– Ты сказала ей про беременность? – Рут покачала головой. – С ума сошла?! Позвони ей прямо сейчас, она войдет в положение.
– Офис уже закрыт. Скажу в январе, когда отдохну и приду в норму.
Рут поделилась с ней тем, что Адам, похоже, не собирается возвращаться к мирной жизни и ведет себя так, будто нет никакого Рождества. Она настолько устала, что заказать индейку для нее не легче, чем взобраться на Эверест, они даже подарки не купили, елку не поставили. Уже завтра приедет Алекс. В прошлом году Лорен и Дэн отмечали Рождество с его родителями, поэтому в этот раз они приедут к ним с Адамом и останутся еще на два дня.
– Какой же кошмар, – простонала Рут. – Вот бы все это отменить или сбежать куда-нибудь на время, – добавила она и положила голову на стол.
– Ты это каждый год говоришь, – съехидничала Шейла.
– Да, но теперь-то я серьезно!
– Девочки тебе помогут, ты же знаешь, обязательно помогут. Накупите всяких мудреных настольных игр, ну знаешь, все настолько в них погрузятся, что время пролетит незаметно.
Рут вскинула голову и посмотрела на подругу сквозь копну запутавшихся волос.
– Спасибо, Шейла, это же гениально! Надо купить “Монополию”, чтобы мы все еще сильнее переругались! Как же я сама не додумалась!
– Я просто пытаюсь мыслить конструктивно.
– Честно говоря, мне больше нравится, когда ты разделяешь мой мрачный настрой.
18
В канун Рождества Фернивалы по традиции вместе отправились на полуночную мессу. Обычно эта ночь всегда морозная и ясная, Адам, бывало, останавливался и говорил, указывая пальцем на небо:
– Смотрите! Единственная ночь в году, когда световое загрязнение не мешает любоваться звездами в Лондоне.
Все послушно задирали головы и с улыбкой делились впечатлениями. Но в этот раз он молчал, и девушки, отважившись нарушить тишину, о чем-то заговорили. Когда хор запел “В середине суровой зимы”, Лорен и Дэн, взявшись за руки, пошли к алтарю, чтобы причаститься. Адам немного поколебался и пошел с ними, а Рут и Алекс остались вдвоем. Пока Адам шел обратно к скамье, Рут заметила, как сильно он похудел в последнее время и как красиво его серьезное лицо при свете свечей. Ее сердце сжалось. Часы пробили полночь, и все вокруг повернулись к своим близким, чтобы пожелать счастливого Рождества и сказать, как сильно они любят друг друга. Рут, забыв обо всем на свете, примкнула к Адаму, но он увернулся и подставил щеку – и вместо поцелуя она получила невыразительную пародию на приветствие. Затем Адам отвернулся, чтобы обнять Лорен и пожать руку Дэну. Рут едва не потеряла равновесие, но к ней вовремя подоспела Алекс и сжала ее в крепких объятиях.
– С Рождеством, мамочка! Спасибо, что подарила Лорен такое счастье. Представляю, чего тебе это стоило. Ты у нас настоящая героиня.
Когда пришла пора всем вместе петь рождественские гимны, Рут поняла, что не может выдавить из себя ни звука. На выходе из церкви Лорен тоже бросилась к ней на шею, тараторя, что у нее самая замечательная, невероятная мать, просто святая.
– Перестань, – отмахнулась Рут, – совсем меня засмущаешь. Идем скорее, а то твой отец уже убежал вперед.
Адам не остановился у гипсовой скульптуры в викторианском стиле, изображающей завернутого в ткань младенца Иисуса в яслях, которую недавно установили на заднем дворе церкви. Торопливым, упрямым шагом он уходил от них прочь: руки в карманах, голова опущена.
