В конце концов, чего не сделаешь для любимого мужа? Который, к слову, никому не доверил мою транспортировку и, с трудом управившись до рассвета, лично отнёс меня к дому, где остановился посол. Бережно опустил на подмёрзшую мостовую, выбрав место посуше, погладил на прощание — и растворился в утреннем тумане. Я же проводила его тоскливым взглядом, сбросила оцепенение и радостно устремилась навстречу приключениям!
По утверждённой программе мне следовало тайно пробраться в карету Гильройта, доехать с ним до точки назначения, походить там, послушать, понаблюдать, изучить хранящиеся у него документы — и через несколько недель отправиться обратно, на попутке или с послом, неважно… Однако всё провалилось ещё на этапе подготовки, когда я попыталась просочиться сквозь забор — и застряла, не сумев протиснуть внушительно округлившийся живот между двумя прутьями. С левитацией тоже ничего не получилось — амулеты блокировали любые направленные на меня заклинания, доказывая собственную бесполезность, а поднимать забор или раздвигать щель было слишком опасно… Пришлось топать на поиски более приемлемого входа — не превращаться же ради этого обратно, верно?
Но увы, даже после тщательного осмотра мне не удалось откопать ничего лучше старого крысиного лаза на заднем дворе. Куда я, разумеется, тоже не пролезла, пока не расширила его вручную, потратив тучу сил и изгваздавшись, наверное, по самые усы. Хорошо, что мы заложили в план всяческие препятствия и до предполагаемого отъезда Гильройта по-прежнему оставалось ещё несколько часов… Вот только гараж, вопреки всем расчётам, встретил меня девственной чистотой! Хотя, по моим данным, там должна была стоять минимум одна самоходная повозка… А имелись лишь свежие отпечатки колёс, по которым я проследила её до самого крыльца — и обнаружила полностью готовой к выезду!
Это был провал. Потому что проникнуть в закрытую кабину на виду у всех больше напоминало самоубийство… Однако сложности никогда меня не останавливали! И я, поразмыслив, временно спряталась за подножкой, рассчитывая в случае чего просто запрыгнуть на раму сверху. Правда, у меня не было уверенности, что я смогу надолго там задержаться — всё-таки узкая поверхность не предназначалась для длительных путешествий, как и для путешествий в целом — но это мелочи. Попытать счастья мне всё равно никто не мешал.
Так прошло минут двадцать, прежде чем из дома вылетел злой эльф в сопровождении невесть откуда взявшейся Розилии. Наша ректор вовсю уговаривала его задержаться, просила подождать, обещала решить какую-то внезапно возникшую проблему — однако посол был непреклонен, уверенно распахнул дверцу и, повернувшись к собеседнице, сухо с ней попрощался. Он замешкался всего на секунду, но этого хватило, чтобы я сумела рыжей мышкой юркнуть под сиденье и трусливо затаиться, не смея высунуть наружу даже кончика носа… После чего эльф устроился напротив и карета почти сразу тронулась в путь, позволив мне слегка перевести дыхание.
— Идиотка, — проводив удаляющиеся ворота взглядом, мрачно буркнул мужчина. — Думает, кому-то ещё нужны её глупые извинения. А вилась-то как! Будто вчера и не обливала меня холодом, со скучающим видом выслушивая пункты составленного королевскими советниками договора. Спасибо, хоть не усмехалась. Двуличная тварь! Видать, её сильно прижали в Совете. Возможно, даже пригрозили лишить места председателя… Ха! И чем, в таком случае, власть Совета лучше королевской? Чем все эти заседатели отличаются от королей? Да ничем!
Тут я не удержалась, и тоненько фыркнула, невольно подметив острый ум противника. Между прочим — довольно молодого. Как по эльфийским, так и по человеческим меркам. А, значит, крайне амбициозного и сообразительного… Но в кое в чём он всё-таки заблуждался.
