– Подождите! – вскрикнула миссис Фаррелл. – Подождите! Вы
должны мне помочь.
– Извините, – сказал Мейсон в телефонную трубку и бросил ее
на рычаг.
– Ладно, – сказала она. – Ладно! Я расскажу. Я все вам
расскажу. Во мне постоянно жил страх с тех пор, как это случилось. Но я не
убивала ее. Нет! Пожалуйста, верьте мне – я не убивала ее.
– А кто это сделал? – спросил Мейсон.
– Гиффорд.
– Откуда вы знаете?
– Это он. Только он. Он думал, ее купили. Наверное, он поехал
за мной в отель. Он знал, что я была там.
– Продолжайте, – сказал Мейсон. – В вашем распоряжении одна
или две минуты. Мне нужна только правда. Так что же произошло?
– Я хотела передать мистеру Конвэю списки акционеров,
которые предали его. Я хотела сделать это так, чтобы Гиффорд подумал, будто это
его обольстительница предала его. Она была в отеле «Рэдферн» и остановилась в
номере 728. Она печатала. Было слышно через окно – она как сумасшедшая стучала
на портативной машинке. Я сказала вам правду о листках копирки.
– Почему вы это сделали? Зачем вы сняли номер в отеле?
– Я не хотела, чтобы Джерри Конвэй потерял контроль над
компанией «Техас Глоубал».
– Но почему? Думаю, ваши интересы не пострадали бы ни при
каком раскладе, очевидно, у вас единственная цель – выкачивать деньги у мужа,
причем сумма зависит от того, крепка ли его позиция…
– У меня было два выхода, – прервала она. – Я уже говорила
вам. Я чувствовала, что под руководством Конвэя акции «Техас Глоубал» будут в
цене. В Гиффорде же я далеко не уверена. Я прикинула, что к тому времени, как
он овладеет компанией и пока начнет вести дела, от моего пакета уже ничего не
останется.
– Хорошо. И что же вы сделали?
– Я знала, что мой муж заигрывает с Розой Калверт. Я
проследила ее до отеля. Она зарегистрировалась под именем Рут Калвер.
В голосе Мейсона послышалось возбуждение:
– Она уже и раньше когда-нибудь регистрировалась под этим
именем?
– Да. В двух отелях.
– Назовите отели! – попросил Мейсон.
– Я могу дать вам названия, даты и номера комнат. Пока она
была в этих отелях, мой муж приносил ей материалы, и она на своей машинке
перепечатывала имена акционеров. Однажды она оставила одну из копий у себя в
машине, она была припаркована, и двери не заперты. Я только сейчас поняла, что
это была ловушка. Тогда я этого не знала. Я взяла тот список. Это, разумеется,
был поддельный список, который, как они надеялись, заставит Конвэя думать, что
он в безопасности. А сама я угодила прямо в мышеловку.
– Продолжайте, – сказал Мейсон.
– Я хотела, чтобы Конвэй получил этот список, но не знал, от
кого он. Тогда я позвонила ему, изменив голос, и назвалась Розалинд.
– Вы много чего нарассказали ему о детективах и команде
головорезов, – сказал Мейсон. – Зачем все это?
– Чтобы как-то обезопасить себя и заставить его быть более
осмотрительным.
– То есть вы не были уверены, что он клюнет?
– Вот именно. А этот самый Бэйкер-душегуб был всего лишь
плодом моего воображения.
– Хорошо. Дальше. Что же случилось дальше?
– Ну, я решила провести небольшое самостоятельное
расследование. Я надеялась проследить Розу Калверт до ее дома. Хотела точно узнать,
куда она ходит и чем занимается. Утром шестнадцатого числа она поехала в отель
«Рэдферн» и зарегистрировалась под именем Рут Калвер. Ей дали номер 728. Один
или два раза в течение того утра я поднималась на лифте и проходила по
коридору. Я слышала, что она как сумасшедшая печатала на машинке. Только
ненадолго остановилась – когда ей принесли ленч. Видите ли, у меня на руках
были все козыри, потому что я знала, как она выглядит, а она меня не знала. Для
нее я была незнакомкой. У меня были фотографии, на которых ее сняли в бикини.
Были и фотографии, когда ее снимали обнаженной. Я проследила ее до дома моего
мужа. Я все о ней знала, а она обо мне – ничего.
– Что произошло в отеле? – Мейсон нетерпеливо поглядывал на
часы.
– Ну, минут десять второго я догадалась, что Роза спускается
вниз. Она бросила ключ на стойку клерка и ушла. Клерк был занят, и, когда он
повернулся ко мне спиной, я быстро подошла и взяла ключ от номера 728. Но не
успела отойти от стойки, как клерк повернулся ко мне и спросил, что мне угодно.
И тут меня осенило. Я сказала ему, что я секретарь Джеральда Босвелла и что
Джеральду Босвеллу еще нужно сделать кое-какую работу, поэтому он попросил меня
снять номер на его имя. Я сказала клерку, что, так как у меня нет багажа, я
могла бы заплатить за номер, а мистер Босвелл приедет вечером. Я попросила его
дать мне два ключа, чтобы один я могла отдать мистеру Босвеллу. Клерк ничего
странного в этом не усмотрел. Думаю, он решил, что замужняя женщина назначила
встречу своему любовнику, и, насколько я наслышана, в этом отеле подобные вещи
удивления не вызывают.
– Продолжайте, – сказал Мейсон. – Меня не интересует отель.
Нас интересует, что сделали вы.
– Я сказала клерку, что мне нужен номер не слишком низко и
не высоко, примерно седьмой этаж. Он сказал, что свободен номер 729, и я взяла
его. У меня не было багажа, поэтому ничего не надо было тащить в комнату. Я
взяла ключ, чуть погодя поднялась в номер и приготовилась слушать. Моя дверь
была прямо напротив номера 728 – через коридор. Я чуть приоткрыла дверь и стала
наблюдать. Роза Калверт вернулась около половины третьего.
– Но у вас остался ее ключ?
– Да, но вы же знаете, как это делается. У них есть
несколько ключей от каждого номера. Случается, клерк кладет ключ не в тот
ящичек или постоялец теряет ключ, словом, у них есть дубликаты. Я не думаю, что
у Розы были какие-нибудь проблемы с ключом. Она просто сказала, что оставила
свой ключ на столе, и клерк дал ей другой.
– Что случилось потом?
– Ну, потом она только печатала, и я начала понимать, что,
вероятно, тот список, который попал ко мне, устарел или же абсолютно неверен,
что они хотели использовать его как подсадную утку.
– Дальше.
– А дальше я вышла и позвонила Конвэю и опять под именем
Розалинд что-то наплела ему.
– Вы звонили не из номера?
– Нет. Даже не из отеля. Я прошла в телефонную будку,
находящуюся через несколько домов от отеля, и позвонила оттуда.
– Дальше, – сказал Мейсон.
– Ну вот… Я спустилась и позвонила, потом купила кое-какие
вещи. Затем я позвонила вновь и вернулась в номер.
– Что случилось потом?
