Лорен сжимала кулаки, словно пытаясь подавить неудержимую ярость; она была похожа на Адама во время той ссоры в ресторане: на лице гримаса праведного гнева. Рут вздрогнула.
– Я стараюсь изо всех сил, Лорен. Каждый проводит свои этические границы по-своему, верно? Если я все-таки буду вынашивать вашего ребенка, то сделаю все, что вы скажете. Я уже неоднократно говорила об этом. – Она помолчала. – И, просто чтобы ты знала, мне наверняка захочется вмешаться, но я все прекрасно понимаю.
Глаза обеих были на мокром месте. Лорен протянула руки, и они обнялись. Все было кончено, но Рут все равно трясло.
* * *
В субботу утром они снова отправились на Харли-стрит, чтобы пройти последний осмотр – ЭКГ с физической нагрузкой, проверить сердце Рут. Молодой мужчина-врач, загорелый, худощавый австралиец, закрепил электроды на спине и груди, а затем попросил ее встать на беговую дорожку.
– Если вы почувствуете боль или дискомфорт, сразу же остановитесь и возьмитесь за поручень – несчастные случаи нам не нужны. Можете начинать, но не переусердствуйте, миссис Фернивал.
Рут начала с быстрого бега. Ее волосы развевались и струились за спиной. Через пять минут доктор попросил ее остановиться, и беговая дорожка замедлилась. Когда она сошла с нее, доктор вырвал распечатку из аппарата и усмехнулся.
– Тоже бегаете, да?
Рут наклонилась вперед, чтобы отдышаться, затем выпрямилась.
– Иногда.
– Не скромничайте.
Он попросил ее сесть, пока снимает электроды.
– Отличные результаты для вашего возраста. – Он пожал ей руку и подмигнул. – Мое уважение.
– Фу, – сказала Лорен на пороге клиники. – Что за жуткий тип. Он подкатывал к тебе, мам.
– Вздор, – ответила Рут, стараясь не показаться довольной.
– Пообедаем? – спросила Лорен.
– Хотелось бы, но не могу. На ужин придут Шейла и Саймон, так что нужно закупиться продуктами и успеть все сготовить.
– Крепко обними крестную, – сказала Лорен. – Она знает про беременности или выкидыши?
– Нет, мы давно не общались.
– Можешь сказать ей, если хочешь, – вздохнула Лорен. – В какой-то момент все и так узнают, но прямо сейчас я не готова к открыткам, сообщениям, цветам и сочувствию. Снова.
– Будем надеяться, в этот раз получится, дорогая.
– Пожалуйста, не говори так. – Лорен смотрела на тротуар. – Не искушай судьбу.
Когда они подошли к метро, Лорен сунула руку в карман.
– Твой телефон все еще у меня. Папа звонил несколько раз.
Рут посмотрела на экран:
Я звонил, но ты не ответила.
Ты с Л? Все хорошо?
Лорен вернулась домой в Брокли. Дэн, растянувшись на одном из диванов в гостиной, смотрел футбольный матч Премьер-лиги на огромном плазменном экране. Они пытались экономить, потому что Лорен так и не вышла на работу после выкидыша, но Дэн до сих пор отказывался отменять подписку на “Скай”. Она наклонилась, чтобы поцеловать его, и он потянул ее вниз, уложил рядом с собой.
– Как все прошло? – спросил он, откидывая ей волосы.
Ее лицо на холоде порозовело. Она уткнулась Дэну в грудь, и ему пришлось напрячь слух, чтобы уловить слова.
– Иногда мне кажется, будто меня и вовсе нет.
– В смысле?
– Я брожу по Лондону, пока моя мама проходит осмотр за осмотром, чтобы понять, сможет ли она выносить нашего ребенка, потому что я такая бесполезная. А я просто сижу и смотрю, как врачи говорят ей, какая она сильная и здоровая.
Дэн крепко обнял ее, словно пытаясь выдавить из нее всю печаль.
– Лори, помни, что есть шанс, что Рут не подойдет, так что перестань ругать себя. Ты не бесполезна, ты прекрасна, и я всегда буду любить тебя, что бы ни случилось. Ты это знаешь.
