– Более чем. – Островитянин, возникнув с правой стороны, подхватил чуть осевшего на стену товарища и, закинув его правую руку себе на шею, крепко взял за пояс. – Но ты немного перестарался. Может быть, она еще не настолько близка к гибели, чтобы я был готов отправиться следом за ней. Еще раз сможешь, только поспокойнее? Она игнорирует боковые повороты и постоянно движется вниз, нам надо только определять, какой коридор куда идет.
Благодарно опершись на плечо Харакаша, Альвин тяжело вздохнул:
– Я не могу удерживать его над рукой.
– Да и не нужно, просто можешь отпустить его… медленно?
Альвин неуверенно кивнул.
Отпустить медленно получилось не с первого раза, но зато с первой попытки был исключен «неправильный» коридор, из которого неощутимо для человека, но весьма заметно для скромных размеров огонька тянуло свежим воздухом.
Дальше дело пошло чуть быстрее, правда, и огоньки становились все меньше, да и идти приходилось медленно – не столько из-за темноты, сколько из-за Альвина, который последние шагов двести уже едва переставлял ноги.
– Тут не нужно, я чувствую, как оттуда тянет водой. – Харакаш аккуратно посадил своего спутника у стены, и вымотанный оруженосец тяжело вздохнул:
– Лучше дальше без меня, толку от меня уже нет.
– Ну-ну, не раскисай. Если б не ты, мы бы и сюда не дошли. Сядь, наберись сил, я пройду дальше по коридору.
Альвин кивнул и некоторое время сидел, вслушиваясь в удаляющиеся шаги островитянина. Потом усталость сморила его вроде бы на мгновение, и он очнулся от звука приближающихся шагов.
– Харакаш?
Ответа не последовало, но Альвин и так уже знал, что это не он. Островитянину не было нужды красться.
От первого удара телохранителю удалось увернуться, резко наклонившись вбок, от второго – закрыть голову руками. Третий – пинок в живот – выбил из него тихий вскрик, и мир, вспыхнув болезненно ярко на миг, потух, погружаясь в темноту.
Харакаш ступал в темноте, скорее скользя по камням, чем переступая по ним. Не имея возможности видеть, он ориентировался на прикосновение пальцев к стене по левую руку и на постоянное касание пола подошвой сапог. Но ему это и не было нужно – привыкшие к темноте глаза сразу заметили провал в полу и идущее из него серебристое свечение. А еще – огарок свечи на самом краю.
Мастер меча опустился на одно колено, уперся руками в край и глянул вниз, в провал. Внизу едва заметно колыхалась серебристая озерная гладь, источая мягкий свет…
От удара он ушел перекатом – слишком торопился его неизвестный противник, подкрадываясь. Коснувшись пальцами стены и вскочив, островитянин метнулся в правую сторону, удаляясь от края и вставая по центру коридора таким образом, чтобы силуэт противника подсвечивался неярким отблеском от воды.
В голове мелькнула неприятная мысль, что неизвестный наверняка прошел мимо Альвина и парня уже может не быть в живых. Почуяв глухую злость, мастер меча дождался, пока его противник предпримет несколько бесплодных атак, и, ловко поднырнув под последнюю, сделал подсечку, без всяких осторожностей падая с неизвестным на каменный пол, обхватывая его со спины ногами в замок чуть выше его колен и сдавливая горло сгибом локтя. Когда противник стал дергаться чуть судорожней, островитянин чуть ослабил хватку, дав тому сделать маленький глоток воздуха, а потом – снова сдавил горло.
Он повторил это еще два раза, пока соперник не выдохся окончательно, после чего отпустил его, сипящего и скребущего конечностями по полу, и, перевернув на живот, уселся сверху, заламывая руки и хватая за волосы.
– Где принцесса?
– Кхе… вн… внизу-у-у-у! – Попытка изобразить дерзкий и насмешливый ответ провалилась, стоило только островитянину отпустить волосы и одним движением сломать первый попавшийся под руку палец наглеца.
– Что ты с ней сделал, падаль? – Хруст второго пальца, третьего – подмятый под островитянина мужчина захлебнулся воплем, проклиная островитянина и его темного бога, призывая все кары на его голову.
– Никто не властен надо мною, кроме моего бога! – Харакаш снова вцепился в волосы своего противника, заставляя того выгнуться дугой до хруста в позвоночнике. – Что ты сделал с ней? Отвечай, или я сожру твою душу, и ни одно божество тебя не спасет.
– Я сбросил ее к потомкам уродливой Бездны! – выкрикнул-выплюнул пленник и хрипло, сквозь боль, рассмеялся. – Они уже выходили ее поприветствовать! От твоей принцесски остались лишь косточки, и с теми будут игр…
Вытащенный из сапога нож медленным, плотным, плавным движением коснулся беззащитного горла, вспарывая его до самой трахеи. Пленник под островитянином задергался, щедро орошая кровью камни, но быстро затих.
Встав, Харакаш еще мгновение смотрел на тело у ног, затем пинками подкатил его к провалу и спихнул вниз.
Серебристая вода всколыхнулась, принимая в себя того, кто еще не так давно был Хью, молодым и подающим надежды храмовником Алой крепости. Несколько мгновений ничего не происходило, лишь зыбились, окрашиваясь в алый, воды подземного озера. Затем под водой заскользили ловкие тени, труп несколько раз дернули в стороны, и Харакаш увидел, как острые и крепкие пальцы впились в тело, на поверхности мелькнуло несколько белых голов, и через мгновение лишь исчезающие в глубине тени и розовое пятно на поверхности напоминали о том, что произошло.
Нечеловеческий вой, полный невыразимой тоски и злобы, привел Альвина в чувство. Эхом разлетевшись по коридору, он отразился от стен и забился под потолок подобно обезумевшей летучей мыши.
Голова болела, во рту стоял железный привкус, под щекой было влажно и липко. С трудом приподнявшись на локте, телохранитель принцессы ощутил резкое помутнение, мир словно бы кувыркнулся вверх тормашками, и из нутра подступил едкий комок.
Когда из коридора раздались тяжелые шаркающие шаги, Альвин уже смог сесть, оперевшись спиной на стену. Его сил как раз хватило на то, чтобы отползти от дурнопахнущей желчной лужи, но не более.
– Что, что с принцессой? – Язык тяжело ворочался, натыкаясь на кровоточащую дыру вместо одного из зубов.
Харакаш молча опустился на одно колено, подставил свое плечо и шею, чтобы Альвин мог опереться, и, обхватив его за плечи, поднял, тут же перехватывая за пояс.
– Мы возвращаемся к магистру. Мне нужны веревка, доски и гарпун.
В голове у Альвина все плыло. Он пытался сконцентрироваться на словах, звучащих над ухом, но их смысл ускользал.
– Так… где Эва? – еще раз спросил он, стараясь сосредоточиться на ответе островитянина.
– Я… не знаю, – глухо соврал в пустоту Харакаш, перехватывая покрепче потерявшего сознание бывшего оруженосца принцессы и, чуть согнувшись и наклонившись вперед, закинул его себе на спину, придерживая руками под колени.
Путь назад выходил тяжелым.
