Ника, ошеломленная красотой вещи, растроганно промолчала, погладив ожерелье руками.
– А пока, пойдем поедим. Я готов съесть зажаренного барана целиком! Впрочем нет! Я готов разделить барана с тобой!
– Очень мило, – улыбнулась она, – с удовольствием разделю ваше разделение.
– Твоё, – поправил виконт.
– Твоё, – согласилась Ника. – Ты и я.
Внизу бурлила обычная хозяйственная суета. Кто-то с руганью пытался отодрать пригоревший котёл, пара мальчишек грубыми щётками причесывали лошадей, а ещё двое, забравшись с ногами на высокий навес, грызли яблоки и сверху давали руководящие указания и плевались.
При виде виконта они немедленно скатились вниз и стали делать вид что занимаются чем-то полезным, чем очень рассмешили Нику, сразу заметившую этот цирк.
– Пойдем со мной, – сказал виконт, – устроим военный совет.
– Иди, – согласилась Ника, – я через минутку подойду. Посмотрю еще на жизнь замка. Такое не часто увидишь. Словно находишься в историческом кино.
– А я другого и не видел, – рассмеялся виконт. – Самое обычное дело. Побудь тут, но смотри, будь осторожна. Не с кем не болтай, пока не решим точно, что делать.
Он притянул её к себе и, прикоснувшись губами к её губам, весело подмигнул. И резким, размашистым шагом удалился вверх по лестнице.
С его уходом суетливо-разгильдяйская жизнь двора почти сразу восстановилась, и мальчишки, быстро привыкнув к присутствию Ники, опять принялись за свои нехитрые проказы, немало её веселя.
Продолжалось это минут пять, пока вдруг Ника каким-то пятым чувством не ощутила растущую угрозу. И действительно, с еле скрываемой неприязнью заметила идущую навстречу кухарку Клару, внутри которой, как она понимала, сейчас находилась душа мадам Мелиссы. К прекрасной одежде, привезённой Никой прошлый раз прибавилась большая диадема на лбу, по всей видимости признак королевского расположения и власти.
Подскочив к ней и взяв под локоть, повела в сторону, злобно шипя широко улыбающимся ртом. Миновав скопление работающих и завернув в первую арку, она развернула Нику к себе лицом и, кипя от бешенства, затараторила:
– Я весь день пытаюсь тебя найти. Где ты шляешься? Под него подлазишь? Не наглей, повторяю тебе не наглей и не спеши, всему своё время. Будешь слишком рыпаться, он тебя вычислит, поверь мне. И что происходит со структурой? Ты порезала ткань пространства и ждёшь? Чего?!
– Какую ткань? – не поняла Ника, строя из себя захваченную собственными мыслями Маринку.
– Портал, Адриенна. Ты его открыла, и он продолжает тянуть, я чувствую, – злобно шипела Мелисса.
– Называй меня Ника, – нагло бодрясь, сообщила ей Ника. – Надо быть осторожными.
– Ты играешь, А… Ника? Ты, как всегда, играешь. Твоя легкомысленность не доведет до добра. Вспомни прошлый раз! Помнишь?! Ты тоже умудрилась всё испортить, хотя знала, что это предпоследняя попытка.
– Хорошо, – собралась с силами Ника, и принялась вдохновенно врать. – Давай я буду слушать только тебя. Полностью забуду своё мнение. Скажи ты – как всё делать правильно, от начала и до конца. И назови мне, где я ошиблась, а ты была права.
– Да я везде была права! – забурлила модно одетая кухарка. – И это только твоя ошибки топят нас, и последствия твоих неверных выводов. Это ведь ты настояла взять эту куклу, – она больно ткнула Нику в грудь, – а из-за неё всё и развалилось. Я пострадала. Теперь вот в этом, – она показала на грудь кухарки Клары, – ходить приходится. Ты же знаешь, хозяин не простит нам неудачи. И ты, в прошлый раз это прекрасно знала, но опять. Ты опять за старое. Я тебя предупреждаю в последний раз. Ты понимаешь своим ветренным умом, что ребёнок от виконта – это единственная и последняя попытка открыть ворота и впустить хозяина в этот мир. Только его тело и кровь может поставить постоянный портал, через который вернётся вся армия уничтоженных душ, – молитвенно произнесла она глядя вверх. – Кто бы мог подумать, что от куска бесполезного мяса может зависеть так много!
Ника судорожно сглотнула, понимая, что Мелисса обсуждает жертвоприношение младенца.
– Приди в себя, о Адриенна, умоляю тебя! Нацелься на результат. Не дай себе совершить ошибку, ради всеобщего дела! – шипела она.
Испуганная Ника кивала, соглашаясь со всем и не зная, что и сказать.
– Так что там с порталом? Для чего ты его держишь? Ты же знаешь, чего нам всем это стоит! Что ты задумала?
– Я хотела провести виконта в наш мир обратно. Дать ему погулять среди благополучия и воспользоваться его настроением, – схитрила, как могла Ника.
– Ты сошла с ума! Ты точно, сошла с ума! – шепотом заорала Мелисса. – Ты что творишь, дрянь!
Она подскочила ближе и влепила Нике пару болезненных пощёчин, от которых заныли щёки и пробудилась такая ненависть, что только диким усилием воли Ника удержала себя от ответных действий.
– А если он поймет дорогу, ты об этом подумала, эгоистическая тварь? Я всё расскажу хозяину, не думай, что это сойдет тебе с рук! Немедленно закрой портал! Или ты хочешь, чтобы нас тут всех размело на куски? Тебя словно разума лишили. Держать открытым портал столько времени, ненормальная кретинка. Где сосуд? – она, бешено дрожа вцепилась Нике в руку.
– Там, – испуганная возможным взрывом, Ника поспешно пошла в сторону каземата, где прежде Маринка состряпала в реторте блестящий как зеркало элексир.
– Тебя словно разума лишили! – кипела Мелисса. – Оставить на столько времени пустой портал! Чудо, что он ещё не схлопнул всё вокруг. Если бы я хотела отравить всех, то так бы и сделала, но по неосторожности, по глупости?! Умоляю! Требую, будь внимательнее, Адриенна!
В помещении, где Маринка давеча открывала портал, они попали без всяких проблем. Мелисса просто дунула через ладонь каким-то белесым порошком в лицо охраннику и он, очумело застыв на месте, дал им беспрепятственно войти внутрь. Всё оставалось на своих местах. Десятки ингредиентов, жаровня, реторта с серебристой жидкостью.
– Слава огню земли! – радостно завопила Мелисса. – Оно еще держится! Давай закрывай быстрее.
Ника, надеясь до последнего найти выход из положения, замялась и приложив руки к вискам, зажмурила глаза и наконец нашлась:
– Я не хорошо себя чувствую. Совсем нехорошо. Могу упасть, – она присела на корточки. – Можешь ты закрыть? Сама.
– Конечно, – Мелисса косо взглянула на неё. – Минутное дело. Я удивляюсь твоей безалаберности.
Она схватила реторту с серебряной амальгамой и, вырвав из себя пару волос, кинула их в чашку, куда осторожно перелила содержание реторты.
– Подуй, – она протянула содержимое чаши Нике.
Та вытянула губы, чтобы подуть на жидкость, когда Мелисса неожиданно, резким и неостановимым движением вылила жидкость на голову сидящей на полу Ники.
