– Я не смеюсь над тобой и не сомневаюсь в твоём даре. – Светозар с трудом прервал речь Мирославы, которая всё так же дико взирала на него. – Ты – великая ворожея, – кивнул сварогин, понимая, что с безумством нужно обходиться как можно мягче. Мирослава, не отнимая рук от головы, кивнула. – Но как ты спасёшь Свет, если находишься здесь – в плену у Топи, на другой стороне?
– Надо уходить, – прошептала Мирослава и опустила наконец руки.
Светозар кивнул.
– Чтобы уйти, ты должна вспомнить, что отдала Топи, – сказал сварогин и отпустил плечи волхвы.
Чёрный Дрозд кружил над молодыми людьми.
Мирослава, хмуро смотря на Светозара, дотронулась руками до головы, тоненькими пальчиками пробежалась по спутанным золотым волосам. Чего-то не хватало… Что-то с волосами было не так, но она никак не могла понять, что именно.
– У тебя нет венчика послушницы. – Светозар внимательно следил за бегающими руками Мирославы.
– Точно! – ахнула волхва и прикрыла руками рот. – Я отдала Топи то, что дороже всего, – свой обет послушницы!
– Отдав Топи свой обет, ты стала служить ей, – покачал головой Светозар. – И как же ты решилась на подобное?
– Разве это слишком великая плата для спасения всего Света? – нахмурилась Мирослава.
– Но ты отдала свой обет Топи, а не Свету, и теперь находишься у неё в услужении. Как же ты Свет спасёшь?
Мирослава посмотрела на искрящийся родник, на бортике которого всё ещё стояли скляночки с водой. Сколько месяцев они уже так стоят…
– Череп… – прошептала Мирослава, глядя на журчащую воду.
– Что? – переспросил Светозар.
– Огонь в черепе человеческом выведет нас из лесу. – Мирослава вновь посмотрела в янтарные глаза Светозара, в которых отражался золотой огонь плывущих под потолком свечей. – Макошь мне так говорила, что огонь в черепе человеческом выведет из лесу.
– Хорошо, – кивнул Светозар, понимая, что та околесица, которую говорила сошедшая с ума от одиночества Яга, может помочь выбраться из плена. – И где тот череп с огнём?
– И правда – где? – Мирослава оглянулась: резные колонны, багряные стены, закрытые бархатом окна, подле ступеней родника – скатерть-самобранка, уставленная яствами, рядом с ней лежал тояг Светозара; под потолком плыли свечи. Черепа с огнём в тереме не было.
– Макошь не говорила, где этот череп? – спросил Светозар, так и не дождавшись ответа.
– Нет, – покачала головой Мирослава. – Но, вроде, говорила Топь, – прошептала ворожея. Воспоминания походили на туман, тающий в свете дня. – Кажется, на частоколе черепа висят. На границе Яви и Неяви. – Мирослава подняла взор на Светозара. – Я не представляю, где это…
Светозар оглянулся, остановив взгляд на закрытых окнах.
– Ты когда-нибудь открывала занавеси? – спросил сварогин Мирославу.
– Нет, – ответила волхва. – А зачем?
– Солнце, например, с утра в дом пустить, – ответил сварогин.
– Здесь солнца нет, – растерянно ответила Мирослава.
– Откуда ты знаешь, если никогда не открывала окна? – удивился Светозар, но Мирослава лишь пожала плечами. – Можно я открою? – спросил. Волхва кивнула.
Сын Леса подошёл к окну и отодвинул тяжёлую ткань. Оконный проём без стекла закрывали резные ставни – Светозар толкнул их, и ставни отворились.
По лёгким шажкам юноша услышал, что Мирослава подошла к нему.
– Что там? – тихонько спросила и заглянула через плечо.
За окном не было ни Чёрного Озера, ни снега, ни леса – за забором из человеческих костей, что можно было разглядеть в свете, лившемся из окна терема, простиралась чернильная мгла. На особо высоких костях висели черепа, и их глаза тускло светились багрянцем. Душный воздух не двигался – замер в звенящей тишине.
– Видишь, там ничего нет, – произнесла Мирослава и отошла. – Только черепа на заборе. Ох! – спохватилась волхва. – Те самые черепа!
Светозар же не мог отвести взора от знакомой непроглядной тьмы… Сын Леса уже бывал в таком липком мраке, когда сошёл с заворожённой тропы, следуя за Марьей. Тёмное, беспросветное Девятое небо – крайнее из окружающих мир небес, самое тёмное небо Света, за которым – Та Сторона, Неявь.
Светозар отошёл от окна и поднял тояг. Дрозд, чирикнув, опустился на навершие.
– Твоя птица говорит, что можно покинуть Живой Терем через окно? – удивилась Мирослава.
– Да, – кивнул Светозар, удивившись не менее. – Ты понимаешь моего Проводника?
– Да, – ответила волхва. – Я же говорила тебе, что многое понимаю и даже Песне внимаю. А ты меня безумной мыслишь… – покачала головой Мирослава.
– Не думаю я о тебе дурного. – Светозар положил на сердце руку.
– Негоже сыну Леса врать, – сухо ответила волхва. – Но я привыкла к тому, – устало вздохнула, – в Еловой меня считали странной. Даже родная сестрица стыдилась меня.
Светозар хотел ответить, но Дрозд опередил его, мелодично пропев.
– Твоя птица мудрее тебя будет, – усмехнулась Мирослава. – Нас следовать пути зовёт. – Волхва подошла к одной из колонн, подле которой лежали её дорожные вещи: на платье надела свиту, сверху накинула плащ, повесила на плечо сумку, а ноги обула в валенки. Затем прошла к роднику, взяла с его бортика склянки с водой и посмотрела на Светозара. – Теперь можем идти, – проговорила, убирая в сумку баночки. – Когда выберемся, сын Леса, каждый из нас пойдёт своей дорогой.
– Хорошо, – кивнул Светозар.
Дрозд вспорхнул с тояга Светозара и вылетел в окно. Светозар, подойдя к окну, огляделся: в свете, льющемся из избы, белел забор из человеческих костей с черепами, за которым простиралась мгла. Ставший серебряным Дрозд кружил между теремом и костями, освещая покрытую черепками землю и стоящий на кольях терем.
Сын Леса сначала опустил из окна тояг, затем пролез сам и помог спуститься Мирославе. Под ногами хрустели обломки костей. Живой Терем оплетала белёсая паутина; небо над головой было таким же тёмным, как и чернота за забором.
– Идите быстрее, пока Топь не хватилась вас обоих! – пропел Дрозд и полетел к калитке костяного забора.
Светозар подошёл к забору и снял череп – его очи вспыхнули алым. Сын Леса закрепил трофей на навершии тояга; Мирослава же взяла череп вместе с длинной костью, и его глазницы тоже засияли ярче.
Дрозд летал над калиткой, когда Светозар и Мирослава подошли к ней.
– Как отворите калитку, – пела серебряная птица, – Топь учует сие. Следуйте за мной как можно быстрее. Когда окажемся на другом берегу – будем в Царствии Индрика, и навьи не смогут нас достать.
– Хорошо, – ответил Светозар и, обернувшись к Мирославе, спросил: – Готова?
– Готова, – кивнула волхва. – Тебе не нужно страшиться за меня – я не хуже тебя справлюсь.
