– Ты свободна, – уткнувшись в документы, сообщил девчонке.
Однако Витейра не сдвинулась с места… Чем лишь сильнее меня распалила. И пускай в поле моего зрения попадал только самый краешек нового платья, в которое зачем-то облачилась студентка, этого было достаточно, чтобы сорваться.
Я жаждал ей обладать. Именно жаждал. В прямом смысле. Мечтал коснуться бархатной кожи, смять губы жарким поцелуем, задрать подол и получить своё. Плевав на всё. Здесь и сейчас… Силой, если потребуется.
– У тебя ко мне какое-то дело? – поинтересовался сквозь зубы.
Откровенная жестокость, внезапно проскользнувшая в мыслях, меня совсем не обнадёжила. Она словно предупреждала – я на грани. Напоминала, чем грозит потеря контроля… И по-хорошему, чтобы избавиться от соблазна, мне следовало не в бумаги пялиться, силясь разобрать смутно знакомый почерк, а наступить на горло своей гордости и зажмуриться… Но я не успел.
– Поцелуйте меня, – замявшись, негромко попросила Витейра.
И я не сдержался. Вздрогнул от неожиданности, вопросительно вскинул голову – и утонул, встретившись взглядом с огромными зелёными глазами. Подёрнутые лёгкой поволокой, в тот миг они ни капли не напоминали изумруды. Скорее, прозрачный океан, в глубине которого, без похоти и лишней страсти, плескалось робкое, осторожное, практически невесомое желание… И оно манило меня куда сильнее пылкой алчности, обещая настоящее, а не покупное блаженство.
В общем, следующие несколько минут выпали из моей жизни. Я не помню, как выбрался из-за стола, как преодолел разделяющее нас расстояние и как очутился возле Витейры. Не помню, что говорил и что делал. Помню лишь хрупкие плечики в своих руках, доверчиво приоткрытый рот, дрожащие от волнения губы и свой хриплый голос…
– Ты уверена, что хочешь именно этого?.. – уточнил, с трудом балансируя на краю пропасти.
От падения в безумие меня отделяла только совесть, которой упрямо казалось, что девчонка не понимает серьёзность происходящего. Не осознаёт последствий… И я пытался предоставить ей последнюю возможность одуматься. Объяснить, что обратного пути не будет… Хотя старался, наверное, зря.
Судя по всему, Виртайон ничего не имел против случайных связей. Иначе он бы непременно забрал дочь с собой. Да и Витейра со своими способностями вряд ли сохранила невинность… Вот только вкупе со стараниями матери они не могли принести ничего, кроме боли и разочарования! А я не планировал оставлять о себе неприятных воспоминаний… По крайней мере, без твёрдого согласия партнёрши.
– Уверена, – сглотнув, смело откликнулась Витейра. – Недавно вы меня уже целовали… И мне понравилось.
Её признание стало последней каплей! Сомнения испарились, эмоции хлынули на свободу – и я тотчас завладел сочными губами, которые почти три года сводили меня с ума…
Какое бы происхождение у девчонки ни было, последнюю ночь в Академии она не забудет. Никогда. Это я гарантировал.
Она
Второй поцелуй декана навсегда изменил мои представления о жизни, мире и взаимоотношениях между полами. Казалось бы – простое прикосновение. Да, влажное. Да, горячее. Практически обжигающее… Но эффект от него был поистине потрясающий! Я буквально превратилась в одни большие губы, которые некромант подвергал сладкой, мучительной пытке. Облизывал, покусывал, сминал – и отпускал, чтобы начать всё заново. А когда он, наконец, проник языком внутрь, из головы выветрились последние мысли.
Мне было абсолютно безразлично, где блуждают его руки. Что делают… Всё моё естество желало лишь одного – чтобы этот момент длился вечно… Однако у декана имелось другое мнение – и вскоре он прекратил терзать мой рот, переключившись на шею. Затем на плечи. Ключицу. Декольте… С каждой минутой он спускался всё ниже и ниже, словно поставил себе задачу тщательно исследовать каждую клеточку моего тела. Не пропускал ни одного миллиметра кожи… И мне жутко это нравилось! Колени подкашивались от удовольствия, голова запрокидывалась, а из горла вырывалось хриплое, тяжёлое дыхание… Я практически горела заживо и не знала, куда выплеснуть этот безумный, снедающий душу жар! Как поделиться им с партнёром… Хотя на месте, разумеется, не стояла. Зарывалась пальцами в удивительно мягкие волосы некроманта, гладила его по щекам, хватала за плечи – но этого было мало, чтобы выразить всю глубину моей страсти. Показать силу того пламени, что разжёг во мне декан… Разжёг – и продолжал разжигать, не обращая никакого внимания на мои старания! Умело, мерно и методично. Целиком отдавшись чувствам… И моё терпение лопнуло.
Извернувшись, я отстранилась, притянула некроманта за подбородок – и впилась в его губы со всей пылкостью, на которую была способна… А потом мир пошатнулся. В прямом смысле. Потому что декан, зарычав подобно дикому зверю, без труда поднял меня в воздух, лихо развернулся и с грохотом усадил на письменный стол! И всё – не прекращая долгого, жадного, умопомрачительно властного поцелуя.
Разумеется, столь резкое перемещение не прошло бесследно и на пол тотчас полетели какие-то документы, чистые листы бумаги, перья и полная чернильница… Однако меня это ничуть не обеспокоило. А некроманта и подавно. В тот миг его гораздо больше интересовало нечто совершенно иное. То, к чему он подобрался так близко, что я чувствовала его желание – и замирала от предвкушения… Как ни странно – без капли страха или волнения. Меня не смущала ни откровенная поза, ни задранная юбка, ни чужая рука на бедре. Я ждала кульминации. Хотела её. Даже глаза прикрыла в нетерпении… А декан почему-то медлил. Целовал, ласкал, сводил меня с ума – но не переходил грань. Словно ждал одобрения. Словесного согласия… И я не придумала ничего лучше, чем притянуть некроманта к себе и жарко прошептать:
– Пожалуйста, магистр… Не останавливайтесь.
Однако, вопреки моим надеждам, реакция декана оказалась полностью противоположной! Вместо того чтобы наброситься на меня, он вдруг отодвинулся и застыл, глядя мне прямо в глаза.
– Не магистр, – глухо обронил некромант. – Учитель.
И я поняла – где-то закралась ошибка… Но где?!
Он
Глядя в шальные глаза девчонки, я с горечью резюмировал – дело зашло слишком далеко. Ещё немного, и студентка откажется уезжать. Останется со мной. Рядом… И лишится светлого будущего. По собственной воле… А я не мог этого допустить! Из-за длительного воздействия неизвестных науке чар она и так обрела надо мной слишком большую власть. Я чувствовал это! И боялся… Не её отца, нет. Хотя по эльфийским меркам Витейра и была несовершеннолетней… Я боялся себя. Боялся безвозвратно потерять над собой контроль и испортить девчонке жизнь… И потому её слова прозвучали особенно вовремя. Они отрезвили меня. Напомнили о прошлом. О семье. Погубленных жизнях. Боли, моральной и физической… Судьбе изгнанника, которой я не желал никому. Особенно Витейре…
Впрочем, участие Виртайона всё же сыграло определённую роль. Меня не оставляла мысль, что эльф преследовал какие-то свои, личные цели. Воспользовался моментом… Скажем, чтобы обрести шпиона в моём лице. Захватить контроль в Академии. Или просто усилить влияние короля на территории человеческих поселений… Неважно! Главное – он уже пытался охмурить Розилию. И после неудачи вполне мог переключиться на меня. А значит, ошибаться было нельзя.
