– Да, сэр.
– Когда вы впервые узнали о том, что ваша жена мертва?
– Если позволит суд, – сказал Мейсон, – я протестую на том
основании, что это незаконно, несущественно и не относится к делу. В нашем
случае совершенно неважно, когда он впервые узнал, что его жена мертва.
Судья Девитт кивнул.
– Минуточку, прежде чем суд вынесет решение, – сказал
Гамильтон Бергер. – Можно мне сказать?
– Разумеется, господин обвинитель.
– Мы предлагаем свидетелю показать, – сказал Бергер, – что
его разбудили рано утром семнадцатого числа и сообщили, что убита его жена, и
это было задолго до того, как полиция опознала труп. Мы хотим, чтобы свидетель
рассказал, что все это ему сообщил мистер Перри Мейсон, адвокат обвиняемого, и
что единственное, откуда мистер Мейсон мог узнать об этом, было свидетельство
его клиента. А клиент мог узнать об этом, только опознав убитую женщину.
Судья Девитт взглянул на Мейсона:
– Это в корне меняет ситуацию, мистер Мейсон.
– Как он собирается доказывать, что я опознал эту женщину,
после того как мой клиент что-то рассказал мне? – спросил Мейсон.
– Это само собой разумеется, – сказал Гамильтон Бергер.
– Я думаю, нет необходимости продолжать обсуждение по этому
поводу, – сказал судья Девитт. – Мне не нравится, когда присяжные заседатели
предлагают правдоподобные утверждения. Я думаю, что свидетельские показания
говорят сами за себя, но в данных обстоятельствах суд отклоняет протест.
– Когда вы впервые узнали, что ваша жена убита? – спросил
Гамильтон Бергер.
– Около часу ночи семнадцатого числа.
– Где вы находились?
– Дома, в Элсиноре.
– Как вы узнали, что ваша жена мертва?
– Мистер Мейсон сказал, что ее убили.
– Мистер Мейсон? Вы имеете в виду Перри Мейсона, адвоката
обвиняемого?
– Да, сэр.
– Теперь давайте во всем разберемся, – сказал Гамильтон
Бергер. – Вы узнали о смерти жены из сообщения Перри Мейсона, и он сделал это
заявление в час ночи семнадцатого октября в Элсиноре, Калифорния?
– Да, сэр.
– Прошу вас! – Гамильтон Бергер сделал приглашающий жест
Перри Мейсону.
– Вы помните, в котором часу я к вам приехал? – спросил
Мейсон.
– Думаю, это было около двенадцати сорока пяти.
– Помните, во сколько я ушел?
– Помню, пятнадцать минут второго, – сказал Калверт. –
По-моему, вы пробыли у меня приблизительно полтора часа.
– Разве я не сказал вам о своем предположении, что это ваша
жена, после того как посмотрел ее фотографии?
– Я показал вам кое-какие снимки, но вы уже были уверены. В
противном случае вы бы не поехали ко мне в такой час.
Гамильтон Бергер усмехнулся.
Судья Девитт сделал выговор свидетелю:
– Прошу вас воздержаться от споров. Просто отвечайте на
вопросы.
– Да, сэр, вы мне сказали именно это, но разбудили меня
среди ночи, чтобы мне это сообщить.
– Я вас разбудил?
– Да.
– Вы спали?
– Да.
– Во сколько вы пошли спать?
– В половине десятого или в десять часов.
– Вас не мучает бессонница?
– Конечно, нет.
– И когда я пришел, вы крепко спали?
– Да.
– Вы даже не вставали покурить?
– Нет.
– Вы ведь знаете, что заядлый курильщик иногда встает ночью
покурить.
– Конечно.
– После того как вы пригласили меня войти, примерно через
пять минут вы достали сигарету, не так ли?
– Я… я точно не помню. Я… я не помню.
– Мистер Калверт, – сказал Мейсон, – разве я вам не говорил,
что узнал ваш адрес из письма, которое вы написали жене?
– Я не помню, – сказал Калверт. – Я был так подавлен. Я
немного помню из того, что вы мне тогда говорили, но помню одно: вы вошли и
сказали, что моя жена убита.
– Вы писали письмо жене, не так ли?
– Я протестую, так как это незаконно, несущественно и не
относится к делу, – сказал Гамильтон Бергер. – Вопросы должны касаться только
непосредственно беседы мистера Мейсона и свидетеля. Если мистер Мейсон хочет,
чтобы Калверт стал его свидетелем, он может это сделать.
– Необходимо узнать, как свидетель относится к своим
обязанностям, – сказал судья Девитт, – и я не вижу разницы в том, как это
делается.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – Чтобы полностью быть в рамках
правил, я перефразирую вопрос: не говорили ли вы мне, что написали письмо своей
жене?
– Не помню. Думаю, нет.
– И еще, – сказал Мейсон. – Не является ли фактом то, что
ваша жена, Роза Калверт, написала вам, что хочет поехать в Рено и развестись с
вами?
– Да.
– Что она хочет поменять адвоката, чтобы у нее больше не
было проблем?
– Да.
– И когда я позвонил вам в дверь ночью семнадцатого октября
и сказал, что хочу поговорить о вашей жене, что я адвокат, разве вы не сказали
мне, что вы не будете ни с чем соглашаться, что вы и пальцем не шевельнете,
чтобы облегчить ей развод?
– Да.
– И разве не вы сказали, что ответили ей на письма, которые
она вам написала, и написали ей что-то подобное?
– Да, я уверен, что так и было.
– И разве не я рассказал, что письмо было в почтовом ящике у
нее дома?
– Не помню.
– Да вы все прекрасно помните, – сказал Мейсон. – Вы не
обратились в полицию в Элсиноре, чтобы узнать, действительно ли мертва ваша
жена, потому что неожиданно поняли, что письмо, которое вы отправили ей,
бросает на вас подозрение. Вы написали вашей жене, что убьете ее, если она
выйдет замуж за кого бы то ни было, не так ли?
Свидетель угрюмо и враждебно посмотрел на Мейсона, затем
медленно отрицательно покачал головой.
– Нет, ничего подобного я не писал.
– И в ту минуту, когда я сказал вам, что письмо в ящике, вы
поняли, что это ключ, объясняющий многое, и что вы его выпустили из своих рук.
Затем вы поехали и вытащили письмо из ящика, прежде чем пойти в полицию и
узнать, убита ли ваша жена.
