Оставив его сидеть на кровати, я прошлась по помещению, бесцельно разглядывая вещи и напевая себе под нос.
Руслан задумчиво меня разглядывал. Зародила я небось комплекс неполноценности у него в душе. Думает, чего не так сделал. А всё так. В принципе, приятно с ним целоваться. Очень даже мило и даже на всякие мысли пробивает, навроде – не дать ли ему шанс и… расслабиться.
А вот не дать. Воровать себя я не позволяю и распоряжаться мною не дам! И если быть честной сама с собой, мне не очень нравилось то, что он мне нравится. Как бы дико это не звучало. Такое ощущение, что одна половинка меня имеет свои представления о жизни, в отличии от второй.
Оставив его одного, я зашла в ванную комнату, где некоторое время разглядывала себя в зеркале… ну и другие дела сделала. Необходимые физиологически. Вино – оно ведь жидкое. Со всеми вытекающими последствиями, если так можно выразиться.
Открыла настенный шкафчик и оглядела внимательно этикетки мыла, парфюма, шампуня и прочей мелкой ерунды, которой был полон шкаф. О женщине можно многое узнать если разрыть содержание ее сумочки. То же самое можно сделать, оглядев бритвенные принадлежности и ванну мужчины. Вот реально – все необходимые выводы. Неряха ли, скупердяй, покупающий копеечную пену для бритья или наоборот, зацикленный на своей внешности нарцисс, увлажняющий свою кожу всеми нормальными и ненормальными средствами.
Увидев несколько упаковок таблеток, я искренне заинтересовалась. Хотя... если у него есть мазь от геморроя, мне лучше этого не знать. Взяв в руки, внимательно прочла названия препаратов.
Это от изжоги – ничего, бывает... Это обезболивающее – от головы ,сама принимаю, изредка. Ему бы что ни будь принимать для головы, но такого еще не изобрели, толком. А вот следующей упаковкой я очень заинтересовалась. Снотворное. Интересно. Очень интересно.
И тут в моей голове родился безумный план. Наверное, когда находишься рядом с Русланом это передается - как грипп.
Внимательно прочитав инструкцию и противопоказания к применению, я выдавила из пластика одну пилюлю и положила ее на фаянсовую крышку унитаза. Потом раздавила в порошок флакончиком одеколона и, собрав получившееся зелье в бумажный конвертик, засунула его в карман.
Поправив прическу, вернее то, что от нее осталось, улыбаясь, я вышла к нему и потребовала еще вина. И пока он копался с очередной закуской, благополучно высыпала содержимое в его бокал и, поболтав, размешала. Я слышала много историй о клофелинщицах, грабящих мужчин, но никогда и представить себе не могла, что уподоблюсь. А ты ж гляди-ка…
Подняв свой бокал к глазам, я кивком, пригласила Руслана повторить за мной.
– Ты очень красивая, – сказал он. – У тебя глаза горят. Бешенные огоньки и искры.
– Тогда давай выпьем за успокоение, – предложила я со смыслом. – Чтобы все ненормальные… успокоились.
Мы отпили из бокалов, глядя друг другу в глаза. Хорошее начало – половина дела.
Не прошло и пятнадцати минут, как Руслан улегся на кровать и, заложив руки за голову, начал с хорошими паузами объяснять, куда мы с ним поедем, когда всё закончится. Я негромко поддерживала разговор, наблюдая, как постепенно паузы между открытием его глаз становятся всё длиннее. Постепенно разговор сам собой закончился, Руслан закрыл глаза и ровно, спокойно задышал. А через пару минут я его легонько похлопала по ноге и позвала по имени. Ответа не получила. Он крепко спал.
Собралась я мгновенно. Засунув руку спящему в карман, выудила его телефон. Обулась, накинула на себя какую-то куртку с вешалки, вроде охотничьей, с маскировочными пятнами – снег всё-таки.
Калитка беспрепятственно открылась изнутри, и я наконец-то вышла на улицу.
В отдалении тут и там виднелись домики, но света нигде не горело, а из труб, в отличии от нашего, не шел дым. Идти к ним явно не имело смысла. На улице не было не только ни одного человека, но даже и машин не было видно. На всем протяжении, куда не посмотри. Ждать тут было некого.
Включив навигатор на телефоне, я быстро сориентировалась на местности и пошла через лесопосадку в сторону шоссе. Снег продолжал падать, но на земле лежало сантиметров пять, поэтому идти было легко. Деревья стояли загадочно-прекрасные в своем наряде из белых рукавов, снег приятно похрустывал под ногами, идти по лесу было абсолютным наслаждением.
Позвонить папе или знакомым у меня не получилось – как оказалось, без своей телефонной книжки, я как без рук – совсем не помню номеров. Вызывать Руслану полицию почему-то тоже не хотелось. Я планировала дойти до шосссе, всего в полукилометре по карте, и оттуда вызвать такси.
Голова была забита разными мыслями и событиями, и я пыталась оценить про свое к ним странное отношение… Немудрено, что я просто отвлеклась, каким-то образом сошла с направления и заплутала. Шоссе, по моим размышлениям, давно уже было должно показаться, а елки всё продолжались и продолжались.
Спокойно, сказала я себе. Берем навигатор и переопределяем своё положение на местности. В крайнем случае вызову МЧС.
Телефон радостно сверкнул в начинающем сереть свете дня, а потом, не успела я включить навигатор, написал на экране свое название и просьбу зарядить, отключился и оставил меня одну в темнеющем лесу, с бесполезным электронным кирпичом в руках.
Я проснулся хорошо отдохнувшим. Еще долго лежал, не открывая глаз, пытаясь не дать остаткам сновидения разбежаться и немедленно забыться. Снилась всякая ерунда, но в ней присутствовали знакомые места и люди, поэтому хотелось не потерять всё увиденное, а попытаться осмыслить и вспомнить. Иногда, воспоминания накладываются на желания и получается удивительная смесь. Снилась армия, какая-то забытая любовь из школы, детский праздник, Алина…
Алина! Рывком сев на кровати я недоуменно огляделся. В комнате было по-зимнему темно. Предметы, освещаемые луной, отраженной от снега на улице, были видны хорошо. Стол, окно, закрытые двери, тихо щелкающие часы на стене. Всё было на месте, кроме Алины.
– Алина! – позвал я, всё еще надеясь услышать ее голос хотя бы из ванной комнаты.
Черт! По напряжению тишины в доме я сразу же понял, что, кроме меня, тут никого нет. Ушла!
Вскочив с кровати, я даже слегка придержался рукой за спинку. Качнуло неслабо. Я что, напился? Когда? Для меня пара бокалов вина, как слону дробина – я столько в ухо могу залить. Что произошло? В полном непонимании я выскочил на улицу. От крыльца, постепенно заметаемая снегом тянулась цепочка следов в сторону калитки. Твою ж мать!
