Ни один мускул не дрогнул на измученном лице молодого хана: Тевур спокойно закрыл глаза, когда Драгослав занёс над ним топор.
– Это уже слишком, отец, – покачала головой Злата, невольно протягивая руку Тьме, и косматый старик взял девичью ладонь. – Я не могу быть виновной в смерти стольких людей!
Лезвие топора сверкнуло, и ослепительный свет с треском сковал движение царя. Гром потряс площадь, сияние затмило мир, и Драгослав крикнул от боли, что разлилась по онемевшей руке.
Когда свет померк, людям предстало небывалое зрелище: невысокая худая волхва, обеими руками ворожа сноп серебряного света, сдерживала занесённый топор царя.
– Как ты посмела?! – прорычал Драгослав, гневно глядя на дочь сквозь меркнущий свет. – Как ты посмела встать у меня на пути?!
– Отец Сварог, – промямлил Заяц.
Тевур, с трудом поняв, что ещё жив (ослепительный свет хан принял за смерть), повернул голову к царю, да так и замер, увидев защитившую его волхву в бедняцкой одежде. Неужели остались в этом мире настоящие хороксаи, чья сила сравнится с Тьмой? Святая дева, знала бы ты, что пришла на смерть…
– Остановись, пока не поздно, – ответила Злата, гневно глядя отцу в глаза. – Я уже не раз пожалела, что спасла тебя.
Драгослав с гневом опустил топор, и Свет померк. Злата, опустив дрожащие руки, продолжала с вызовом глядеть на Кощея.
– Перун-защитник, – пробасил Яромир, глядя на царевну и царя. Всё что угодно ждал богатырь от этого дня, но только не того, что происходило нынче. Как Злата оказалась здесь, за столько вёрст от столицы?
– Я не знаю, какая сила принесла тебя сюда, но если ты ещё хоть раз встанешь у меня на пути, я убью тебя, – ледяным тоном проговорил Драгослав.
– Тогда убей меня сейчас, – уверенно ответила царевна. – Я не готова жить со всем содеянным. Освободи меня – подари мне смерть от своего топора.
В словах Златы было столько решимости, что Мухома невольно выругался, а Тевур – вздрогнул.
– Как пожелаешь, – пожал плечами Кощей. – На колени, – повелел.
Вся площадь замерла: даже витязи самого Бессмертного во все глаза смотрели на лобное место и ждали, что будет дальше.
Злата кивнула, но вместо того чтобы пасть на колени, пропела низкое Слово и метнула вспышку Света в Драгослава, отчего тот едва не упал на глазах изумлённых людей, но успел отбить ворожбу Тьмой, от которой увернулась Злата.
Царевна быстро сняла с головы платок и сбросила плащ, оставшись в монашеской робе и валенках, и тут же вновь отправила в Драгослава ворожбу, которую тот отбил.
– Да ты обезумела?! – взревел Драгослав и метнул в царевну чёрный дым. Злате не хватило сил отбить чёрное Слово – ворожба Кощея полоснула царевну по плечу, отчего на робе расплылось алое пятно.
Но Злата не поддалась боли: она покажет всем, что с Тьмой бороться можно, даже если Тьма куда сильнее тебя.
На глазах изумлённых людей хрупкая девушка дралась с Бессмертным, который с каждым ударом всё больше ранил её.
Тевур, Яромир и Мухома Заяц, повернувшись к развернувшейся на плахе битве, не могли проронить и слова. Если Тевур не знал, кто бьётся к Кощеем, то Яромир и Мухома не понимали, что происходит – почему наместница Драгослава дерётся с ним, и не на жизнь, а на смерть.
Трое приговорённых, как и вся площадь, затаив дыхание следили за битвой, конец которой был заведомо известен всем. И когда царевна, невольно крикнув от боли, в окровавленной робе упала на пол лобного места, по площади Долемира прокатился гул встревоженных голосов.
Драгослав подошёл к лежащей на полу израненной дочери, что гневно взирала на него.
– За свои поступки надо отвечать, – процедил он, и Злата увидела, как с пальцев Кощея сорвалась тьма. Тьма, победить которую она уже не сможет.
– Согласна, – выдавила из себя царевна, из последних сил сплетя серебряный узор, что закрыл её мерцающим щитом.
Тьма, слушая шёпот Драгослава, напирала больше, руша серебряные нити и застилая мир.
– Я иду за тобой, Бронимир, – прошептала Злата, закрывая глаза. – Я иду к тебе…
* * *
Вокруг царила мгла.
Светозар мёртв… Он позволил сыну Леса умереть?
Веслав, силясь встать, хмуро смотрел на стоящий впереди сундук, позади которого светился хрустальный гроб. Последняя цепь, сдерживающая сундук, сползла на землю, и его крышка со скрипом отворилась, изрыгнув клубы тьмы и холода.
– Ты слишком далеко зашёл, человек, – громыхнула Тьма, обратившись могучим зверем. – Ты позволил убить своего друга.
Веслав не чувствовал ни страха, ни печали. В душе была лишь пустота. Князь, собрав последние силы, взял лежащий рядом белый меч и, опираясь на него, встал, стараясь не смотреть на очертания окаменевшего деревца, на ветвях которого застыл серебряный Дрозд.
Недалеко лежали без сознания Вель и Любомир – их медные одеяния тускло светились во мраке. Неужели корни Древа погубили их?
– Смерть в Неяви – не такая страшная судьба, как участь Кощея, – пророкотал клубившейся монстр, и Веслав посмотрел во всепоглощающие глаза Тьмы, но даже они не испугали его. – Я привёл тебя в свой мир, дабы ты оставил страх и всё человеческое, Веслав. Драгослав – плохой слуга, он слишком алчен и властолюбив. А вот ты, князь, настоящим царём будешь. И царица твоя цела и невредима, – великан махнул рукой на хрустальный гроб. – Видишь, я исполняю все свои обещания. Пришло время исполнить обещанное тебе.
– Я не буду править от твоего имени. – Веслав холодно посмотрел в очи Мора.
Чернобог некоторое время взирал на Веслава и наконец низко рассмеялся:
– Ты уже это делаешь, человече, ибо вся твоя жизнь была служением собственному страху – мне, – покачал могучей, сотканной из мрака головой Мор. – Для того чтобы править миром Белобога, мне нужен не Драгослав. Ты – мой избранник из детей Сварога.
– Ты ошибся. – Веслав взмахнул мечом, силясь достать Тьму, что, утробно хохоча, обратилась птицей.
– Мор никогда не ошибается. – Чёрный Ворон с криком набросился на Веслава, и князь едва успел защитить себя клинком.
Страж Неяви, окружив Веслава тьмой, атаковал князя вновь и вновь: Веслав отбивал выпады Тьмы сияющим мечом, отчего мрак только больше пленил его. И когда Веслав, пав от бессилия на землю, заслонил себя клинком, цепкие когти Тьмы вырвали из его рук меч, и мрак застил мир, даровав силу властелина Неяви…
Веслав увидел себя во главе несметного войска, что слушалось его перста, и крылатые стражи Нижнего Мира внимали его Слову. Внимали Слову того, чьё могущество превосходило силу Бессмертного.
Веслав видел, как открылись Врата в Явь над Рифеем: земля простиралась далеко внизу – он видел разрушенный город и догорающее пламя.
Он знал, что Птицы Мора спустят его на землю, не причинив вреда. Мор позволит ему вернуться в Свет, дабы он покорил Явь и пошатнул Врата Светомира.
