— Рессар? Могу я тебя обнять? Прошу!
Сын и отец обнялись после долгой разлуки, впервые почувствовав, что их семья наконец вместе, что они делают друг друга сильнее. А сколько времени было упущено!
После долгих разговоров, когда их аудиенция перетекла в завтрак, а потом в прогулку по саду, Король остановился, положив руки на широкие плечи сына.
— Я не знаю всех деталей проклятия, но знаю, что приближается ночь, когда его можно снять.
Рессар напрягся. Кажется настало время сложить все знания о проклятии и разгадать то, что Матильда явно не договаривала.
— Отец, вначале позовем Вильду, мою фаворитку. Она может нам помочь с нюансами снятия проклятия.
Если Король и удивился, то виду не подал. Рессар стоял на входе в беседку, увитую розами, и смотрел на спешно приближающуюся Вильду. Прекрасную, как фея, и хитрую, как колдунья.
Только увидев его она улыбнулась и помахала рукой.
Уж не думает ли она, что Рессар позвал ее на свидание?
К сожалению, в беседке за столом сидел Король и пил чай. Улыбка Вильды погасла, и она присела в реверансе перед Королем.
— Хочу познакомить тебя со своим отцом, — произнес Рессар.
— Зачем?
Вильда подняла на него взволнованные колдовские глаза, и Рессар напрочь забыл, зачем он звал Вильду. Ведь обычно с отцом знакомят только при определенных обстоятельствах.
— Э-э-э…
Король приподнялся, протягивая руку Вильде:
— Мы решили объединить наши усилия, чтобы спасти принца от проклятия, — пришел на выручку Король, приглашая Вильду присесть рядом.
— Очень хорошее решение! Но боюсь, шансов мало, — проговорила Вильда с тревогой поглядывая на Рессара.
— Тем более нам нужно узнать о проклятии как можно больше. Итак, что знаю я. Матильда отмерила только двадцать пять лет жизни. Мне казалось, что она свихнулась! За двадцать пять лет я бы прожил полноценную жизнь и раз двадцать мог погибнуть в сражениях. Но это относилось не ко мне, а к моему мальчику.
— Через три дня мой день рождения, — прокомментировал Рессар, а Вильда кивнула.
— Я собрал всех девушек королевства, которые ради спасения принца готовы танцевать сутки напролет, — продолжил Король.
— Да, мы знаем, что проклятие можно смыть только кровью сбитых в танце ног, — проговорила Вильда, а потом мило покраснела и добавила: — Но спасительница должна быть девственницей.
Король потрясенно открыл рот, а потом покачал головой.
— Какое страшное уточнение! Боюсь, тогда у нас нет претенденток на танец… Но я сейчас же издам указ! Та девственница, что пожелает спасти принца, станет его невестой!
— Посмертно, — еще тише проговорила Вильда.
— Но… почему?
— Крови недостаточно, отец. Матильда призналась, что возьмет жизнь за жизнь. А также пообещала, что если я спасусь в этот день рождения, то в свой пятидесятилетний юбилей проклятие все равно вернется.
Король схватился за голову.
— Я издам указ… Издам! Я пообещаю озолотить семью девушки, которая спасет тебя, мой мальчик! Я напишу в соседние Королевства! Может там девушки захотят помочь!
— А я наготовлю зелье стойкости, чтобы они могли продержаться в танце сутки. Но не пишите феям, они к сожалению никогда не сбивают ноги в кровь. И не пишите оборотням… Они не видят сквозь иллюзии.
Рессар и его отец внимательно смотрели на Вильду.
Она с сожалением развела руками.
— Это какие-то особенности испытания, мой господин. Но об этом мы узнаем в час, когда вам исполнится двадцать пять.
— Это будет самый печальный бал в моей жизни, — тихо проговорил Король и ушел готовить указ и писать письма в соседние королевства.
А Рессар задержал Вильду.
— Что там насчет иллюзий? Ты мне не говорила.
Вильда пожала плечами.
— Я не знаю, но крестная сказала, это важно. Если позволите, я пойду готовить зелье и собирать ингредиенты.
Глава 13. Последний танец 25/06
***
Как давно он ждал этой просьбы! Но его вредная колдунья не спешила. И только сейчас, когда все его мысли заняты другим, она так легко сдается ему на волю.
Почему? Опять подвох?
— Сейчас? Здесь? — он развел руками, вспоминая, что они без перчаток и пряча их за спину, чтобы не задеть Вильду случайно.
Он смутилась, но повторила твердо:
— Да.
Потом словно засомневалась:
— А… вы не хотите?
— Хочу, — пришлось признаться Рессару. — Но не могу.
— Почему?
Ему понравилось глубокое разочарование Вильды. Он сам с трудом понимал свои благородные порывы. Не правильнее ли было получить сейчас желаемое? Последнюю ночь провести с той девушкой, от которой сходишь с ума уже не первый месяц? А потом спокойно умереть и унести свое проклятие навсегда.
Но нет… Рессар не мог так поступить с Вильдой. Только не с ней.
— Потому что мне захочется большего, но я ничего не смогу пообещать тебе будущего… У меня его нет. А у тебя оно должно быть. И только самое лучшее.
Тут Рессар кое-что вспомнил. Он думал сделать это завтра, но видел, как обеспокоена Вильда. Может как раз из-за этого. Он хотел, чтобы его колдунья… последний день его… спала эту ночь спокойно.
— Пойдем за мной.
Рессар вышел из ванной, обошел большую кровать и достал из секретера плотный лист бумаги с вензелями и личной печатью Видьера.
— Я обещал, что дам тебе свободу, если ты выполнишь условия. Как видишь, я держу слово. Теперь ты свободна, Вильда.
Вопреки его ожиданиям, она не обрадовалась, не запрыгала от счастья, не бросилась ему на шею, а просто приняла Освободительную, скользнула по ней взглядом и отложила на секретер.
— Поцелуй меня, — повторила она, но теперь с требовательными нотками в голосе.
— Вильда…
— Целуй! Никто не даст идти тебе до конца, — нахально добавила она, — но я просто хочу знать, как бы это могло быть… Если бы могло.
Он ее понял. В груди сжалось собственное сердце от безысходности и от желания почувствовать, как бы это могло быть у них…
Рессар достал из ящика новые перчатки, поспешно натягивая их на уставшие за день руки. Вильда молчала, ждала.
Он нежно взял ее за талию, притянул к себе, заглядывая в глубину ее голубых глаз. Склонился к ее лицу, только тогда колдунья прикрыла глаза и приоткрыла губы, подставляя их для поцелуя.
— Нет, — остановил себя Рессар. — Нет. Я уже целовал тебя, а сейчас не время. Ты найдешь себе мужчину, полюбишь его всем своим огромным сердцем, и не будешь вспоминать меня. Забирай Освободительную и уходи.
