Предпоследняя лента подошла к концу, и я решила заскочить в дамскую комнату. Как только собираюсь выйти из кабинки, слышу стук каблуков и знакомые голоса. Конечно же, именно им нужно было зайти: Машке и ее подруга Светке, той, что прокомментировала мое опоздание утром.
Не знаю, почему замешкалась и не вышла сразу из кабинки. Подслушивать не хорошо. Но когда услышала, о чем они говорят, навострила уши и решила остаться:
— Нет, ты видела их? — это была Машка.
— Ой, да не обращай внимания, — успокоила ее вторая.
— Да, конечно, не обращай. Она раздражает меня: ведет себя как высокомерная сука, думает, что самая умная. Видать, нарадоваться не может, что Смирнов сидит с ней, — ядовито выплевывала Машка. — Дай свой блеск для губ.
— Я вообще не понимаю, что он в ней нашел. Их прикалывает, наверное, сидеть молча все время? — Добавила Светка и они разом рассмеялись.
— Она страшная, как моя жизнь. Не верю, что она ему нравится. Наверное, Смирнов думает, что она ботаник и учится хорошо. А, следовательно, у нее можно будет списывать, — ядовито выплевывала Машка, я же беззвучно делаю глубокие вдохи и выдохи, пытаясь успокоиться и не воспринимать все близко к сердцу.
Я, быть может, и сдержалась бы, да подождала пока они уйдут, но они начали обсуждать мою внешность и умственные способности, что не соответствовало действительности. Больше слушать это было невозможно; злость вскипала внутри и грозила вырваться наружу; да и хватит, подслушивать — это низко. Смыв воду, я спокойно вышла из кабинки и подошла к раковине. Наверное, на их лицах был шок. Этого я не видела, потому как молча, намылила руки, показывая всем видом, что их здесь нет. Уже вытирая руки бумажным полотенцем, не удержалась и отметила:
— Страшной я буду, если нанесу на лицо, хренову кучу косметики, — повернулась к Машке, — как у тебя. Лучше смени тональный крем, хотя бы на два оттенка светлее, а то рожа желтая, а шея бледная. Корни волос подкрась и юбку выбери подлиннее, а то выглядишь как потрепанная шлюха, — Машка открыла рот, чтобы сказать что-то, но я не дала ей такой возможности и продолжила. — Послушай меня красавица, — подошла к ней ближе. — Тебя я имела честь услышать минуту назад. Теперь ты слушай. Так вот, приведи себя в порядок; меньше виляй задом и строй глазки; если и открываешь свой поганый рот, то говори что-нибудь умное и по делу, хотя… — окинула ее взглядом с головы до ног и потерла подбородок, — для этого нужно иногда использовать свой мозг, который у тебя, по всей видимости, отсутствует.
— Ты че, совсем охренела?! — наконец, прорезался у нее голос.
— Не «че», а «что», хотя кому я говорю? — закатила глаза. — Ну правда, Маш, постарайся следовать моим советам, я ведь от чистого сердца, — издеваясь, изобразила печальное лицо. — И тогда, быть может, Смирнов обратит на тебя внимание.
Высказав, все то, что о ней думаю, развернулась и направилась к выходу, услышав вслед писклявое «сука».
Ну вот — этот разговор был последней точкой в моей спокойной студенческой жизни. И если раньше меня устраивал полный игнор, то военное положение в группе бесило. А оно, уверена, наступит после разговора в туалете. От досады пнула стул, входя в аудиторию, и сжав зубы, сдержала всхлип от боли.
Запрыгнув в автобус, следующий до работы, усаживаюсь и набираю номер бабули. Что-то совсем я про нее забыла. А она единственная скажет слова поддержки и развеет мое негодование по поводу сегодняшних событий.
— Привет Ба, как ты?
— Здравствуй, Сашенька. Все хорошо, как твои дела? — несмотря на радость, голос бабушки был все же хриплым и уставшим.
— Что с твоим голосом? Снова приступ? — забеспокоилась я.
— Все нормально, — пыталась оправдаться бабушка, но я понимала — что-то не так.
— Бааа, не увиливай. Как ты себя чувствуешь? Когда он был?
— Уже хорошо, Шур. С утра был. — Расстроено признается.
— Ты вызывала скорую помощь? — Сердце сжимается от плохой новости. Я знала, что бабуле тяжело после приступа, и обычно, в такие моменты всегда была рядом с ней и ухаживала.
— Нет, соседка Тамара приходила, помогла.
— Лекарства все есть? Могу приехать, ба. Я очень сожалею, что не могу быть рядом, когда нужна моя помощь.
У бабушки было больное сердце. В последнее время приступы становились все реже, но, если и случались, я не находила себе места и не отходила от бабушки ни на шаг. Теперь она находилась в другом городе, и это я должна быть рядом с самым родным человеком на свете и помогать ему.
— Сашенька, успокойся, все хорошо, лекарство принимала, Тома навещает меня, — устало заверяет бабушка и мне становится не по себе.
— Почему ты не позвонила раньше? Я уверенна, если бы сейчас не решила узнать, как у тебя дела, то и не узнала бы о твоем приступе? — повысила голос. Я была не просто встревожена, поведение бабушки меня расстроило и разозлило.
— Я хотела, да все как-то… — начала она неуверенно оправдываться.
— Я наберу тетю Тому, накажу ей. Пока отдыхай, Ба. Я люблю тебя и скоро приеду в гости.
— Буду ждать, Саш. Не беспокойся обо мне. Себя береги родная.
Ну вот, еще и бабушка заболела. Что за день сегодня? Хуже не придумаешь.
На работе завал, пятница, народ так и валит, да еще и ди-джей московский прилетел. Полный атас! Бар до отказа забит молодежью, что не видит конца и края выпивке, упивается, как заядлые алкоголики. Тяжелая трудовая неделя подошла к концу, и все спешат залить усталость и проблемы алкоголем, чтобы расслабиться и не думать ни о чем. Вот и мне хотелось попробовать этого виски, чтобы расслабиться и не думать о проблемах с учебой, с бабушкой, с Владиславом Андреевичем, которого так и не удается забыть. Весь вечер, неосознанно ищу его взглядом. Зачастила бегать на кухню, то за льдом, то за напитками, в надежде встретить его в коридоре. Поскольку его кабинет находится в самом конце, то он мог выйти или зайти туда в любой момент, но его не было.
За работой, размышляю и негодую обо всем, что навалилось на меня в этот день. Едва успеваю обслужить народ за барной стойкой. Готовлю очередной коктейль: смешиваю ингредиенты, стараясь сделать это максимально быстро. Приготовив напиток, протягиваю его молодой девушке, в компании мужчины в возрасте, который годится ей в отцы. Только принимаюсь к следующему, краем глаза замечаю, как девушка глотнула коктейль и выплюнула его на столешницу бара. Пораженная ее выходкой, подхожу ближе и уточняю:
— Девушка, что-то не так?
— Еще спрашиваешь? Все не так! — завизжала недовольная особа. — Ты какого хрена мне подсунула? Я же просила Маргариту, а это какие-то помои!
— Простите, сейчас поменяю! — Спокойно отвечаю и взяв у нее из рук бокал, собираюсь переделать напиток. Вдруг и правда напортачила с ингредиентами? День сегодня ни к черту.
— Позови администратора! Пусть меня обслужит другой бармен, а то не понятно, чего ты там мешаешь! — Продолжала кричать девушка, размахивая руками.