Во-первых, Розилия не держалась за место председателя и наверняка устроила весь этот цирк ради меня. Точнее, ради пользы, которую я должна была принести государству. И делала она это исключительно по собственной инициативе. А, во-вторых, сравнивать наши народы следовало несколько иначе.
Да. Разница между властью Совета и короля, как и между любыми другими правительствами, была действительно невелика. Недовольные, по крайней мере, находились во все времена. Однако, по моим личным соображениям, людям было легче жить по человеческим правилам и законам, чем подчиняться эльфийским ограничениям. Как бы похожи они ни были.
3
3
Тем временем Гильройт благополучно закончил ругать ректора — и затих, явно намереваясь немного подремать. Я тоже не собиралась бодрствовать без веской необходимости и, успокоившись, решила последовать его примеру… Но стоило мне лишь устроиться поудобнее, как сверху — по всей видимости, из сумки с провизией, которую эльф примостил на соседнем сиденье — свалился крупный, упитанный таракан! Прямо мне на голову, откуда я моментально скинула его на пол — и принялась с интересом наблюдать, как он беспомощно сучит лапками в воздухе, не в силах побороть земное притяжение. Впрочем, вскоре карета наехала на какую-то кочку и несчастный благополучно перевернулся… Вот только спасаться бегством почему-то не стал, вместо этого принявшись нагло ощупывать всё вокруг своими длинными усами! А меня невольно затошнило.
Нет, я не испытывала отвращения к насекомым и уж тем более их не боялась — меня и нежитью-то напугать было трудно. Просто появление этого крайне питательного белкового брикета на тонких ножках напомнило мне о пропущенном завтраке — и в голове возникло стойкое желание съесть таракана. Вернее, даже сожрать. Впиться клыками и выпить из него сочную, сладкую жизнь, закусив хрустящей хитиновой оболочкой... В чём желудок категорически отказался принимать участие, подняв самый настоящий бунт. Ведь одно дело — проглотить стерильную, специально выращенную лабораторную мышь в качестве эксперимента или, скажем, заигравшись, поймать пастью кузнечика в чистом поле… И совсем другое — заполучить на обед грязного таракана непонятного происхождения! Как бы аппетитно он ни выглядел, я не могла, не имела права так рисковать своим здоровьем! И потому усиленно боролась с проклятыми кошачьими инстинктами.
Мало ли, вдруг он чем-то отравлен? Организм зря отвергать пищу не станет…
А между тем голод крепчал. И таракан, как назло, не торопился никуда уползать. Сидел себе тихо, смотрел куда-то. Думал, наверное, о своей горькой судьбе, о покинутой семье и оставленных детях... Или умирал от яда. Вдобавок сверху до меня отчётливо доносились не особо изысканные, но ароматнейшие запахи взятой в дорогу провизии — копчёной грудинки, тёплых пшеничных лепёшек, сыра и, кажется, свежего молока… Из-за чего я просто сходила с ума, в прямом смысле разрываясь на части! И когда эльф решил перекусить, соблазнительно зашуршав обёрточной бумагой, всё-таки не выдержала.
Подавив очередной рвотный позыв, смерила таракана долгим оценивающим взглядом, облизнулась, глубоко вдохнула… И вылезла из-под сиденья, выразительно уставившись на Гильройта. Так выразительно, что он аж поперхнулся непрожёванным куском мяса. На мгновение мне даже показалось, что мужчина сейчас задохнётся — но всё обошлось.
— А ты ещё тут откуда взялась?.. — откашлявшись, осведомился посол. И сам же ответил: — Что, погреться пришла? Замёрзла, поди. Вон как испачкалась. Явно же домашняя — уличные в кареты не лезут и к жилью не выходят. Тепла только неженки ищут… Значит, выкинули. За то, что связалась не с тем котом… Уроды. Злые, неблагодарные люди! Любят всё контролировать… Ненавижу их! Ну как можно надеяться удержать животное в рамках?! Это же инстинкты, заложенные природой!
