Сосредоточилась на поиске воздушных потоков. Ближайший проходил рядом, через стену из камней. Притянуть его оказалось непросто, но он, как и вода, отыщет малейшую лазейку, если правильно позвать. Дышать сразу стало легче, забрезжила надежда, что мы все-таки выберемся из ловушки.
Со стихией земли я еще не работала и не предполагала, что придется в экстренном порядке осваивать новое заклинание. Оно предназначалось для поиска тайников и ловушек, выявляло потайные ходы под землей. Однако жить захочешь – наизнанку вывернешься. Заклинание показало, что метрах в пяти на северо-восток расположена сеть пещер, связанных между собой извилистыми переходами. Мы свалились в похожую пещеру, которую до половины завалило камнями. Не факт, что щит бы выдержал. Оплавленная масса спрессовалась и не давала толще камней расплющить нас в тонкий блин. В общем, пробить проход магией даже пытаться не буду, двойной перерасход сил. Единственный вариант – тропа. До поверхности не дотяну, глубоко слишком, а вот вбок открою.
Перед тем, как прыгнуть, я десять раз перепроверила, хватит ли там места для двоих и не свалимся ли в воду. Река тут тоже имелась, текла чуть ниже нашего уровня.
– Ну, держись, брат, – я забралась на мужчину сверху, обхватила его руками и ногами. Для верности еще веревкой к себе привязала, она у Игната на поясе болталась. – Погуляем еще на твоей свадьбе и племянничков понянчим.
Тропа открылась привычными серебристыми всполохами. Веревка резко натянулась, впиваясь в спину. Но я для надежности еще воздушным щупом страховала, так что удержала Игната. А потом мы вывалились на влажный пол огромной подземной пещеры.
– Фух, получилось! – выдохнула с облегчением и создала световой шар, чтобы осмотреться, куда попала.
– Что, получилось? – подал голос Игнат, пришедший в себя после жесткого приземления. – Удалось пополнить источник? А то чувствую себя таким разбитым, как во времена, когда действовала печать отречения. В глазах до сих пор мушки летают. Как будто дышать стало легче? Нин, ты чего молчишь? – он коснулся меня рукой. На ощупь добрался до лица, наткнулся на дорожки из слез. – Ты плачешь? Все так плохо? Ну же, не молчи!
– Нет, Игнат, это я от радости плачу, – я шмыгнула носом, – все у нас хорошо будет.
– Даже не сомневался в этом, – Игнат приподнялся на локте, потер переносицу и подслеповато огляделся. – Ну и крепко же меня приложило, до сих пор в глазах искры. Представляешь, стены светятся! Сейчас, дай минутку, приду в себя.
– С твоими глазами все в порядке, Игнат. Стены действительно светятся, – я поднялась и подошла к ближайшей, колупнула засапожником сверкающий в магическом свете камешек. Тот упал в ладошку, убеждая окончательно, что это не сон и не галлюцинация. – Это месторождение. Мы богаты, Игнат! Мы теперь неприлично богаты.
– Мы трупы, если об этом месторождении узнают, – угрюмо произнес мужчина, не разделяя радости. – А о нем непременно узнают, когда начнут нас искать. Зельманы первыми сюда магов притащат. Вопрос нескольких часов, когда нагрянут чужаки. И первым делом они поинтересуются, откуда взялась яма со стенами, которые боевые пульсары не берут? Как думаешь, к кому они отправятся за ответами?
– Нужно срочно искать выход на поверхность! – я сунула необработанный алмаз в карман куртки и отколупнула следующий.
– Нина! Алмазы – это след. Сейчас даже слабенький маг земли определит, из какого месторождения добыт тот или иной камешек, – его попытка воззвать к разуму не удалась.
От понимания, какую сумму выручим за драгоценные камни, меня охватила золотая лихорадка.
– Игнат! У нас нет денег, поэтому стоит рискнуть. Я не хочу брать из родовой сокровищницы золото, которое потом и кровью добывали наши предки. Но если принесу взамен что-то равноценное, духи это оценят, – при желании всегда найдется достойное оправдание.
– Глупости! Духам не нужны ни золото, ни драгоценности, – возразил брат, – это всего лишь металл, камни. Гораздо важнее люди. Потомки, несущие в крови силу рода и его магию.
– Ну так разве ж я спорю? Алмазы – мой вклад в общее дело, а золота я прихвачу побольше в следующий раз. Лучше помоги достать вон ту друзу, больно сверкает ярко!
– Сорока! – фыркнул Игнат, но все же полез за блестяшкой.
– Жмот! – огрызнулась после того, как заполучила камень, – разве не видел, какие рядом красавцы сидят? Чего не прихватил?
– Ты ж сама попросила принести именно этот!
– Мог бы и догадаться!
– Так, – мужчина шумно вдохнул и медленно выдохнул, – я осмотрюсь тут, а ты не мельтеши, отдохни лучше. Пещеру в кармане не вынесешь.
– О! – я озарилась идеей, – как вовремя ты напомнил об этом. Пещеру, может, и не вынесу, а кошель набью под завязку. И даже не думай спорить! – повысила голос и притопнула ногой.
Глухо простонав, Игнат принялся помогать с наполнением сундучка. Алмазы дороже золота ценятся, тем более такие чистые.
Время под землей летело незаметно. Если бы не внутренние часы, свойственные каждому магу, потеряла бы ему счет. Сундучок мы наполнили минут за сорок. И то, под конец Игнат стал хитрить и отколупывать крупные алмазы, которые больше места занимали. А я в силу мелкого росточка доставала камни только с нижней части стен, мелочь в основном.
Сундук с сокровищами я благополучно убрала в безразмерный кошель и присела отдохнуть. Игнат поделился плиткой шоколада, припрятанной для дочери в кармане куртки, дал попить водички, которую нехитрыми усилиями собрал с влажных стен. То ли находка меня окрылила, то ли силы стали быстрее восстанавливаться, а я почувствовала, как потихоньку наполняется внутренний источник.
После стычки из-за алмазов мы некоторое время не разговаривали. Больше я, конечно, дулась, а брат тактично помалкивал, давая мне время остыть. Оно и правда, нервы уже не выдерживали постоянного напряжения. Этот мой детский каприз едва не перерос в истерику, чтобы дать выход накопившемуся напряжению. Я ведь не железная и до ужаса перепугалась, когда оказалась в каменной ловушке. Сейчас только и осознала, что от смерти отделяли секунды, а в тот момент мысли занимали поиски выхода.
– Игнат, а как ты понял, что нам нужна помощь? – о «зове» из арсенала магии крови я брату уже рассказывала, но он так и не объяснил толком, что почувствовал в тот момент.
– Как удар молнии или… не знаю, – Игнат поморщился, – но игнорировать это невозможно. Беспокойство за тебя и остальных, как голодный зверь, пожирало изнутри на всем пути сюда. Это больше, чем предчувствие или интуиция. Ты вдруг понимаешь, случилась беда, бросаешь дела и бежишь из последних сил. Бежишь и боишься опоздать.
– Мы с Алимом недавно обменялись кровью. Как думаешь, он услышит зов? Поймет, что мы живы?
– Ашкеназец расположен к магии разума. Откуда мне знать, на что он способен? Не спровоцируем ли его на какие-нибудь поспешные действия?
– Ну, друзья ведь думают, мы погибли под завалами или пострадали сильно. Ты потратился на эти дурацкие ступени, я еще не восстановилась. Один шанс из ста, что мы уцелеем или дождемся помощи. Представляешь, как они там с ума сходят от беспокойства и неизвестности? – я сама на месте Алима или Лизы свихнулась бы, наверное.
