Маринка в почти театральном ужасе выкатила глаза и закрыла рукой рот, кусая указательный палец сжатого кулака.
– Вот теперь без сомнений, – кивнула Ника. – Привет Виталя. Вот как оно получилось. Кому расскажи, не поверят.
– Как?!!! – в голосе Маринки слышалось такое отчаяние, от которого несколько проходивших мимо даже обернулись, намереваясь хоть как-то обозначить эмпатию.
– Вот так, – пожала плечами Ника. И замолчала. А о чем можно было говорить? Судя по Маринкиному затрапезному виду, ухаживать за женским телом у Виталика не получалось. Скорее всего просто пил. Представляю как он с месячными настрадался – весело подумалось Нике. А, впрочем, ничего страшного. Пол мира справляется, вот и он пусть попробует. К психологу бы его, конечно. Но, боюсь, закончится принудительной госпитализацией.
Постояв ещё немного в тишине друг перед другом, они, словно по команде, развернулись и разошлись в разные стороны.
Взбудораженная Ника закончила покупки и пошла в сторону дома через парк, пытаясь успокоить нервы и вернуть в норму разгулявшийся пульс. Угол дома был виден далеко из парка, что всегда её радовало, позволяя получать великолепный вид из своего окна. Но теперь, успокаивающий обычно вид своего окна заставил её остекленеть, с трудом удерживая рвущиеся из ослабевающих пальцев пакеты.
В квартире горел свет. А она точно помнила, что свет даже и не включала, кому он нужен в обед?
Испуганная Ника сразу вспомнила про закон парных случаев – той странной ситуации, когда неприятности, курьёзы и казусы, удваиваются или возникают парами. Нужно тебе куда-то лететь, после годичного перерыва – обязательно в новостях известия про то, как самолёт упал. А за ним второй. И тут, тоже – обалдевала от серости происходящего, и на тебе, напросила на свою голову.
Зашла за дядей Володей, и наверх к ней поднялись вдвоём. Он прихватил травматический пистолет, чем слегка поднял её силу духа. С пистолетом многие неприятности решаются сами-собой. Хотя, если быть честными, и возникают сами собой тоже.
Дядя Володя позвонил в звонок, оставив Нику стоять на пару ступенек ниже, поэтому открывшего дверь Ника не видела, а видела только, как смутился её сопровождающий.
– А… здрасьте, – пробормотал он. – А мы думали чужие.
– Добрый день, – радушный крик заставил Нику вздрогнуть. – Да входите же!
– Нет, нет, я только так, по дороге, – заторопился и быстро попрощавшись, удалился дядя Володя.
– Здравствуйте, Людмила Игнатьевна, – поздоровалась Ника с свекровь. – А я и забыла, что у вас ключ есть.
– Еще бы у меня ключа не было, – захохотала она. – А ты бы и рада была! Да, шучу. Где вы болтаетесь, ума не приложу. Что у вас в холодильнике творится, милая? – затараторила она без остановки, уходя в квартиру. – Ты как Талика кормишь? А грязищу развели, я думала свинья под диваном живёт, глядь, а нету никакой свиньи. Продали уже? А скоро тараканами торговать начнёте, – не замолкала она. – А машинка где? Виталька уехал?
– Угнали машину, наверное, – устало сообщила Ника.
– Как угнали, господи?!!! – заблажила свекровь. – И ты так просто это мне говоришь? Ты сдурела, что ли? Машину, она говорит, угнали! Ты скажешь, как в воду пёрнешь. И что? Вот так стоять будешь?
– Людмила Игнатьевна, это моя машина. Что хочу, то и делаю.
Тёща очумело уставилась на неё.
– Мы машину подарили вам на свадьбу. Не забыла ничего? Её машина, видите ли.
Ника отрешенно стояла в прихожей, прислонившись к вешалке.
– Что хочет, то и делает! Нет, вы слышали, люди добрые? На всё наплевать, что-ли?! Ты думаешь, можно так семью содержать? – продолжила вещать свекровь. – Ой, не завидую я тебе. Как же так, милая? Такая аккуратная была раньше, готовила почти нормально, а сейчас что? Уйдёт Виталька, если держать не будешь, помяни моё слово, уйдёт!
– Людмила Игнатьевна, мы с Виталием разошлись, – решилась наконец Ника. – Вместе больше не живём.
– Вот как! – прищурилась та. – Не врёшь? А и точно, – она пристально заглянула ей в глаза. – А я сразу говорила – ничего у вас не получится, не та у вас порода. К людям лучше не подпускать.
– Вы всё сказали, что хотели? Тогда я бы хотела ключи от квартиры обратно получить.
– Фиг тебе, а не ключи. Раскатала губищщу. А я бы хотела ключи от машины обратно. Куда сын съехал, а?
– Не знаю и знать не хочу!
– А я почему не в курсе? – подозрительно прищурилась она. – Телефон у него не отвечает, дома нету, где живёт, не знаешь? Машины нет, мужа нет. А ты его, часом, жизни не лишила, а?! Отвечай, дрянь, где Виталя?
– Да отстаньте от меня с вашим занюханным Виталей. Он меня и бросил, если хотите знать. Забрал свои баулы и ушел. Сами его ищите. Может, на ближайшей мусорке живёт, среди ваших…
– Ты у меня за эти слова заплатишь! – злобно процедила свекровь, отправляясь к входной двери. – Никуда из дому не уходи, я за полицией.
Глава 20
– Тьфу! – Ника в сердцах плюнула в сторону закрывающейся двери. Как снежный ком с горы.
Хотелось закрыть глаза да уши, и больше ничего не слышать и не видеть, как минимум, несколько часов. Вот ведь пожелала себе приключений на голову. Скучно ей, видите ли, было. А вот теперь и не скучно. Кушайте, как говорится, не обляпайтесь! И главное, ощущение этой ряски, засасывающего болота никуда не делись, а наоборот, заиграли новыми, утомительными гранями.
Ведь хватит же у свекрови ума в полицию с заявлением явиться. Иди доказывай, то, не знаю что. Хотя, конечно было бы прикольно её с Маринкой познакомить. Интересно, почувствует родственную душу?
Но, как это не странно, никто не явился. То ли не приняли заявление, то ли свекровь решила действовать по-другому. В нелепом ожидании неизвестно чего прошли пару дней.
Полицию Ника решила не бояться и отстаивать версию ухода Виталия в безызвестность. Пусть сами ищут. Не про переселение душ же им рассказывать? Так можно быстренько к Кларе в санаторий уехать.
То есть, к визиту полиции почти морально подготовилась.
Поэтому звонок в дверь Нику не напугал, а заставил собраться и, решительно подняв подбородок повыше, подойти к двери и спросить:
– Кто?
– Участковый. Вероника Александровна, откройте пожалуйста. Жалоба поступила.
Выдохнув и снова набрав воздух в грудь, Ника отворила дверь и тут же получила струю едкого, ослепляющего и перебившего дыхание газа из баллончика, и следом – оглушающий, рубящий с ног удар в голову.
А за ним второй, после которого освещение вокруг вырубилось вместе с сознанием.
***
Выключение сознания было похоже на погружение в бесконечную черную дыру, не имеющую ни размеров, ни границ. Слов и понятий в этом месте тоже не было, а только идеальная пустота. Поэтому пришедшая в себя Ника еще несколько минут совершенно не понимала, кто она и где находится. Мозг, подобно сложнейшему компьютеру, с трудом восстанавливал рабочую атмосферу после рестарта, вызванного отключением электричества.
