Пока Харакаш как-то странно и не обидно ругался, Альвин перебазировался ко мне поближе, не исключаю, что для того, чтоб спрятаться за меня в случае чего.
– А чего он про выброшенных? – шепотом поинтересовалась я у своего оруженосца.
– Это он назвал нас морскими львятами. Или мальками, я не уверен, у островитян очень расплывчатые ругательства, – пояснил тот.
– Хочешь, чтобы я не расплывчато поругался?! – Харакаш саркастично осклабился, и я решила перейти в наступление.
– А сам-то ты где был, пока твоя принцесса бродила по деревне без какой-либо защиты?
Мастер меча уставился на меня, то ли восхищаясь такой наглостью, то ли потеряв дар речи от нее же. Потом махнул рукой, показывая, что конфликт исчерпан.
– Так, ладно. Ваше высочество, надевайте доспехи, мы поймали ваших неудачливых убийц. Одного комтур, правда, по голове приложил шибко, но второй вполне разговорчивый. Поможете с допросом.
«Я? Помогу с допросом? Каким образом-то? О нет…» – пронеслось в голове, и тут до меня дошло: Харакаш не знает о том, что я потеряла родовое наследие Латиссов, и рассчитывает, что смогу определить, когда пойманный будет лгать!
– Харакаш, нам надо поговорить! – Я резко вскочила, отмахиваясь от Альвина с кирасой. – Альвин, выйди за дверь и проследи, чтоб никто не мог подслушать!
Мой телохранитель, чуть помедлив, подчинился. И как только дверь за ним закрылась, я, схватившись за голову, под удивленным взглядом островитянина упала обратно на лавку.
– Я не чувствую ложь! – Трагическим шепотом сообщив это оторопевшему от такого поворота мастеру меча, я нервно задергала себя за косу.
– В смысле – не чувствуешь?
– В прямом! Очевидно, это как-то зависело от настоящей Эвелин, от ее души, а не от ее тела!
– А еще позже сказать об этом ты не могла? – Харакаш ответил мне злым шепотом, отчего я гневно фыркнула и сообщила, что, если бы не собака, он бы вообще ходил и не подозревал ни о чем до сих пор. Мастер меча нахмурился еще сильнее, и я, понимая, что это очень плохой аргумент в сложившейся ситуации, так же шепотом извинилась.
– Так что делать-то?
Островитянин сделал пяток быстрых шагов вдоль стены сначала в одну сторону, потом – в другую.
– Скрывать долго не выйдет, поползут слухи, а нам это не нужно. Скажи, что ты обменяла дар рода на дар божества. Среди андарийских аристократов с сотворения мира не было защитников веры – они все были выходцами из простых семей, так что уличить тебя во вранье будет некому, – наконец предложил Харакаш, и я задумчиво закусила губу.
– А комтур?
– А что комтур? За все надо платить, и божествам в том числе. Что он тебе скажет? Пошли его… к Ней. За ответами на все имеющиеся у него вопросы. – Островитянин ядовито усмехнулся, я решительно кивнула:
– Хорошо. Альвин!
По всей видимости, мой оруженосец был достаточно честен, чтобы отойти от двери на почтительное расстояние, потому как Харакашу пришлось самому подойти к дверям и, распахнув обе, из горницы и из сеней, позвать Альвина.
– Помоги принцессе облачиться в доспехи, и идите к горелому дому, что напротив колодца. – Островитянин смерил нас пристальным взглядом, мы оба послушно кивнули в ответ.
Харакаш вышел, а мы принялись за доспехи. Оруженосец подозрительно на меня косился, но молчал, а я гадала: догадывается он о чем-то или же просто пытается понять, что за тайны у нас с мастером меча?
Конечно, нервы мои были натянуты, как струны на гитаре, – допросы я себе представляла только по старым советским фильмам, да еще по творчеству небезызвестного Тарантино. Коктейль так себе, скажу я вам: кинематограф мало чем мог помочь в данной ситуации, потому как я не являлась ни отважной советской шпионкой, ни суровым мафиозным боссом. Что ждало меня в обгоревшем доме? Представлялось расплывчато, но в весьма мрачных тонах. Оно и неудивительно – меня пытались убить меньше получаса назад, и тот, кто в этом, к счастью, не преуспел, должен был понести наказание, рассказав перед этим все, что знает. Мне оставалось надеяться, что пленник окажется не самым стойким и достаточно сговорчивым – я точно знала, что не выдержу зрелища пыток.
– Ваше высочество, все в порядке? – Альвин, оказывается, уже закончил с ремешками, пока я блуждала в мыслях, и теперь стоял рядом, чуть обеспокоенно вглядываясь в мое лицо.
– Что? А, да… Да, все в порядке. – Вздохнув, я надела шлем и, придерживая рукоять меча, вышла из дома.
Улица встретила нездоровым оживлением – было ощущение, что вся деревня вместе с моей армией прямо сейчас собиралась куда-то переезжать.
Странно, еще ведь слишком рано для сборов на завтра, разве нет?
Приглядевшись, я поняла, что действительно ошиблась – повозки стояли поодаль, никто ничего на них не грузил. На деревенской площади толпились местные жительницы и дети, вокруг стояли дозорные, наблюдая за тем, чтобы никто не вышел из пусть достаточно широкого, но оцепления, а еще какая-то часть солдат шныряла по домам, скрупулезно осматривая каждый угол, что снаружи, что, видимо, внутри.
Заприметив нас, вышедших на крыльцо дома, четверо воинов, стоявших неподалеку, тут же приблизились, обступив нас.
– Что происходит? – Я нахмурилась, потому что все происходящее пробуждало во мне какую-то запоздалую паранойю.
– Напавшие на вас, ваше высочество, скрывались в одном из опустевших домов. Очевидно, их оставили специально, зная, что мы где-то неподалеку, – пояснил мне идущий по правую руку воин. – Граф отдал приказ осмотреть все дома, даже жилые. На всякий случай…
Поджав губы, я кивнула.
Конечно, мысль о внезапном падении на нас предполагаемых противников не витала, но то, что нас практически ждали, рассчитав время прибытия, было весьма неприятно, хоть и ожидаемо.
И все же вопрос: чьи люди это сотворили? Возможно, сейчас мы это и узнаем…
Приближаясь к покрытому сажей и копотью дому, я невольно замедлила шаг, набираясь решимости, словно перед прыжком в ледяную воду. У него дежурили двое солдат, что вытянулись в струнку, стоило мне попасть в их зону видимости, и расступились, открыв передо мной проход внутрь, поскольку дверь в сени попросту отсутствовала.
В горелой избе было немногим теплее улицы – через пустые глазницы окон, не прикрытые ни пузырем, ни ставнями, влетал морозный ветер, да и сени продувались насквозь. Отчего тут быть теплу?
В центре горницы стоял на коленях человек в одном исподнем, а вся его верхняя одежда, судя по всему, была выпотрошена при обыске и сейчас валялась возле дальней стены. В помещении, кроме пленника, были комтур, граф, два офицера и мастер меча. В кои-то веки Ханс и Харакаш не сверлили друг друга неприязненными взглядами – островитянин внимательно осматривал разложенное на столе вооружение пленника, а комтур стоял за спиной поставленного на колени мужчины с безразлично-холодным выражением лица.
