Исходя из показаний родителей и учитывая обстоятельства, лейтенанты Делонуа и Шапюи выдвинули две рабочие гипотезы: либо Летиция была права и Мило отправился в соседский сад и находился сейчас в доме, либо он сам по какой-то причине вышел на улицу и теперь бродит по городу, не посчитав нужным предупредить родителей. Оба полицейских демонстративно отказались принимать в расчет возможность криминального похищения: сад абсолютно не виден с улицы, и вероятность того, что, пока Летиция находилась наверху, в дом проник чужой человек, незамеченным прошел до самого сада, схватил ребенка и исчез вместе с ним, ничтожно мала.
Поскольку женщина-полицейский не нашла в саду ничего подозрительного, а ее коллега закончил передачу данных о мальчике, оба они отправились звонить в дверь к Тифэн и Сильвэну. Само собой разумеется, что за ними по пятам шли Давид и Летиция.
«Том Селлек» долго и настойчиво давил на кнопку звонка, потом стучал в дверь.
– Это полиция, откройте, пожалуйста! – властным голосом кричал он.
Никто не отвечал.
– Туда можно зайти с другой стороны, – сообщила Летиция.
– Зайти с другой стороны? – удивился «Том Селлек». – А зачем?
– Чтобы войти и сделать обыск! – заявила она, словно это само собой разумелось.
– Пока и речи нет о том, чтобы войти в дом, мадам, – коротко ответил он.
Заметив, какое расстроенное лицо стало у Летиции, он продолжил:
– Обыски в частном доме могут проводиться только во время предварительного следствия, в случае очевидного преступления или по отдельному требованию. Ни один из этих случаев к нам не относится.
– Значит, вы ничего не будете делать?
– Мы уже сделали все, что возможно, мадам… в рамках закона.
Летиции показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Она посмотрела на Давида опустошенным и одновременно обвиняющим взглядом, явно считая его ответственным за действия полиции, а заодно и за те законы, что их предписывают. И тогда, словно рухнуло последнее препятствие на пути ее жажды действия, Летиция бросилась к двери в дом Женьо и принялась молотить по ней кулаками, выкрикивая ругательства и угрозы в адрес Тифэн, а слова утешения и обещания скоро его освободить – в адрес Мило.
Давиду снова пришлось вмешаться, чтобы утихомирить жену. Но она засыпала его такими эпитетами, какими никто и никогда не называл. Обезумевшая от горя, заплутавшая в своем глубоком убеждении, что ее сын здесь, в нескольких метрах, вот за этой дверью, она вдруг ощутила ужасающее одиночество и принялась проклинать весь белый свет, причину ее несчастий.
Давид схватил ее в охапку и силой оттащил от двери, а она отбивалась, крича и завывая изо всех сил. Женщина-полицейский тоже пыталась ее успокоить, но безуспешно. Летиция словно потеряла рассудок, никого и ничего не слыша вокруг.
– Смотри! – крикнул вдруг Давид, чтобы привлечь ее внимание.
Он крепко держал ее за руки и пытался развернуть лицом от себя, чтобы показать ей что-то очень важное… Напрасный труд… она не реагировала, и тогда он хорошенько встряхнул ее, чтобы заставить замолчать.
– Да посмотри же ты, черт тебя возьми! – крикнул он, когда Летиция, скорее от изумления, чем от боли, наконец, умолкла.
Проследив глазами в направлении, куда указывал Давид, она увидела на другом конце улицы фигуру Тифэн, которая, видимо, возвращалась домой.
Глава 48
Если Летиция была ошеломлена, увидев Тифэн, спокойно идущую по тротуару, то Тифэн удивилась еще больше, увидев у своих дверей обоих соседей с полицейскими по бокам. При появлении Тифэн пришлось успокаивать Летицию, которая, вырвавшись от Давида, сразу же бросилась в атаку.
– Что ты сделала с моим сыном? – со злостью крикнула она Тифэн, как только поняла, что та ее слышит.
Давид и двое полицейских бросились за ней. Давид схватил ее за руку, чтобы она не мешала работать полицейским, и отвел ее подальше от «Тома Селлека» и его напарницы. А они тем временем подошли к Тифэн, которая смотрела на них с нескрываемым удивлением.
Давид и Летиция издали наблюдали за их разговором. Тифэн либо кивала, либо пожимала плечами и отвечала на вопросы короткими фразами. Потом все трое отправились в дом Женьо. Когда Тифэн вставила ключ в замок, Давид и Летиция стояли в нескольких шагах поодаль.
– Я разрешаю вам осмотреть весь дом, но о том, чтобы эта сумасшедшая туда вошла, не может быть и речи, – заявила она, остановившись и не поворачивая ключа.
Женщина-полицейский обернулась к Летиции, не давая ей возможности вставить слово:
– Мадам Женьо позволила нам войти в дом, хотя и не была обязана. Мы с лейтенантом Делонуа осмотрим его, а вас я попрошу подождать нас на улице.
Теперь Давид понял, что «Том Селлек» был Делонуа, а его напарница – Шапюи. Летиция пыталась что-то возразить, но та властным жестом остановила ее:
– Без фокусов!
Летиция ничего не сказала, лейтенант Шапюи заняла свое место во главе группы, и Тифэн повернула ключ в замке. Когда дверь открылась, Тифэн прошла вперед, и полицейские пропустили ее.
Перед тем как закрыть дверь, она окинула Летицию полным безмерной жалости взглядом.
Давид и его супруга прождали добрых минут двадцать, сидя на крыльце своего дома. За эти минуты они перекинулись всего несколькими словами. Каждый был оскорблен поведением другого, мучился чувством одиночества и чувствовал себя в ответе.
– Его там нет, – пробормотал Давид с упреком.
– Значит, она успела его увести куда-то в другое место!
Это соображение окончательно вывело Давида из себя.
– Ты совсем сошла с ума, бедняжка! – процедил он сквозь зубы. – И заставляешь нас всех терять драгоценное время, вместо того чтобы искать Мило там, где он действительно находится.
– Ах вот как! И где же он, по-твоему, находится?
Дверь дома Женьо открылась, и появились двое полицейских, которые на прощанье благодарили Тифэн и пожимали ей руку.
– Ясное дело, в доме у Тифэн и Сильвэна его нет, – с горечью отозвался Давид.
Он встал и, не дожидаясь жены, пошел навстречу Шапюи и Делонуа. Они коротко отчитались о визите. В итоге оказалось, что Тифэн вообще не имеет никакого отношения к исчезновению Мило по той простой причине, что они с мужем вышли из дома очень рано и вместе отправились на работу. Большинство коллег подтвердили, что они там находились все утро, что, несомненно, уже проверили полицейские, хотя они и так в этом не сомневались. Для очистки совести полицейские осмотрели дом и сад, но, как и следовало ожидать, поиски успехом не увенчались.
Давид вернулся к Летиции, которая так и осталась сидеть на крыльце.
– Ну что, может, наконец, начнем поиски сына? – бросил он, не скрывая досады.
