Всадники затормозили в паре десятков метров от нас, после чего спешились, вынуждая остановиться и нас.
– Преклоните колено и назовите свое имя! – резкий, требовательный голос графа Бернарда бьет по воздуху как плеть.
Делегация, ничуть не замешкавшись, опустилась на правое колено, склоняя головы. Затем один из них (с моего места не было видно не то что лиц, но и фигур гонцов, только торчащее над их головой знамя) заговорил громким уверенным басом:
– От имени герцога Фиральского, мы смиренно приветствуем ее высочество и ее подданных на этих землях и передаем его заверения в верности и желание содействовать во всем, в чем потребуется. Я барон Каддор, а это – мои сыновья Гемир и Пирел.
Бернард оборачивается на меня, явно спрашивая о дальнейших действиях. Закусив губу, я судорожно продумываю, как лучше поступить.
– Мы рады видеть посланников герцога и говорим им проследовать в Алую крепость вместе с нами для дальнейших переговоров.
– Вы слышали волю ее высочества, седлайте коней и езжайте перед нами к воротам. Кто еще в лагере?
– Только слуги, – быстро отвечает барон, все еще оставаясь коленопреклоненным, и я пытаюсь «потянуться» к нему, преодолевая находящихся между нами солдат. Неуверенность, сомнения и при этом – решимость. Странная смесь, иначе и не сказать.
– Значит, они позаботятся о ваших вещах. На коней живо! Не стоит нас задерживать. – Граф добавляет в голос холодной стали, и барон с сыновьями послушно возвращается в седло.
Лающие команды, и армия снова приходит в движение. Я вижу, как в лагере, из которого приехал барон с сыновьями, возникло какое-то мельтешение, но никто не выехал к нам навстречу или, наоборот, от нас подальше.
Чем ближе становятся стены крепости, тем страннее я себя ощущаю. В сознании появляется тот самый звон струны, я понимаю, что сама являюсь его источником, но не могу это объяснить. Словно бы кто-то или что-то внутри крепости заставляет меня резонировать в унисон, расшевеливая силу внутри меня.
Когда до рва остается едва ли десяток метров и уже хорошо различимы стоящие между зубцами храмовники, мост, что я издалека приняла за ворота, начинает медленно опускаться, предоставляя нам вход в крепость.
Бернард приказывает нашим спутникам уйти в седьмой ряд, и они тут же перестраиваются в указанное место.
Тяжелая кавалерия расходится в две стороны, едва только пройдя под аркой ворот, тот же маневр повторяют арбалетные ряды, и я вижу, что на другом конце двора на нижних ступеньках, ведущих в замок, стоит мужчина в красно-белых с золотом одеждах.
– Добро пожаловать в Алую крепость, защитница веры! – Голос обратившегося торжественен, а сам он склоняется в неглубоком поклоне, чтобы тут же поднять на меня прозрачные, как весенний лед, глаза.
– Он из… – Я тихо шепчу это, чуть повернув лицо к островитянину, но тот резко и категорично отрицает свое возможное землячество с вышедшим нас встречать магистром, замедляя свою лошадь. То же делает Альвин, а Бернард и вовсе уводит коня влево.
Гаратэ царственно ступает по утоптанной до состояния камня промерзшей земле, и я останавливаю его в паре-тройке шагов от ступенек крепости.
– Мы незнакомы, но вы наверняка слышали обо мне, защитница. Магистр Ирвин. – Приложив открытую ладонь к своей груди, мужчина на мгновение прикрывает глаза, давая мне возможность беззастенчиво, хоть и быстро, рассмотреть его.
Он был очень стар – белые волосы, изрезанное морщинами лицо, худые руки с тонкой, похожей на прозрачный пергамент кожей. Высокого роста, он чуть сгибался, опираясь левой рукой на резную трость, что я не сразу заметила за складками его алой мантии.
– Да, я наслышана о вас, магистр. – Спрыгивая с коня, я перехватываю его под уздцы и едва заметно склоняю голову.
– Позвольте спросить вас, защитница. – Ирвин чуть растерянно и обеспокоенно обводит взглядом все еще въезжающую во внешний двор крепости армию. Я уже знала, что он спросит, до того, как, получив мой кивок, магистр снова открыл рот. – Вам встречался комтур Ханс? Он с братьями-рыцарями должен был встретить вас…
– Да, магистр. Я… возвращаю его вам, домой. – Встретив удивленный и непонимающий взгляд магистра Ирвина, я оборачиваюсь и молча смотрю, как в окружении храмовников въезжает телега с телом первого убитого мною человека. – Думаю, он бы одобрил это решение.
Глава 11
О тайных посланиях, поединках и добродетелях
Мне раньше никогда не случалось быть причиной чьего-то горя. Тяжелое, обволакивающее разум, всеобъемлющее – оно тягучей волной разошлось от магистра, омывая меня, как темная, непроглядная вода.
Ирвин тяжело оперся на трость, не сводя взгляда с разворачивающейся телеги, а потом – с завернутого в белый лен тела. Он молчал, но мне не были нужны его слова. Конечно, я ожидала, что смерть Ханса не будет радостной вестью для его магистра, но такое глубинное чувство?
– Он… принял смерть достойно? – Наконец, прервав молчание, настоятель храма снова посмотрел на меня. Его лицо не выражало ни одной эмоции, а глаза сверкали лихорадочно, опаляя меня спрятанной в них болью.
– Да.
– От вашей руки, защитница?
– Нет… и да. – Я медлила. Столько раз я думала о том, как ответить на подобный вопрос. И все же человек, который стоял передо мной, заслуживал правды. По крайней мере, мне так казалось. Я не испытывала к нему доверия – сейчас ни один служитель моей божественной покровительницы не казался союзником, – но то, что он испытывал, было неправильным. Он такого не заслуживал. – Светозарная дала ему последнюю милость. Она явилась, и он сам выбрал эту меру наказания. Моя рука привела все в действие.
Безучастная маска, которую удерживал магистр Ирвин, дала трещину: его глаза расширились, веки дрогнули, а сам он порывисто вздохнул, качнувшись и делая полшага назад, смотря на меня.
Мне оставалось только молчать, глядя ему в лицо, и пытаться угадать, о чем думает сейчас этот человек и что его связывало с Хансом – все же я была не настолько беспардонна, чтобы задавать этот вопрос вслух.
– Я благодарю вас за честный ответ, защитница. – Магистр Ирвин, словно бы переведя дух, справился с накатившими чувствами, только его голос едва слышно подрагивал на гласных. – С просьбой или покаянием вы пришли к порогу храма?
– Я пришла в поисках истины, магистр.
– Это более чем достойная цель. Все мы – я и другие служители храма – сделаем все, чтобы вы получили то, за чем пришли. – Магистр чуть склонил голову, и мне ничего не оставалось, как повторить этот жест, хотя его слова, мне показалось, прозвучали несколько зловеще.
Если бы я не знала, что он друг магистра Фарраля, я бы приняла это за угрозу… Мне надо успокоиться. Если я буду подозревать всех и каждого – непонятно даже, в чем я их подозреваю! – то не смогу сосредоточиться на овладении силами. А это сейчас важнее всего…
