- Лайон, -- осторожно спросил он у друга, -- я ничего такого не чувствовал. Но ведь я и не дракон.
- Скажи-ка, а когда это произошло? -- спросил Кон, и приготовился записывать. Ведь все, что касалось дракона и его оборота было необычайно важным.
- Когда я парил. Парил, и уже собирался спускаться, как почувствовал его… Этот запах, который...который просто вел за собой, -- выпалил Лайонард, -- и, представь, у меня было такое чувство, что источник его мне необходим. Жизненно.
Придворный алхимик строчил, записывая чуть не слово в слово рассказ друга, который сейчас выглядел так, будто нашел прекрасную жемчужину, которую искал много лет, и вдруг потерял в одно мгновенье.
- Лайон… Подожди, друг мой. Разберемся мы с твоим запахом, -- утешающе, как врач смертельно больному, сказал Кон, у которого в голове мелькало одно предположение за другим.
- Ты, вот что, -- добавил он, -- или нет. Лучше вот что мы сейчас сделаем.
- А пойдем-ка, я заварю травок хороших. Тебе сейчас в самый раз. Оборот и сил много забирает, и энергии. А травки… -- и не успел он закончить, как Лайонард усмехнулся и спросил:
- Ты что, думаешь, что я головой повредился при обороте? Знаю я твои травки. От них неделю спать будешь.
- Ну, неделю не неделю, а нервная система должна восстановиться в полном объеме. Тогда и никакие запахи тебя не смутят, -- строго сказал придворный алхимик, добавив про себя “особенно воображаемые”.
Лайонард же задумчиво покачал головой, и сказал:
- Ну, давай, иди, заваривай свои травки. А я пока по саду пройдусь, и тоже добавил про себя: “а то что-то мне неспокойно”.
Лайонард Серебряный, последний из драконов, которому удалось совершить нечто выдающееся, и стать истинным драконом, пошел по хорошо утоптанной тропинке, которая вилась лентой вдоль старой королевской стены.
Он шел и внимательно смотрел по сторонам, а когда дошел до участка, который давно зарос травой, стал смотрел особенно внимательно.
Он искал.
Дракон, живущий в нем, никак не хотел успокоиться.
Потому что этот запах притягивал его, звал за собой, будто просил “найди меня”. И тут Лайонарда постигло еще одно осознание. Мужчина замер на месте, и улыбка, не верящая улыбка растянула его обычно сомкнутые губы.
- Я дурак. Какой же я балбес! А еще Глава Тайной службы, -- прошептал лорд, и сердце его забилось с удвоенной частотой.
- Похоже, что мой дракон почуял свою пару.
Мужчина неожиданно вспомнил, как читал в древних семейных преданиях, что драконы выбирают себе партнера по запаху. Именно запах влечет их друг к другу, и вот только тогда складывается союз на долгие года.
- Истинная пара.., -- прошептал Лайонард, который раньше не мог об этом и мечтать.
- Н-но...Но где же она?!
Леночка Старосадская
- Похоже, я все-таки ударилась головой, -- подумала девушка, ибо такой порыв страсти не к кому-то из плоти и крови, а к драной тряпке, явился для нее явным показателем пусть небольшого, но явного сотрясения мозга.
Она очередной раз отбросила рваное одеяние от себя.
Хотя на самом деле ей хотелось кинуть его на холодный камень, и лечь, закутаться, закрыть глаза и… тут она даже ужаснулась… и кататься, кататься по полу, урча и закрывая глаза от наслаждения.
Несмотря на то, что все тело ее тянулась к найденному тряпью, Леночка взяла себя в руки, и села, прислонившись к холодной стене. Посидев так какое-то время девушка поняла, что никуда дальше идти она не хочет.
А хочет только одного. Это странное, непонятное, какое-то животное желание сводило ее с ума.
И в конце концов Леночка решила ему уступить, посчитав, что таким образом даст выход стрессу, который никуда-то не делся.
Она потянулась вперед, нащупала вожделенную ткань, и подтянула остатки пиджака к себе. Натянула на себя, обернулась как следует, и в таком виде опустилась на каменный пол.
Пиджак доходил ей чуть не до самых колен, и, несмотря на многочисленные дыры, согревал.
И не просто согревал, а, казалось, придавал силы и уверенность. Желание кататься по полу, слава богу, прошло, и этот факт премного порадовал нашу Леночку.
Мало приятного увидеть в себе черты, присущие животному.
Завернувшись в нежданный подарок судьбы, она почувствовала, как от него идет тепло и проникает куда-то глубоко, под кожу. Вообще, ощущение было странное.
Леночка знала, что есть люди, которые помнят себя в материнской утробе.
Девушка к ним не относилась, но вот казалось ей, что именно так они себя и ощущают.
Потому что чувствовала она спокойствие, безмятежность, и совершенно непонятно откуда взявшуюся уверенность в том, что все будет хорошо. И, как младенец в материнском чреве, девушка закрыла глаза и отключилась.
Ее разбудил звук.
Леночка открыла глаза, и страшно удивилась. Вокруг было темно, но девушка была совершенно уверена, что уже наступило утро.
- Дождь, наверно, хлещет. Вот и темно, шторы-то у меня плотные, -- зевая, подумала Леночка, и нехотя повернулась на правый бок.
Почувствовав, что как-то жестковато ее ложе, девушка очередной раз удивилась. А удивившись, подумала, что под бок что-то попало.
- Опять книжку на ночь читала, и положить на тумбочку забыла, -- поняла Леночка, и начала ее нащупывать левой рукой.
Однако никакой книжки не оказалось. Рука ее двигалась дальше и дальше, и тут девушка с ужасом поняла, что лежит на камне.
- Камень… --- и она сразу все вспомнила.
А вспомнив, свернулась комочком, и уткнулась носом в так приятно пахнущую материю.
И стоило только ей вдохнуть этот запах, волнующий запах кожи мужчины, чуть отдающий мускусом и корицей, как на Леночку снизошло умиротворение.
- Как же это все странно, -- вслух сказала девушка, -- провалилась в какую-то пещеру. Вокруг никого и ничего, а я совершенно спокойна…
Нет, как мы знаем, Леночка не была девушкой, от всякой мелочи падающей в обморок или закатывающей сцены, но вот в такой ситуации и не зазорно было бы.
