мог позволить им убить своего ребёнка, даже ценой собственной жизни, даже ценой жизни всего рода. Мы с твоей мамой сбежали. Но они постоянно находили нас.
Кажется, что главным приоритетом в жизни каждого члена моей стаи стало уничтожение ребёнка, который ещё не родился. Вместе с матерью. А ещё подключились вампиры, которым, во что бы то ни стало, надо было заполучить её. Так что мы были вдвоём против целого мира. Приходилось сражаться и с теми и с этими. Но твоя мать не умела этого, и беременность её ослабила, в одной из драк с вампиром она была ранена и с каждым днём стала слабеть. Ей нужна была человеческая кровь, чтоб восстановиться, но она наотрез отказывалась её употреблять. Когда ты появился на свет, твоя настоящая мать умерла.
— Моя настоящая мать?
— Да, сын. Тебя родила не та женщина, которую ты всегда считал матерью.
— Какая она была?
— Она была красавицей с доброй душой. Она выросла в любви и ласке, поэтому отличалась от всех вампиров.
— У тебя сохранилось фото?
— Нет, оборотни живут по-старинке, едва ли хоть у кого-то в селе был фотоаппарат. А потом, когда мы были в бегах, было не до этого.
— Что произошло потом? Почему я не остался с тобой?
— Я едва смог похоронить твою мать, по пятам шли и кровососы и оборотни. Скрываться с младенцем стало гораздо сложнее. Чтобы отразить атаки кровососов, надо было обращаться, потому что во второй ипостаси я гораздо сильнее, но каждый раз обращаясь волком, я словно сообщал членам стаи своё местоположение, поэтому они быстро могли меня обнаружить, так что с тобой я обращаться не имел права.
Но это была не жизнь! Не для ребёнка! Постоянная опасность, голод и холод, боль и кровь. Тогда я решил спрятать тебя у своей давней подруги Киры. Она согласилась притвориться, что ты её ребёнок, увезла тебя как можно дальше от моей деревни, а потом всё время меняла место проживания, так часто, как только могла.
Она стала хорошей матерью, воспитала тебя, как человека. Любила тебя, как своего. Долгое время я даже не знал, где вы скрываетесь, не видел никого из вас, не мог даже представить, что с вами, живы ли или погибли. Это было очень мучительно.
Со временем она смогла дать о себе знать, и с того момента мы могли только переписываться, и то нечасто, всё для того, чтобы сохранить жизнь ей и тебе. С максимальными предосторожностями, я постоянно проверял почту до востребования, так как жил в Омске, боясь, что твоя мать меня не найдёт. Она писала редко, и только самое основное — то, что ты растёшь, что здоров. Из её редких писем я убеждался, что мой ребёнок — не вампир. Ты рос как обычный ребёнок, как растут дети волков в нашей деревне. О крови ты и не помышлял. Тебя и теперь от неё мутит…
— Мутит… — вставил я хрипло. — Но… не от всей…
— Ты пил кровь? — чуть не поперхнулся отец.
— Нет… но однажды я проглотил одну каплю человеческой крови, и мне понравился её вкус.
— Чья это была кровь? — ошалело глядел на меня мой родитель.
— Анны… — выдавил я, когда отец уже готов был умереть на месте от инфаркта, если бы волкам, вообще, когда-либо грозили болезни сердца.
— Как такое могло произойти? Ты её укусил? — буквально прохрипел он.
— Нет, конечно! Это произошло случайно…
— После той капли ты хотел ещё? — бледный от ужаса вопросил родитель.
— Я не знаю, отец, я испугался, не понимал, что происходит, и позорно сбежал.
— Но, когда ты увидел Анну в следующий раз, ты хотел её крови?
— Кажется, нет, но мне было так плохо и стыдно, от того, что я сделал, что я не мог смотреть ей в глаза. Я не понимал, почему сделал это.
— Думаю, на тебя подействовала близость вампиров, — сказал, немного успокоившись, отец. — Скажи, ты чувствовал ненависть к ним, такую глубокую, животную злость?
— Когда впервые увидел — да. Но, когда встретился с ними в лесу, я ненавидел их уже по-другому, ненавидел потому, что они держали Анну в заложницах.
— Знаешь, а я всё думал, почему ты не сразу перекинулся волком, как у тебя хватило на это сил и терпения, ведь любой оборотень превращается, как только на горизонте появляются вампиры, и нам приходится много тренироваться, чтобы научиться сдерживать себя, но теперь понимаю, что так владеть собой тебе помогла кровь.
— Значит, я не обратился только из-за капли крови? Ты думаешь, что моя вампирская сущность может сдерживать оборотня во мне?
— Наверняка, и теперь зависит только о тебя, что ты будешь считать правильным, что ты выберешь.
— Выбор давно уже сделан. Кровососы только помогли мне его осознать.
— Каков же он?
— Я готов уничтожать этих тварей!
— Хорошо. Осталось только убедить в этом членов моей стаи, — сказал отец хмуро. — Они скоро обнаружат нас. Я предчувствую это.
— Что произойдёт потом? Они попытаются меня убить? Нам придётся снова убегать?