* * *
Ночью Рут все время ворочалась и никак не могла улечься. Она слышала, как наверху по комнате бродит Адам – ему тоже не спится. Может, подняться к нему, попросить прощения и уговорить его вернуться, чтобы снова жить по-прежнему? Она едва спустила одну ногу на пол, как вдруг вспомнила его безжалостный взгляд в церкви, и снова свернулась калачиком в центре огромной холодной кровати. Тридцать лет жить с кем-то бок о бок – это постоянно иметь неисчерпаемый кран общения, который можно включать, когда вздумается: иногда с крана начинает капать, и это раздражает, но стоит его починить – и без него уже никак.
Наступило самое мрачное рождественское утро в жизни Рут. Она встала на рассвете, чтобы выпить утренние таблетки и ввести пессарий. В доме царила тишина. Накинув халат, она спустилась на кухню и занялась индейкой: набила тушку начинкой из каштанов и свинины, затем зашила ее хлопковой нитью и положила сверху пропитанный сливочным маслом отрезок муслиновой ткани, подоткнув его по краям противня. И вдруг она не выдержала: кисловатый запах сырого мяса смешался с тяжелым, жирным ароматом масла, – содержимое желудка подступило к горлу. Рут успела добежать до раковины, и ее рвало раз за разом, будто организм решил полностью очиститься от всего содержимого.
На кухню зашел Адам, уже полностью одетый. Жену он застал лежащей на диване. Нахмурившись, он фыркнул:
– Заболела?
– Нет, меня сильно тошнило, – слабым голосом ответила Рут, указав на раковину. – Прости, не было сил убрать за собой.
– Отравилась или кишечный грипп? – уточнил Адам, скрестив руки на груди.
– Я на восьмой неделе беременности, и меня тошнит по утрам, – объяснила Рут. – Это не заразно, так что не беспокойся.
Адам не смог скрыть свое удивление, но оно тут же переросло в возмущение.
– Вот этого-то я и боялся, – уходя, бросил он через плечо. – Какое-то безумие, сумасшедшая затея! Я позову Лорен, пусть уберет.
Лорен спустилась через пару минут. Заботливо и со знанием дела она напоила Рут горячим напитком с медом и имбирем, поставила индейку в духовку, ополоснула раковину, помыла ее с чистящим средством и накрыла стол к завтраку. Домашние расселись по своим местам, стараясь делать вид, что все в порядке, в то время как Рут отпивала напиток, дрожащими руками держа чашку. В какой-то момент она молча встала из-за стола и ушла в туалет. Оттуда донесся приглушенный звук рвоты, но все промолчали.
Индейка невыносимо долго доходила в духовке, грозя нарушить хрупкую атмосферу доброжелательности, и Алекс решила взять все в свои руки.
– Пора открывать подарки! – воскликнула она и обняла Адама, уткнувшись носом в его грудь. – Пап, принесешь нам чего-нибудь выпить?
– Отличная идея! – поддержала ее Лорен. Пока Адам возился с бутылками и льдом, она улыбалась Рут, как участливая медсестра, которая хочет поддержать пациента. – Мамочка, а ты иди в гостиную, приляг, мы тебе все принесем.
Еще вчера Алекс купила елку на ярмарке в парке и украсила ее всеми знакомыми игрушками, накопившимися в доме за долгие годы. Теперь она сидела под елкой на корточках, окруженная грудой коробок и свертков.
– Сегодня я буду распорядителем подарков, – заявила она.
Рут с ногами забралась на диван в оконной нише, закрыла глаза и изо всех сил постаралась не надумывать себе лишнего и унять тошноту.
Пришло время распаковки. Подарки Алекс оказались настоящей находкой: она вручила каждому фитнес-браслет, который показывает время, считает шаги и измеряет пульс. “Ни одна настольная игра не смогла бы их так увлечь”, – думала Рут, пока все остальные носились туда-сюда по коридору и лестнице, чтобы сравнить показатели. Дом наполнился радостными возгласами, тяжелым дыханием после бега и смехом, который давно не звучал так искренне.
