— Хочешь сказать, что у вас была связь раньше?
— Правильно мыслишь, — мой голос становится всё мрачнее.
Губы Лансет задрожали, но я не желаю быть сдержанным, и эта женщина получает то, что просит — мой прямой ответ. Я с удовольствием смотрю, как её лицо бледнеет, а зубы сжимаются.
Я наклоняюсь вперёд и нежно обхватываю её лицо ладонями. У неё перехватывает дыхание, глаза распахиваются. Я приближаюсь ещё и смотрю в самую глубь её алчной жадной душонки, сжимая в горле бурлящую желчь.
— Подло пользоваться чужими слабостями, леди Лансет. Сделай одолжение не появляйся больше на моём пути и в этом доме. А лучше убирайся. Твоя игра убедительна, ты показала себя в лучшей красе, я оценил. Я до сих пор молчал, потому что ждал, что ты предпримешь, каким будет твой следующий шаг, мне было интересно посмотреть, и, признаться, разочарован, ради чего нужно было мараться в этой грязи? У меня было время подумать, что с тобой делать. И, кажется, наконец принял решение.
Она испуганно выдыхает и дергается, но я не позволяю вырваться, держа её ладонями, склоняюсь к её уху и шепчу чётко каждое слово:
— Я знаю, что ты выходила из комнаты моей матери последней, что ты ей сказала, Паулина, что у неё случился приступ? Советую тебе подумать хорошенько и прийти ко мне, рассказать об этом добровольно. Иначе, — стискиваю её лицо, — ты ответишь перед законом, я устрою это. Посмотрим, насколько ты будешь храброй, когда я отправлю заявление в суд. Да, возможно, тебе сойдёт с рук причастность к её смерти, возможно, связей твоих любовников хватит, чтобы прикрыть твою задницу. Но молись, чтобы об этом не узнал мой отец, Харбен Кан. Не смей больше говорить о матери и своих лживых чистых намерениях. Я слежу за каждым твоим шагом.
Паулина отшатывается, роняет свой бокал из пальцев, он разбивается вдребезги о кафель. Её черты лица искажаются, в глазах отражаются ужас и потрясение, пока пальцы сжимаются и разжимаются в кулаки.
— Фоэрт… — её ярко накрашенные губы задрожали. — С чего ты взял, что я имею какое-то отношение к смерти твоей матери, моей тети?!
— Не ври. Джолит высказала возражение твоему давлению и твоим одержимым фантазиям оказаться в моей постели. И ты решила убить двух зайцев сразу, довести её и воспользоваться моим подорванным состоянием? Ты всерьёз решила так рискнуть, проворачивая свои грязные дела у меня за спиной? Все эти статьи, всё твоих рук дело, ведь так? Мне всё известно, кроме одного. Но это для меня не проблема. Я жду тебя в своём отделе. И постарайся не затягивать с этим.
— Ты… ты всё неправильно понял!
Она раскрывает губы, чтобы продолжить яростно отрицать.
— Мне пора идти, — говорю я, высовывая руки из карманов брюк, собираясь скорее закончить дешёвое представление, которое разыграла эта мерзавка.
— Возвращайся к столу, кто знает, вдруг это твой последний ужин в кругу семьи Кан.
Я покинул зал, не задерживаясь ни на секунду. У Паулины Лансет всегда был хороший аппетит на всё, она привыкла получать своё от своего папочки и тех, кто её имеет, но её потребности в этот раз не будут удовлетворены. По крайней мере, со мной это не пройдёт.
Я зашёл так далеко с Адалин не для того, чтобы отказаться и уйти. Я всегда довожу начатое до конца, об этом должна была помнить эта избалованная девка. Выхожу на один из балконов, закрываю глаза и дышу сырым воздухом.
Этот мерзавец Вилсон подал заявление на отцовство, на что рассчитывал ублюдок, думает, что я оставлю это всё? Пусть только попробует приблизиться к моей дочери, поджарю собственноручно! Он явно в одной клетке с Лансет, и мне пока не известно, что их связывает, но скоро узнаю.
Злость постепенно начала спадать, когда воспоминания захватили мой ум, ещё совсем недавно Адалин была в моём доме, все эти завтраки и ужины, смех Кери и глаза Адалин, полные удовольствия и желания… для меня сейчас несут особый смысл. Смешно признаться, что только ради этого взгляда я был готов делать всё для неё. И сейчас безумно хочу обнять, прижать к себе, зарыться лицом в шелковые волосы и жадно вдыхать сладкий запах её тела. Хочу не только её тело, но всю её.
Открываю глаза и смотрю, как автомобиль Паулины Лансет выезжает в ворота. Она давит на газ до визга мотора и уносится прочь.
Далеко она от меня не уедет, особенно с той тайной, которую разнюхала. Она проиграла. А я победил. Больше она не посмеет ко мне приблизиться.
Возвращаюсь в зал и дожидаюсь, пока оставшиеся на ночь родственники разойдутся по комнатам. Звонок Гранта был сигналом, я ждал его весь вечер.
— У Кери был всплеск магии, — говорит безо всякого предисловия. — Твоя красотка не рассказала, в чём причина, но, кажется, у неё там что-то произошло.
— У них был Тарсон Вилсон, — отвечаю я, зная ответ. — Мне донёс агент.
— Похоже, — говорит Грант в трубку. — Адалин на тебя сильно зла. И вот ещё что, она до моего визита не знала, что у тебя стряслось, поэтому даже не знаю, как будешь выходить из этого положения.
Закрываю глаза и чертыхаюсь. Кажется, всё складывается не в мою пользу. Но конечно, откуда она может узнать, я едва её нашёл в этом огромном городе. Но да, это нисколько меня не оправдывает.
— Ладно. Спасибо за помощь.
— Давай разбирайся поскорее, а то упустишь снова свою птичку.
Кладу трубку и думаю несколько секунд. Резко встаю с отцовского кресла в его кабинете и покидаю дом. Я не в самой лучшей форме, чтобы показываться ей на глаза, но безумно хочу её видеть. Их видеть.
Подъезжая к усадьбе, решаю остановить автомобиль у ворот. Я даже не посмотрел на время, а оно уже перевалило за полночь. В окнах темно. По словам Гранта, Кери спала полдня, и Адалин, наверняка уставшая, тоже крепко спит.
Выхожу из машины и, опираясь бедром о бампер, складываю руки на груди и просто смотрю в окна усадьбы, в которую Адалин недавно переехала. Испытываю совершенно неизвестные мне чувства. Да, мне нет оправданий, и у меня вряд ли получится стать другим человеком.
Я всё тот же чёртов подонок, который по уши влюбился в одну ревнивую особу. Я весь твой, тогда как я тебе не нужен… Горькая насмешка судьбы.
Да, всё, чего мне хотелось, чтобы она стала моей. Но почему я продолжаю думать, что заслуживаю кого-то настолько невинного и чистого?
Раскат грома над головой заставил посмотреть в небо, ледяные капли полетели в лицо. Свет в одном из окон загорелся, и я напрягся всем телом и ожидал, что вот сейчас Адалин подойдёт к окну, но этого не происходило. Ледяные капли начали хлестать по лицу, врезаясь в кожу иголками, но я не сдвинулся с места, даже когда яркая вспышка молнии озарила меня и всё вокруг.
Прищуриваясь от дождя, я смотрю в окно, где продолжает гореть свет. Не могу сейчас просто подойти к двери и позвонить в звонок, раньше меня это не останавливало, прийти и взять своё, но сейчас внутри разливается отвратительное чувство, что она может меня просто прогнать и не захотеть видеть. И будет права.
