Я обогнула его и пошла к своей машине.
– Алина, ты не можешь просто так уйти! – вскочил на ноги он. – Я не могу дать тебе просто так уйти! Ты… ничего не понимаешь! Постой…
Он подбежал и схватил меня за руку.
– Убрал лапы! – стальным голосом скомандовала я.
– Алина, мне нужно пятнадцать минут твоего времени – я многое могу объяснить, – он вдруг понизил голос и зашипел, быстро оглянувшись на «Пчелку». – Ты – в опасности. Я пытаюсь вывезти тебя из-под удара, но… просто спокойно послушай меня…
Я попыталась освободить руку, но он вцепился как клещ. Я дернула сильнее – он перехватил и мою вторую руку.
– Отпустил немедленно! – от моего голоса должны были завять цветы.
– Алина, прости меня, но… ты потом всё поймешь. Просто знай, что всё что происходит – это для твоего же блага, – непонятно сообщил Руслан.
В этот момент, подошедшая сзади Пчелка накинула мне на голову какой-то меховой шар, отчего я сразу ослепла и почти оглохла.
Две руки охватили меня сзади за талию и рывком переместили на пару метров. Потом я стукнулась коленкой о метал и поняла, что меня впихнули в машину. Попыталась заорать и вырваться, но меховой шар глушил абсолютно, а руки продолжали цепко удерживать. Потом, к моему ужасу, на моей правой руке защелкнулся наручник, и саму руку пристегнули слева от меня. Потом то же самое произошло с левой рукой. Ее пристегнули справа. Я сидела и визжала в мешок запутанная в своих руках. И было отчего! Со мной, как с грузом, еще никогда не обращались!
Потом я почувствовала охват машинным ремнём и щелчок его пристёгивания.
– Чего встал, как баран, давай за руль! – проорал Руслан, устраиваясь рядом и держа меня руками.
– Э! – обиделся второй похититель знакомым голосом.
Впрочем, наверное, сел за руль и прибавил громкости музыке. Дернувшись, автомобиль резко прибавил скорости, и меня вжало в сидение.
– Ноооовый год к нам мчится, скооооро всё случится! – орал из динамиков дурной голос, и я закрыла глаза в своем ватно-меховом коконе. Полный п***ц.
– Ты! – крикнул я к Ибрагиму, который вел машину с дикой скоростью. – Сбрось скорость, нарвёмся.
Он кинул на меня взбешенный взгляд через плечо.
– Ты, ты! – повторил я еще громче. – Мне что тебя, по имени называть?
Тут до него дошел смысл моей конспирации, он кивнул и сбросил наконец скорость. Вечерний город жил своей жизнью. Кое-где гуляли по улицам люди, пытаясь в закате нащупать красоту ускользающего дня, где-то тихо ужинали семьи под голубое мерцание телеэкрана.
И только наша сумасшедшая машина неслась по вечерним улицам, словно вырванная из контекста нормальности. Дико орала музыка, рядом со мной сидела и пиналась невольная гостья в пчелиной голове, а водитель, взбудораженный происходящим, чаще смотрел на нас, чем на дорогу.
Центр и микрорайоны мы миновали без всяких помех и через минут двадцать, показавшимися впрочем в два раза длиннее из-за постоянного сопротивления гостьи, свернули на проселочную дорогу. Пару раз не туда свернули, потому что я не уследил. Но места были знакомые, и откорректировать движение не составило никакого труда. Километров в пяти, не доезжая до моей дачи, я залез к Алине в сумку и вытащил из ее телефона симкарту. Мысль пришла в голову позднее, чем следовало бы, но лучше поздно, чем никогда.
Впереди были две непростые задачи. Первая – незаметно, не поднимая лишнего шума, транспортировать Алину из машины в дом. Вторая – избавиться от присутствия и надсмотра Ибрагима.
Отпереть ворота и загнать машину внутрь было делом одной минуты. На наше счастье, ни соседей, не случайных прохожих в тот момент на улице не оказалось. Алина всю дорогу ругалась и визжала так, что сделать музыку тише не представлялось возможным.
– Алина, тебе ничего не угрожает! – проорал я, перекрикивая музыку. – Я тебе всё объясню!
Ответом на мои старания были лишь нелепые попытки пнуть воздух в моём направлении и гнусная, не побоюсь этого слова, матершина. Вот уж не думал, что девушка может так ругаться. Вспомнилась учительница, которая за гораздо меньшее грозила мне вымыть рот с мылом. Впрочем, Алину я мог понять. Не каждый день тебя похищают анимированные персонажи. Психика не у всех к этому готова.
Под ор эстрады нам с Ибрагимом удалось отстегнуть Алину от подголовников кресел, крест-накрест к которым она была пристегнута. Отстегнуть удалось, а вот вытащить из машины – нет.
Ее руки, на которых болтались отстегнутые от кресел наручники, месили воздух со страшной скоростью, пытаясь нащупать уязвимые точки на наших лицах. Пару раз ей это здорово удалось. Получив по лицу металлическим кольцом от наручника, я непроизвольно схватился за глаз, ослабляя хватку. С другой стороны сидения зверел Ибрагим, капая кровью из разбитого носа.
Алина попыталась сорвать пчелиную шапку, но вовремя спохватившись, мы успели перехватить ее руки. Конфиденциальность Ибрагима была одним из условий его согласия на участие в происходящем.
Приняв это веретено за ноги и за руки, нам наконец удалось втащить ее в дом, и пристегнуть ее руки вокруг стальной трубы напольной печки.
Отдуваясь и трогая раненые места, мы вышли в прихожую, огорошено посматривая друг на друга.
– Мамой клянусь, – шепотом пожаловался Ибрагим. – Я так больше делать не буду! Я тебе говорил – глупый план, идиотский план. Ты когда придумывал, ты вот про это думал?
Что я мог сказать? Когда я предлагал план, я все же надеялся, что она простит меня и похищать ее не придется. Даже уверен был – процентов на семьдесят пять. Про остальные двадцать пять старался не думать и надеялся, что все получится само собой.
В комнате раздался грохот падающей утвари. Наверное, Алина стянула с себя шапку и дотянулась ногой до полки с самоваром.
– Уроды! Отпустите меня немедленно! – она визжала так, что стало понятно – в ближайшее время уменьшить громкость музыки не получится.
Мы с Ибрагимом вышли из дома на улицу. Хорошо, что до ближайших соседей у меня метров сто, никому музыка не помешает.
– Что делать собираешься? – спросил Ибрагим без всякой интонации.
– Буду объясняться. Всё объясню, надеюсь она поймёт. Ради нее тоже стараюсь. Ты-то это понимаешь? – я надеялся на положительный ответ.
