Случайно ли я стала последней или просто из меня лучше закуска, чем из Вернона? Моложе кровь или пол имеет значение?.. Я освободила руки и ноги, но снова не видела в этом ни малейшего смысла.
Затошнило – приблизившийся вампир обдал приторным запахом подпортившейся говяжьей печени, гнилых яблок, плесени. Где-то я уже чуяла всю эту мерзость и именно в таком сочетании… только не так сильно.
Ещё один неприятный оттенок – дешёвый щёлок для стирки – врезался в ноздри и подтолкнул к ответу.
– Алва?!
Я подняла голову и посмотрела прямо на монстра. Из грязных лохмотьев торчали неестественно длинные руки – сплошные кости без мышц и неживая бумажная кожа, которую, казалось, при малейшем движении должны рвать торчащие суставы. Узловатые когтистые пальцы. Капюшон, скрывющий голову. Из-под него выбились и свисали жидкие пряди слипшихся волос, цвет которых даже не угадывался из-за сальности. Они обрамляли тощую высокую шею и угловатую бледную челюсть с отвратительными клыками, торчащими из бескровного рта, лишённого естественных очертаний. Двуликий вампир в своей страшной ипостаси. Всё хуже, гораздо хуже, чем представлял себе проповедник Оуэн!
Но скорбно опущенный капюшон этот я знала всю жизнь. Как знала прячущуюся на боку в складках балахона бесформенную торбу, с которой Алва не расставалась даже во время работы, вызывая смешки окружающих. И бесконечные заплатки из хозяйственной мешковины по всему одеянию – старые и поновее. И запах нищенки, которого все отчаянно сторонились. Запах, с которым я имела дело… с детства. В голову поползла вторая смутная догадка…
Чудовищные когти потянулись к верёвкам на моих руках и поддели. Капюшон вскинулся на миг, но тут же опустился, когда они от этого движения змейками легли на колени без малейшего усилия.
Следом я сама широко раздвинула ноги – показала, что они тоже не связаны. Но я не нападаю и не бегу. Разве от неё можно убежать?..
Я медленно подняла свободные кисти к плечам ладонями вверх – я не нападаю и не бегу!
– Алва, пожалуйста, дай мне уйти, я никому никогда не скажу! Он хотел меня убить. Мне нужно теперь в Гленрок быстрее него, мой друг в опасности!
– Тебе нельзя в город, – проскрипела Плакса – через четверть часа везде будут стражи и все мужчины, у которых найдётся храбрость. Он позовёт на помощь, едва добравшись до дороги. И скажет, что ты рехнулась от страха, если станешь утверждать, что это он тебя хотел убить.
– Я должна попытаться, мне нужно!
– Нельзя в город, нужно в горы! Тебя найдут и отдадут ему снова. Только больше не спасёшься – любую смертельную рану, найденную доктором уже после, оправдает моё нападение. Нужно убираться обеим и быстро.
– Горы – это бессмысленно. А я должна хотя бы попробовать. Он может причинить вред моему другу!
– У Призрака больше шансов, чем у тебя. Поймёт неладное и улетит. Да и Вернон не сразу о нём вспомнит. Станет искать со всеми тебя и надеяться найти первым, чтобы порешить на месте. Потом будет долго бояться и думать. Он трус.
Я замерла. Догадка, которая закралась в голову раньше, оформлялась и укреплялась.
Запах, знакомый с детства. Плакса Алва – частая тень в кухне, конюшне, сарае… Тень… которая знает даже как зовут мою сову и понимает, что именно ей на помощь и рвусь, хотя я говорила о друге. Слова Вернона: «ошибаешься, она следит за твоей жизнью…».
– Слезай на траву и подними руки. Вверх и прямо, – прервала бег мыслей Алва.
Я стала послушно спускаться с повозки, но продолжала уговаривать:
– Он думает, что отравил сову и она больна, слаба! Не станет бояться!
– Даже если и так – в одиночку… такая сова защитит себя лучше, чем если нужно будет спасать и тебя.
Я уже стояла внизу с вытянутыми руками. Они моментально онемели, как и вся я.
– Такая... это какая? Что ты знаешь об этой сове?!
– Будешь тратить на разговоры время, пока Вернон собирает погоню – расспросы вскоре станут бесполезны, мёртвым это ни к чему!
С этими словами Алва подошла вплотную, резко отвернулась и качнулась ко мне спиной. Выгнувшись назад, схватила за запястья, закинув на себя, как мешок картошки. И побежала сгорбившись, практически на четвереньках – в бешеном темпе по крутому подъёму холма, прямо в гуще деревьев, нервно дёргаясь от стволов и каменных выступов, но ни во что не врезаясь.
От скорости, страха и тошнотворного смрада капюшона, почти заткнувшего нос, я потеряла сознание.
Очнулась я в сумерках в лесу, на росистой ароматной траве. Алва сидела неподалёку. Наверное она скинула меня из-за обморока.
Я вскочила – значит далеко мы не продвинулись, а времени прошло много. Нас могут скоро найти. Я вспомнила о Нике – может и лучше бы, чтобы нашли – и в растерянности вертелась по сторонам, силясь разглядеть окрестности.
– Мы уже далеко. И ночью будет издалека видно фонари и факелы, если один из поисковых отрядов сюда сунется верхом.
Значит она несла меня часа два прямо вырубившуюся. Я вспомнила ощущение тщедушного тела под её тряпками – настоящий иссушенный скелет. Откуда столько сил?!
– Но медлить нельзя, это пока что лес на нижних холмах. Холмы прочешут полностью, а нам нельзя натыкаться на погоню. Я не стану никого убивать, нельзя.
– Мы остановились, чтобы я пришла в себя и шла сама?
– Мы остановились, чтобы в себя пришла я. Мне нужна кровь, иначе не дойду быстро наверх. Я голодна.
Я сглотнула и уставилась в одну точку. В ушах застряло слово «кровь», но я малодушно попыталась отвлечься на вторую шокирующую новость:
– И что наверху? Там же только Призрачный замок. Выходит, ты оттуда?
– Да, там только он. Я в нём никогда не была, а вот для тебя теперь другого выхода нет.
И что я ей скажу?.. Что там вампиры и я боюсь? Она-то не причинила мне вреда и я уже совершенно отчётливо понимала почему. Только спросить не решалась.
Но тащить меня в логово вампиров, в котором она сама никогда даже не была?! Есть ли в этом спасение?.. Лучше бы я попыталась предупредить Ника внизу!
Сладковатая приторная гниль послышалась совсем близко. Накатила знакомая волна тошноты. Мне удалось её сразу подавить – как справедлива мудрость, что человек ко всему привыкает… Перед потупившимся взглядом появились скрюченные когтистые кисти с маленькой пустой миской и коротким кинжалом.
– Разрежь вену и набери половину плошки. Больно почти не будет и заживёт сразу, нож смазан моей слюной. Оставишь здесь и пойдёшь умываться к ручью, он справа. Действуй быстро, мы спешим. Я уйду ниже охранять и слушать, но через десять минут здесь должна быть кровь и не должно быть тебя.
Алва сунула всё мне в руки и исчезла среди деревьев. Что же… выхода, как она и сказала, у меня нет. Нужно действовать как велено, своего плана всё равно пока не имеется. Возможно и вторая новость окажется не такой ужасной, потом хорошенько подумаю. Сейчас лишь мельком вспомнилось красивое лицо герцога Гленрока и его благородное надменное равнодушие.
