– Жуткий красавчик, – пробормотала я, мечтая оказаться как можно дальше и от мужа, и от разозленного свекра, и от наследника, и даже от зашедшего следом за Тероном Градиса. Но сбежать точно не удастся, поэтому под взглядами трех пар глаз я выпалила совсем не то, что собиралась говорить: – Он пришел за правом первой ночи! Сказал, что Градис ему пообещал. – И пальцем ткнула в блондина. – Он избил Рок и хотел... хотел...
– Мы поняли, что он хотел. – Командор скривился. – Чем ты его ударила?
– Я? – возмущенно сжала я губы. – Его высочество сам себя уронил! Начал размахивать артефактами и убился!
Терон обнял меня за плечи, прижимая к себе, а когда заговорил, голос его звучал абсолютно бесстрастно.
– Если он выжил, я вызову его на дуэль и убью.
– Я тебе убью! – взорвался командор. – Исчезните с моих глаз немедленно! Немедленно, я сказал! – гаркнул он. – Забрали своих буйных жен и исчезли!
Терон не стал спорить, он подхватил меня на руки и шагнул в раскрытую дверь, чтобы через секунду выйти на знакомом крыльце. Следом за нами торопливо перешли и Рокси с Градисом.
– Пронесло, – выдохнула я и потянулась к кольцу на двери, но постучать не успела, мой дом сам распахнул двери.
– Я бы не надеялся, – вздохнул муж, переступая порог. – Но я его все равно убью.
Глава 37
Дом встретил нас умопомрачительным ароматом свежей выпечки, смешанным с запахами цветов и чайной заварки. А еще величественной мирой Мадлен, одетой в строгое коричневое платье с жестким воротником, с безукоризненной прической и недовольно поджатыми губами. Три часа ночи, а она выглядит, словно вообще спать не ложилась. На кого сейчас похожа я, даже думать не хочу, видела бы меня бабушка, обозвала бы лахудрой. Хороша невеста в первую брачную ночь!
Да еще и кровью демонов запачкалась, ее я давно научилась определять по запаху, а Терон был залит ею так, словно душ принимал кровавый. Ран на нем я не обнаружила, в отличие от Градиса, руки и грудь которого были испещрены царапинами и кровоточащими ранами. Все же он не солгал, когда сказал, что богиня лишила его тьмы. Регенерация у парня стала так себе. Но его мне жалко не было, судя по насупленной физиономии Рокси, она тоже не поддалась жалости и состраданию к собственному мужу.
– Все повторяется, – дернулась я, требуя поставить меня на ноги. – Опять ты в крови, опять я кого-то убила, и опять у нас ничего не получится.
Глаза начало щипать, захотелось разреветься, и так себя жалко стало, что хоть вой. Я и завыла тихонько, изрядно всех перепугав.
– Сатия, ты ранена? Где болит?
Не успела я слова сказать, как Терон взлетел на второй этаж, и спустя мгновение мы оказались в моей спальне. Следом забежала Рокси, за нею приковылял Градис, последней степенно вошла мира Мадлен с миниатюрной бутылочкой, распространяющей вокруг себя отвратительный запах нашатыря. Даже не подозревала, что в этом мире существует подобная гадость. Терон сгрузил меня на кровать и, несмотря на протесты, начал лихорадочно ощупывать, следом за его руками струилась тьма, оставляя на коже щекочущие следы.
– Никс, не молчи! – Голос моего мужа звучал глухо и напряженно. – Что болит?
– Душа! – рявкнула я. – Представляете, она у меня есть!
– То, что вы продали нас принцу, отвратительно!
Рокси решительно отодвинула Терона и устало села на край кровати, ее плечи опустились, сама она скукожилась и казалась сейчас очень ранимой. Я нашарила ее руку и сжала ее.
– Дуа, в вашем распоряжении две ванные комнаты, – чопорно и с нажимом произнесла мира Мадлен. – Вам следует привести себя в порядок, прежде чем ложиться в чистую постель.
– Я первая, – вскочила Рок. – Мне очень нужно вымыться.
Она передернула плечами и быстро вышла из спальни, Градис попытался что-то сказать, но подруга даже не глянула в его сторону.
– Что значат ее слова? – холодно процедил Терон.
Я села, под пристальным и жадным взглядом супруга поправила полы халата, пересказала разговор с наследником и про роль Градиса во всем этом тоже не забыла сказать. По мере моего рассказа лицо дуала превращалось в маску, зато Градис был весьма эмоционален, он кривил губы, закатывал глаза и скептически хмыкал.
– Все вопросы к командору, – глядя в глаза Терону, нагло заявил он. – Это был его план. Но тогда никто не знал, что она твоя сатия.
– Ты ведь понимаешь, что Рокси тебе этого не простит.
Муж долго молчал, буравя Градиса нечитаемым взглядом, при этом его тьма клубилась за спиной черным плащом.
– Поверь, я найду, как все объяснить своей жене, – самоуверенно заявил блондин и добавил: – Если посчитаю нужным.
– Уложение об Империи гласит, что это великая честь - отдать первую ночь императору, – строго произнесла мира Мадлен, про которую мы в пылу разборок удачно забыли. – Мирри Рокси была оказана честь, ей не на что обижаться, любая аристократическая семья была бы счастлива получить возможность понести от Золотого Императора.
Очень хотелось послать дуэнью далеко и надолго, но я промолчала. В этом мире свои законы, местные привыкли поклоняться императору как богу, а кто же откажется от секса с богом? Даже моя смелая подруга смирилась со своей участью, и не будь принц таким отвратительным, возможно, она даже обрадовалась бы. Когда тебя с детства учат слепому повиновению и безграничному служению, трудно принять другую правду. Если даже двадцать лет войны не выжгли в людях слепое обожание, то о чем говорить?
– ...обычно невеста получает от императора богатые дары, а ее муж - хорошую должность при дворе, поэтому всегда считалось огромной удачей, если император обращал внимание на молодую жену, – вещала мира Мадлен.
– У нас другие законы, мы не торгуем своими женщинами, – резко оборвал ее Терон. – Вспомните о своих прямых обязанностях, принесите девушкам чай и булочки. Градис, за мной! – Но перед тем как уйти, он резко наклонился и осторожно поцеловал меня в щеку. – Спокойной ночи, сатия. Завтра все будет по-другому.
– Хотелось бы верить, – тихо произнесла я, глядя в закрытую дверь.
Чаю я не дождалась, заснула.
Мне снился последний день на Земле: кладбище, знакомый склеп, люди с оружием, гудящие трансформаторы, черная тьма с алыми глазами и окровавленный обнаженный мужчина с пустыми глазницами, он навалился на меня так, что стало тяжело дышать:
– Сатия, теперь все будет хорошо. Я теперь всегда буду рядом. Всегда.
Горячие губы прижались к моему открытому в панике рту, нас окутала тьма, тело мужчины стало тяжелее, я попыталась спихнуть его с себя, но у меня не получилось, попробовала вырваться, оттолкнуть, но он только сильнее впивался в мои губы, делая мне больно, становясь все тяжелее и тяжелее…
– Тшш, ты в безопасности, – раздалось на краю сознания, и я распахнула глаза, все еще оставаясь эмоциями во сне.
