Времена быстро меняются, особенно в том, что касается науки. Самые заманчивые и перспективные рубежи науки XXI века – квантовая механика, «облачные» вычисления, виртуальная реальность, – демонстрируют нам совершенно иные модели реального и возможного – в сравнении с теми, что допустимы в материалистической науке. Кроме того, они дают нам инструменты, с помощью которых мы можем исследовать природу взаимоотношений между нашим разумом – нашим сознанием, нашим «я» – и нашим мозгом. Великие достижения в науке делаются, когда мы следуем свидетельствам, куда бы они нас ни вели. Если наша цель и правда в том, чтобы достичь надлежащего научного понимания человеческого разума, значит, мы должны быть готовы принять во внимание все эмпирические данные по этому вопросу. На это и нацелены «Войны мозга», и я надеюсь, что к этому стремитесь и вы, читая эту книгу.
Глава 1
Способность веры исцелять и убивать
Эффект плацебо/ноцебо
Плацебо – это призраки, населяющие наш дом биомедицинской объективности, это порождения тьмы, это обличители парадоксов и разногласий в созданных нами определениях того, что именно в лечении является действенным и реальным.
Историк медицины
В конце 50-х годов ХХ века пациент, которого психолог Бруно Клопфер называл «мистер Райт», умирал от прогрессирующего рака лимфатических узлов в больнице Лонг-Бич, Калифорния. В том, что он умирает, не было ни малейших сомнений: опухолевые образования размером с апельсин быстро росли у него на шее, в паху, в области груди и живота. Его селезенка и печень были чудовищно увеличены, раз в два дня из его груди приходилось откачивать от одного до почти двух литров жидкости, чтобы он сохранял возможность дышать. По прогнозам лечащих врачей, ему оставалось жить не больше двух недель
[26].
Однако мистер Райт не собирался умирать. Когда он узнал, что его лечащий врач, доктор Филип Уэст, участвует в тестировании нового препарата против рака, он возгорелся надеждой. Этот новый препарат, кребиоцен, поначалу казался чрезвычайно эффективным. Пациент уговорил доктора Уэста назначить ему эту революционную новинку. Тронутый отчаянием пациента и зная, что тот безнадежен, Уэст согласился.
Доктор Уэст сделал мистеру Райту инъекцию кребиоцена в пятницу днем. А в следующий понедельник врач с изумлением обнаружил, что его «умирающий» пациент разгуливает по отделению и перешучивается с медсестрами. Мистер Райт не просто выглядел так, будто ему лучше, – ему вправду полегчало. За выходные его опухоли начали таять, как снежки на раскаленной печи. Еще десять дней лечения экспериментальным препаратом – и практически все симптомы его заболевания исчезли. Казалось, кребиоцен одержал триумфальную победу, мистера Райта выписали из больницы, он вернулся к привычному образу жизни и, по всей видимости, исцелился.
Но через два месяца мистер Райт раскрыл газету и прочел статью, от которой мгновенно пал духом. Согласно предварительным отчетам, исследователи обнаружили, что кребиоцен не является эффективным в лечении рака. И, несмотря на предшествующее выздоровление, у мистера Райта сразу же начался рецидив, и опухоли появились снова.
Потрясенный таким поворотом событий, доктор Уэст в отчаянии прибег к последнему средству – обману. Убедительным и авторитетным тоном он объяснил пациенту, что газеты ошиблись и что кребиоцен – мощное средство против рака. Он объяснил мистеру Райту: его рецидив – следствие того, что назначенный ему препарат был из партии, испорченной во время хранения в аптеке, однако в больницу только что поступила новая – «суперочищенная, двойной концентрации», исцеляющее воздействие которой в два раза выше. Поверив ему, мистер Райт охотно согласился еще раз пройти курс лечения.
Исполненный надежды и веры, мистер Райт смотрел, как ему делают инъекции свежей дистиллированной воды – и верил, что это и есть чудодейственный кребиоцен. Эффект оказался таким же поразительным, как при первом введении препарата. Скопления опухолей опять рассосались, жидкость в груди исчезла, через несколько дней мистер Райт покинул больницу без каких-либо симптомов, полностью излечившимся.
В этом счастливом состоянии он пребывал еще несколько месяцев, до тех пор, пока не прочитал в газете отчет о финальном вердикте Американской медицинской ассоциации. В отчете подтверждались ранние предположения: кребиоцен совершенно неэффективен и бесполезен для лечения рака. Через несколько дней после прочтения этой статьи мистер Райт снова поступил в больницу в крайне тяжелом состоянии. Два дня спустя он умер.
* * *
Несколько лет назад журнал New Scientist опубликовал статью под заголовком «13 вещей, которые просто уму непостижимы»
[27]:в ней перечислялся ряд научных аномалий, явлений, которые попросту не имели смысла с точки зрения общеизвестных знаний. Эффект плацебо, наша способность к самоисцелению или облегчению боли просто в результате веры в эффективность лечения независимо от того, «реально» оно или нет, значился в этом списке под первым номером. Как в случае с мистером Райтом, по-видимому, чем тверже мы верим в конкретное лечение – будь то таблетка-пустышка, инъекция соленой воды, проклятие шамана или официально одобренный Управлением по санитарному надзору (FDA) медикамент, – тем выше вероятность, что лечение подействует.
Некоторые материалистически настроенные ученые считают эффект плацебо аномалией и пытаются оспаривать его существование. К примеру, датские исследователи Асбьёрн Робьяртссон и Питер Гёцше обнаружили некоторые изъяны в более давних исследованиях, где фигурировало применение плацебо. На основании этой информации они выдвинули утверждение: есть лишь незначительные свидетельства тому, что подобное лечение дает реальный продолжительный эффект, отличный от нормального течения болезни
[28].
Но действительно ли эффект плацебо – аномалия? Масса исследований, в том числе моих собственных, недвусмысленно указывает на то, что ментальные состояния, такие как убеждения и ожидания, могут быть чрезвычайно мощными
[29]. Эффект плацебо и его злой двойник, эффект ноцебо, – то есть неприятные и даже опасные для жизни симптомы, способные возникнуть после применения псевдолечения, – известны на протяжении веков, и подавляющее большинство врачей в наши дни воспринимает их как бесспорное явление.