На экране раздался рев, и он оторвался от ее плеча, чтобы посмотреть повтор гола.
Лорен высвободилась из объятий и встала.
– Я знаю. Просто… Если она забеременеет, мне придется завидовать матке собственной матери. – Она попыталась улыбнуться своей шутке.
Дэн нахмурился и посмотрел на нее.
– А я думал, ты хотела, чтобы твоя мама выносила нашего ребенка.
– Да, конечно, я этого хочу, но мне кажется, что в процессе рушится вся моя жизнь.
Лорен вышла из комнаты, и он услышал ее тяжелые шаги по лестнице, когда она поднималась в свою студию.
Дэн закрыл глаза, выдохнул и снова открыл их. Он не был уверен, что ему хватит терпения. Для него было очевидно, что вовлекать Рут во все это – плохая идея, и теперь Лорен начала понимать почему. Может, ему стоило с самого начала последовать своему чутью и наложить вето? И сейчас бы она не расстраивалась ни с того ни с сего. Он не мог дождаться момента, когда в клинике скажут, что ничего не выйдет, и тогда они смогут отдохнуть от этого безумия. Он увеличил пультом громкость и продолжил смотреть матч.
11
На кухне, в фартуке, Рут чувствовала себя как рыба в воде. На тумбе рядом с разделочной доской в миске, точно в роге изобилия, лежали фрукты и овощи. Она что-то напевала себе под нос, пока взбивала яичные белки до густой массы и смазывала свиное филе масляным маринадом из чеснока и трав. Ей не терпелось увидеть Шейлу: нужно было так много рассказать. Она растопила масло и тростниковый сахар на толстостенной сковороде и начала жарить ломтики яблока в сладкой пене. Адама привлек на кухню запах карамели.
– Ты выглядишь счастливой, – сказал он. – Что случилось?
– Ой… Даже и не знаю, столько всего.
Затем она осеклась, вспомнив про смс.
– Прости, сегодня утром у меня телефон разрядился, я только увидела твое сообщение. Думаю, Лорен чувствует себя немного лучше. – Она подхватила ломтик яблока со сковороды, подула на него и протянула Адаму. – Как думаешь, добавить еще сахара?
Обезоруженный, он взял его, затем стянул со сковороды еще два ломтика, чтобы облегчить свои размышления.
– Идеально, с кислинкой. – Он обнял ее за плечи. – Во сколько они приедут?
– В восемь, – ответила она. – Может, откроешь пару бутылок красного?
* * *
Шейла и Саймон выдвинулись из Масвелл-Хилла в Хаммерсмит и попали в вечерние пробки. Они остановились у магазина на Финчли-роуд, чтобы купить бутылку просекко. Она лежала у Шейлы в ногах, рядом с большой тыквой с их участка. Такое подкрепление было нужно всякий раз, когда они посещали Фернивалов. “Небольшая, то, что надо”, – всегда говорила Рут и всегда лгала.
Шейла и Рут приглядывали друг за другом еще с начальной школы. Рут Яго и Шейла Нанкарроу с первого класса сидели вместе за Красным столом – лучшие из лучших – в зеленых спортивных комбинезонах и светло-голубых клетчатых блузках. Рут была на шесть месяцев младше Шейлы. Но она училась в том же классе, потому что была такой умной; по той же причине общение с одноклассниками не задавалось. Шейла была хорошенькая, спортивная и яркая – но не чересчур; она была популярна, и у нее дома собирались друзья, которым всегда были рады ее легкие на подъем родители. Домой к Рут было нельзя – запрещала угрюмая, неулыбчивая мать, которая к тому же грубо с ней обращалась; Шейла была единственной подругой, которой разрешили приходить, потому что ее отец был врачом, а Анджела Яго очень уважала врачей. Шейла не стала менять фамилию, когда вышла замуж за Саймона. Зачем ей это? В конце концов фамилия была частью ее личности. Рут, напротив, была рада сменить свою фамилию на шикарную, принадлежащую к верхушке среднего класса англичан – и это было огромным плюсом (у Рут всегда были такие заскоки).
