– А что побудило вас через много лет после войны обратиться в американские архивы? – полюбопытствовал Берг.
– Видите ли, исчезнувший сержант Баймор и пропавшие без вести пилоты были и остаются нашими единственными ниточками, ведущими к коллекции императора. Пусть даже оборванными, но кто знает! Мы, японцы, очень терпеливы и умеем ждать, господин Берг! Все американцы, имеющих мало-мальское отношение к пропавшему самолету и самой коллекции, все эти годы были под негласным присмотром. И мы дождались! Недавно семьи наследников пилотов посетили люди из Европы – они тоже интересовались старыми бумагами. Нашим людям удалось узнать, что их послал некий господин Ризенталь из Швейцарии. Вам не знакомо это имя?
– Нет. А должно быть знакомо?
– Дело в том, что Ризенталь – владелец самой обширной в мире коллекции холодного оружия, господин Берг. Это очень богатый и крайне беспринципный человек.
– Но он мог просто «отрабатывать» следы коллекции японского императора – на всякий случай, как говорится! Вы ведь тоже «присматривали» за семьями наследников исчезнувших американцев!
– Посланцы Ризенталя появились и у нас, в Японии, – вздохнул старик. – Они связались с несколькими частными детективными агентствами и поручили собрать всю возможную информацию о пропавшем самолете-амфибии. А сумма обещанного вознаграждения за достоверную информацию с результативными последствиями говорит об уверенности Ризенталя в том, что коллекция не сгинула в безвестности, господин Берг!
– Так чего вы хотите от меня, господин Осаму?
– Мы уверены в том, что злополучный самолет в январе 1946 года не упал в море, а совершил вынужденную посадку либо на Сахалине, либо в его акватории. Возможно, он был сбит русскими зенитками. А сами летчики, или их тела попали в лапы советской военной контрразведки. Иначе как объяснить факт того, что медальон уцелел?
– И все же я не очень понимаю, господин Осаму, зачем я вам нужен? – медленно, словно нащупывая тропинку на болоте, заговорил Берг. – Если вы являетесь представителем официальных японских структур, кто мешает им обратиться к русским властям с официальным запросом относительно самолета-амфибии? Согласен: наши отношения с Россией желают лучшего, но не думаю, чтобы они не сообщили вам данные об амфибии, если они у них есть. В конце концов, речь ведь идет не о японцах, а об американцах, похитивших наше национальное достояние!
– В том-то и дело, что похищения как такового не было, господин Берг! Национальное достояние было передано американцам добровольно! Я не исключаю и версии, что русские спецслужбы могли вырвать у пилотов сведения о коллекции, найти ее и помалкивать. Нет, господин Берг! Этот вопрос надо будет уточнить только в частном, чрезвычайно приватном порядке!
– Значит, вы предлагаете мне поехать в Россию?
– Да. И попытаться достойно завершить дело, начатое вашим дедом. Все расходы, разумеется, мы берем на себя. Вне зависимости от результатов поездки вам будет выплачена справедливая компенсация за потерянное время и беспокойство.
– Я подумаю, господин Осаму…
02
Южно-Сахалинск, 1993 год
Директор областного архива Штырь раздраженно отодвинул от себя «Заявку исследователя» и воззрился на сотрудницу читального зала архива Голикову:
– Татьяна, ты у нас сколько работаешь?
– Пятый год, Петр Александрович. Будто не знаете… А чего я не так опять сделала? Я что – спрятаться от этого иностранца под стол должна была? Он мне письмо из МИДа показал – его работа в нашем архиве с вами предварительно согласована! Полгода назад! Он два дня уже как приехал… Или он мне фальшивку подсовывает?
– Тише, Таня! Дверь-то поплотнее прикрой, не ори! Ну, согласовывал – так что теперь? Мне по десять таких заявок на работу в архиве каждый месяц присылают – а потом не приезжают люди. У кого обстоятельства изменились, кому визу не дали, кто передумал – да мало ли! О таких посетителях мне обычно звонят предварительно… Понимаешь – откуда звонят?
Заведующая читальным залом недоверчиво улыбнулась:
– Разыгрываете, Петр Александрович? Нет, правда – не разыгрываете? Сейчас же другие времена, и КГБ – уже не КГБ, а ФСБ. Торжество демократии и конец шпиономании…
– Доторжествовались уже, – директор брякнул по столу тонкими очками, поиграл желваками. – Мы с тобой, Татьяна, работаем не абы где, а в хранилищах истории! А у этой истории, если ты до сих пор не знала, есть разные странички! Что-то можем открыто показать, а что-то лучше не видеть. Во всяком случае, не всем! Вот к тебе гости приходят – ты что, комод свой перед ними нараспашку держишь? Ящики с бельишком там, тряпки всякие… Нет, платье от «Балленсиаги» можно, конечно, и на спинке стула оставить, особенно если там этикетка с лейблом не оторвана еще. Ну, а халатишко домашний, от старости жеваный, с разными пуговицами – тоже оставишь?!
– У меня таких нет! – вспыхнула Голикова. – Чтобы с разными пуговицами! И «Балленсиаги», кстати, тоже нет – на нашу зарплату только на пуговицу от такого и хватит! И что за сравнение вообще, Петр Александрович! Идите тогда сами к этому иностранцу и отказывайте, если так! Я что – на учет должна была при его появлении закрыться срочно?
– Не груби, не груби… Ладно, иди в читалку, чай ему предложи, кофе… Есть кофе? Ну, в приемной, у Ирины возьми. А я подойду через пять минут и все порешаю… Если, конечно, куратор наш с улицы Сахалинской на месте… Иди, иди, Татьяна! Да! Стой! Он по-русски-то хоть шпрехает?
– Да получше прибалтов наших говорит, Петр Александрович! Помните, на научно-практическую конференцию к нам прибалты приезжали? А этот культурно так выражается, только как-то старорежимно… Симпатичный мужичок, если что…
– Иди, иди, крути задом! – выпроводив Татьяну Голикову, Штырь набрал на память номер и разулыбался: куратор оказался на месте. – Володя? Приветствую, Штырь… Володь, я сразу к делу – чего это твои международники мышей ловить перестали? Два дня назад исследователь из Японии приехал, у нас в архиве поработать хочет – а барышни твои молчат! Вот заявка уже передо мной… Майкл Берг, Токио, Япония. Университет Саппоро, Центр славянских исследований… Его интересуют первые послевоенные годы… Да ничего там особенного нет, безвластие… Военная администрация освободителей со скрипом менялась на гражданское управление… Документов мало. Ну, понял, Володя… Давай, до связи! На рыбалку-то ездишь? Ну, и мне недосуг. До связи!
Директор поднялся из-за стола, направился в читальный зал. Проходя через приемную, распорядился:
– Ира, нормальный кофе сделай, пожалуйста! Я сейчас японского исследователя приведу…
– Да у меня Татьяна уже забрала кофе для него, Петр Александрович…
– Я говорю – нормальный кофе! Из сейфа! Не для местных интеллигентов который! Печенье не все сгрызла? В общем, давай!
Поправляя на ходу галстук, директор с легкой приветливой улыбкой проплыл сквозь распахнутые двери читального зала архива и безошибочно устремился к иностранцу – благо тот был в зале один.
