Вильда потрясенно перевела взгляд на смертоносные руки Рессара и подумала, что этот запах источает совсем не убитый цветок и даже не болезненные язвы на коже господина. Это запах самой Смерти.
- Невозможно…
- Тогда дайте все цветы, я еще раз продемонстрирую вам свой Дар, - Рессар насмешливо приподнял уголки губ и протянул руку.
- Это не Дар, господин, это проклятье…
Он резко отдернул руку, отвел взгляд и снова опустил ладони в тазик с отваром. Вильда не особенно разбиралась в проклятьях, но сильные, наложенные на смерть или на потомство, чувствовала. Странно, что хозяин называет своё проклятье Даром. Только расспрашивать его об этом явно не время, он сразу замкнулся и нахмурил брови.
Лучше оставить одного и вернуться позже, подумала Вильда.
- Подержите руки в отваре еще четверть часа, потом я перевяжу их бинтами с заживляющим зельем. А пока проверю, что творится на кухне.
- Иди, - буркнул Рессар, так и не посмотрев на нее.
Все следующие пятнадцать минут, пока она заглядывала в кастрюльки и чаны, проверяла нарезанные овощи, пробовала засолку красной рыбы, рассматривала консистенцию паштета, неизменно думала о хозяине и странном «даре». Кто мог безнаказанно навесить на наследного принца Гоблинов такое проклятье? Или колдун понёс наказание? Или хозяин хоть и принц, но не наследный, а изгнанный?
Мысли роились в голове, мешая сосредоточиться. И конечно, Вильда предпочла бы напрямую спросить Рессара о проклятии, но он явно не потерпит такого любопытства. А уж с учетом двух назначенных ей наказаний, лучше избежать недовольства господина.
По истечении назначенного ей же самой времени, Вильда вернулась в свои покои, чтобы забинтовать Рессару руки.
***
Он сидел на краю ванны и разглядывал кисти рук. После отвара кожа очистилась, опухоль и краснота спали, а зуд и боль прошли как страшный сон.
Почему раньше Рессару не приходило в голову нанять колдунью, чтобы лечить руки? Он знал ответ. Потому что он срамился своего Дара, тут принц скорее согласился бы с Вильдой, что обладает не Даром, а проклятием! Такое за порог дома не выносят. Такое у случайных колдуний не лечат.
Но теперь у него есть своя собственная, домашняя колдунья. Связанная с ним на три года вперед. Хотя, о чем он? Если не выписывать Освободительную – Вильда останется его собственностью на всю жизнь.
Улыбка искривила губы Рессара, и он обернулся на звук открываемой двери.
Тщательно контролируя эмоции на лице, Вильда деловито взялась накладывать повязки на его руки. Ни брезгливости, ни отвращения он не разглядел, как не старался. С другой стороны, странно было бы пренебрегать руками тебя кормящими!
- Действуй осторожно, ты знаешь, как опасно может быть моё прикосновение.
Прошептал Рессар тихо, близко наклоняясь к девушке и замирая от нежного аромата её волос. Как много готов он отдать, чтобы сейчас коснуться этой головки рукой, погладить по непокорным чёрным прядям.
Колдунья застыла, удерживая его перебинтованную руку в своих. Он может её коснуться, но не почувствует ладонью ни гладкости, ни шелковистости волос. Зато может зарыться лицом. Не одно и то же, но хоть призрак желаемого.
- Протяните мне другую руку, - охрипшим голосом попросила Вильда.
Рессар тут же исполнил просьбу, продолжая вдыхать аромат колдуньи, ероша волосы носом.
- Вы замёрзли? – удивление в её голосе вывело его из чувственного ступора.
- Замёрз? – переспросил он.
- Да, у вас мурашки на руках…
Вильда приподняла обвязанную по кисть руку, демонстрируя ему вздыбившиеся светлые волоски на руке. Рессар усмехнулся.
- Я чувствую тот же холод, что и ты, - коварно улыбнулся он и подул ей в ушко, проводя забинтованными руками по плечам. Волна дрожи накрыла девушку, и он не сомневался, что предательские мурашки атакуют её так же, как его.
- Мне пора, - слабым голосом отозвалась колдунья, не смея поднять на него глаза. – Постарайтесь не снимать бинты до позднего завтрака. Ранний я попрошу принести вам… в спальню или в сад?
- Принеси сама. На крытую веранду. И позавтракай вместе со мной.
Она кивнула, но он удержал её, перехватив за кисть.
- Нам нужно будет кое-что обсудить. И освободи Калиту.
Быстрый удивленный взгляд, и снова она отвернулась, кротко обронив:
- Конечно.
***
Злая Калита сразу же зацепилась за растрепанные волосы Вильды:
- Он провел ночь с тобой?!
Полуколдунья попыталась пригладить и убрать под ленточку выбившиеся локоны, но Калита больше не обращала на них внимания, целенаправленно устремляясь к кухне и продолжая выговаривать.
- Лучше ты, чем та костлявая грымза. Так он спал с тобой?
- Он спал в моей кровати.
Неважно насколько правильно восприняла фразу Калита, но Вильда её не обманула.
- Так и думала. Пусть! Думаю, его интересовала только твоя девственность, а с её потерей он снова захочет искусных ласк, и призовёт меня. И дай же уже что-нибудь поесть. Я так голодна!
Пока Вильда кормила Калиту и выслушивала её планы по завоеванию спальни хозяина, дополнительно готовила завтрак и отправляла с помощником на крытую веранду.
В той части дома она еще не была, но знала, что хозяин часто проводит там дневное время, если не отлучается ко Двору. С фасада разглядеть веранду невозможно, но из сада Вильда видела, что одна из башен стоит словно обрезанная и накрытая стеклянным куполом.
Видимо крытая веранда своего рода зимняя оранжерея, хотя потребность содержать её в доме имея большой тенистый сад с великолепными цветниками и лабиринтами ухоженных тропинок – причудливая вычурность. Показушность и излишество. Но у богатых свои капризы.
Ей же велено накрыть завтрак на двоих в крытой веранде, что она и сделает. Но еще следует подумать о гостях. Кто знает, зачем господин позвал её в уединенную часть дома и как скоро она сможет освободиться.
- Кэр Фенхель, я знаю, вы где-то поблизости! Подойдите ко мне, нужно обговорить завтрак для гостей и подготовку к обеду. Я буду занята с господином Видьером, помогите мне проконтролировать помощников.
Надменно поджав губы, мажордом все же подошел, выслушал наказы от Вильды и молча кивнул, тем самым обещая в точности проследить за распоряжениями.
Что ж, теперь она может подняться к хозяину. Кое-что обсудить.
Что?
Глава 6. Не ко двору 01/06
Вильда скромно сидела на краешке глубокого плетенного кресла крытой веранды. Сбоку на большом блюде положила себе строганину и запеченный белый хлеб. Всё в ней веяло скромностью и невинностью. Только у Рессара после прошлой ночи возникли сомнения по обоим пунктам характера леди.
