Растерялась, увидев, что пуговиц-то нет, и старательно завернулась в него так плотно, как могла.
Завернулась, и рассмеялась, вспомнив, как заворачивалась в драный камзол последнего из драконов.
- История повторяется, верно, мой лорд? -- сказала девушка, а когда тот сглотнул и кивнул головой, взяла его за руку и неожиданно прижалась к мужчине всем телом.
Серебряный дракон, не ожидавший от своей пары такого энтузиазма, отозвался так рьяно, что Леночка почувствовала всем своим телом его готовность сейчас, вот прямо сейчас, не сходя с этого самого места, приступить к воспроизводству старинного рода.
- О нет, -- жарко прошептала девушка, -- нет, лорд, не сейчас. Леночку саму настолько удивил этот порыв, совершенно для нее в обычной жизни не характерный, что она отстранилась от мужчины, чувствуя себя глупо.
- Сейчас, пожалуй, мне нужно несколько другое, -- заявила девушка, кокетливо поглядывая синими глазищами на Главу Тайной службы, -- Лорд, ну, будьте так любезны, помогите своей паре.
У Лайонарда, услышавшего эти слова, сердце замерло, а потом пустилось вскачь как прыгает от радости ребенок, когда ему наконец покупают долгожданную игрушку.
А тут… Какая там игрушка. Тут в его жизни появился смысл, да еще какой!
Да, друзья. Мужчина сейчас вовсе не думал о себе, как о защитнике Киассы. Да что там. О Киассе он думал в последнюю очередь. Конечно, он знал, насколько для планеты важна Леночка, истинная пара для дракона.
Как не знать. Второй поход в пещеру и знание, там полученное, впечаталось в его память навсегда.
Но куда важнее для него был ее сияющий взгляд. Ее слова, ее просьба о помощи.
Он улыбнулся и хрипло сказал:
- Моя леди, для вас - все, что угодно.
Слова Леночки заставили его улыбнуться, и лицо лорда вдруг помолодело и потеряло всю свою холодность.
Оберегать и защищать
Но тут с девушки вдруг сошла вся напускная кокетливость, и она тихо сказала:
- Нам надо поговорить, лорд Лайонард.
Лайон тоже посерьезнел, несколько напрягся и ответил:
- Лайон, леди. Просто Лайон, хорошо?
На что девушка вздохнула, и сказала:
- Хорошо. Тогда и вы меня называйте просто Леночкой. А как-то не комильфо. Пара мы или не пара, в конце концов?
- Леношка, -- прокатал на губах непривычное слово Лайонард, -- Леношка, -- повторил он с придыханием.
- Да не Леношка, а Ле-ноч-ка, -- улыбнулась хозяйка “Доброй феи”, и чуть не засмеялась, когда лорд безуспешно пытался повторять за ней.
На пятый раз у него получился звук, похожий на нечто среднее между “ч” и “с”.
- Похоже, нет у них такой буквы в алфавите, -- решила девушка и сдалась. -- Ладно, пусть будет Леношка.
Девушку переполняли противоречивые чувства. Ей одновременно хотелось и прижаться к мужчине, и гори оно все ярким пламенем, забыться в его объятиях.
В то же время, тихо поднимала свою голову и пыталась вырваться на свободу та ярость, которая, казалось бы, ушла.
Ан нет, не ушла. Скрылась, спряталась глубоко внутри, пугая до смерти Леночку.
- Что же, -- она подняла голову и с трудом, но заставила себя сказать, -- Не скрою, я...Вы мне очень нравитесь, Лайон, -- девушка покраснела, но глаз не отвела, -- в то же время… Вы понимаете, я не знаю, что со мной происходит. Вообщем, чувства меня переполняют, весьма и весьма разнообразные.
Лайон, которого тоже переполняли чувства, только больше совершенно определенной направленности, слушал девушку с колотящимся сердцем. Он чувствовал, насколько все, что она говорила, было важным. По крайней мере, для нее точно.
Леночка продолжила:
- Но… Понимаете, я… Я боюсь, очень, -- сказала девушка и голос ее неожиданно задрожал.
- Моя леди, чего же?! -- воскликнул Серебряный дракон. -- Да ни один дракон в жизни не обидит свою пару! Это совершенно исключено, уверяю вас!
Девушка напряглась, но все-таки продолжила:
- Я...Я верю. Верю вам, Лайон. Но тут дело во мне, понимаете?
Лайон не понимал, но, судя по его виду, понять очень хотел:
- В вас? Признаться, не совсем. Поясните, и я очень постараюсь понять, -- проговорил озадаченный Глава Тайной службы.
- Ох, я.. да я даже не знаю, как это сказать, -- слова с трудом пробивали себе дорогу через горло, неожиданно ставшее сухим.
Девушка отвела взор, запнулась и наконец проговорила:
- Я… Понимаете, я...Или нет, та, которая во мне. Запуталась уже с вашими драконами, боже мой. Ну что за мир мне попался! -- вырвалось у Леночки, которой совершенно не хотелось говорить о себе такие вещи мужчине, от которого она была без ума.
- Да я за вас боюсь, -- сказала она наконец и замолчала.
- За меня?! -- удивленно спросил Лайонард, у которого сразу полегчало на душе. -- Да что со мной может случиться?
- Ну, случиться всегда может все, что угодно, -- ответила Леночка, и наконец, собравшись с силами, добавила:
- Дракониха какая-нибудь голову откусит.
Лайонард, услышав эти слова, подумал, что ослышался:
- Что вы сказали? Откусит, я правильно понял?!
Тут девушка не выдержала, и разрыдалась. Она закрыла лицо руками, а Лайонарда вдруг охватила такая нежность, что он подошел к ней и обнял. Леночка прижалась к его груди, и заплакала еще горше.
- Ну, будет, будет, Леношка, -- приговаривал ей, как маленькой, грозный Серебряный дракон.
- Да откуда она возьмется, такая дракониха, -- прошептал он ей нежно в ушко, -- их больше нет, совсем. Я же последний дракон на Киассе. И ты, посланная предками.
- Ой-й, -- тихо всплакнула Леночка, обнимая своего дракона, -- так я про себя… про себя говорила.
Лайонард прижал ее к себе еще крепче, не сильно задумываясь о словах девушки.
- Ты? Ну, пока ты у нас не проявленный дракон, согласись, -- еще нежнее прошептал он, и Леночка стала успокаиваться.
- Да-а...И Слава Богу, -- прошептала уже девушка, -- понимаешь, на меня такое накатило тут. Такая ярость. Я… я хотела тебя… укусить, -- в конце концов призналась она своей паре.
- Укусить? О, это было бы совершенно незабываемо, -- пошутил Леонард, -- в определенные моменты я бы, пожалуй, и не отказался.
- Дурак, -- прошептала, чуть успокоившись, Леночка, -- какой же ты дурак. Даром, что Глава тайной службы.
Она глубоко вздохнула, еще теснее прижалась к Лайону и затихла.
Серебряный же дракон стоял и молчал, охреневая от нежности, совершенно непривычного для себя чувства.
Да ему и в голову никогда не приходило, что можно испытывать такую нежность к женщине.
