Она вышла из комнаты, Сильвэн за ней.
– Что ты собираешься сделать? – спросил он с тревогой, когда они отошли достаточно далеко.
– То, что намечено.
Сильвэн прикусил губу и застыл в растерянности. Не обращая внимания на смущение мужа, Тифэн возилась на кухне: поставила кипятиться воду, приготовила чашку, достала из шкафа пакет с травами для отвара, выдвинула ящичек и зачерпнула полную чайную ложку смеси мяты, липы и вербены. Сильвэн стоял, не двигаясь, и только озабоченно следил за тем, что делает жена.
А она выдвинула еще один ящичек, достала оттуда тюбик лексомила
[15], вскрыла его и достала три таблетки. Потом подумала и достала четвертую.
– Иди, посмотри, что она делает! – бросила она Сильвэну, чье присутствие начало ее раздражать.
– Тифэн…
– Вернись к ней!
Он вздохнул и повиновался. Когда он уже выходил, она снова окликнула его:
– Сейчас не момент сдаваться, Сильвэн!
Он обернулся и посмотрел на нее тяжелым взглядом.
– Наш уговор в силе? – не унималась она.
– Не беспокойся!
И он вышел в гостиную к Летиции.
Оставшись одна, Тифэн истолкла в порошок четыре таблетки лексомила и сразу высыпала их в чашку. В этот миг раздался свисток чайника, извещавший о том, что вода вскипела. Она надела кожаную перчатку и вылила в чашку кипящую воду. Лексомил сразу растворился.
Прежде чем опустить туда пакетик с чаем, она помедлила, а потом улыбнулась. То не была улыбка ни злорадная, ни торжествующая, нет… То была улыбка ясная и умиротворенная.
Минут через пять она вытащила пакетик из чашки.
Теперь две ложки сахара.
Ну, вот все и готово.
* * *
Когда Тифэн вошла в гостиную, Сильвэн сидел на диване рядом с Летицией, на том самом месте, где не так давно сидела она. Летиция перестала плакать и неподвижно смотрела перед собой покрасневшими, в черных кругах теней глазами. Оба молчали. Сильвэн уставился на свои ноги, время от времени поднимая смущенный взгляд на Летицию, которая, похоже, вообще ничего не замечала.
На какой-то миг Тифэн вдруг решила, что Сильвэн все рассказал соседке, и ужаснулась. Она быстро подошла к ним, стараясь привлечь внимание мужа. Он поднял голову, и их взгляды встретились.
По его взгляду она поняла, что он никому ничего не расскажет и пойдет за ней до конца.
– Вот, Летиция, выпей. Это поможет тебе заснуть.
Та вздрогнула, словно покидая другое измерение, а Тифэн опустилась на колени и протянула ей чашку.
– Что это? – спросила она хриплым, каким-то скованным голосом.
– Настой мяты, липы и вербены. Тебе сразу станет лучше.
Летиция взяла чашку, отпила крошечный глоток и потянулась к столу, чтобы поставить ее.
Тифэн движением руки удержала чашку, побуждая ее выпить настой.
Летиция безропотно послушалась, абсолютно безразличная ко всему, что происходило вокруг, и выпила еще глоток, на этот раз побольше, потом еще и еще. Тифэн деликатно, но твердо подталкивала чашку к ее рту.
– Надо выпить все, – успокаивающим голосом шептала она. – Ты сразу почувствуешь себя лучше.
И Летиция выпила всю чашку до последнего глотка.
Совсем близко она увидела лицо Тифэн, которая ласково ей улыбалась. Увидела, как она взяла у нее из рук пустую чашку и осторожно поставила на стол в гостиной. Рядом с детской медицинской картой. С картой мальчика по имени Максим Женьо.
Вид этой карты разорвал ей сердце. Воспоминание о маленьком мальчике, которого она уже никогда не возьмет на руки и не прижмет к себе, не увидит, как он смеется, как засыпает, так сдавило ей грудь, что она начала задыхаться. А потом, на секунду, которая показалась ей вечностью, лица Мило и Максима слились воедино в пелене слез, застилавших ей глаза. Она подумала, что ее разум шутит с ней очередные шуточки, но тут веки ее отяжелели, словно под грузом в тонну.
И через несколько минут она уже спала тяжелым сном без сновидений.
* * *
Как только Тифэн удостоверилась, что Летиция в ближайшее время не проснется, она быстро вышла в кухню и появилась несколько секунд спустя, держа в руках тюбики с таблетками и коробочки с прессованными лекарствами – зольдипеном, ксанаксом и эффексоном
[16] – и глиняную миску с каким-то серым порошком. Она знала, что эта смесь не оставит Летиции и малейшего шанса.
– Иди сюда, помоги мне, – попросила она Сильвэна.
Он оставался рядом с Летицией, словно стерег ее. Потом поднялся с места, подошел к жене и принялся один за другим освобождать пакетики от алюминиевой оболочки. Тифэн их забирала и быстро вскрывала. Набралась изрядная доза примперана, сильного противорвотного средства.
– Принеси мне бутылку виски.
Сильвэн повиновался. Когда Тифэн получила бутылку, она налила в стакан порцию ароматной жидкости, всыпала туда порошок из глиняной миски и все тщательно перемешала.
– Приподними ее.
Она говорила спокойно и сосредоточенно, без малейшей агрессивности или нажима.
Сильвэн направился к Летиции, неподвижно и обессиленно распростертой на диване, и посадил ее.
К ним подошла Тифэн.
С величайшей осторожностью она методично, маленькими порциями стала вливать смертельное питье в горло Летиции, после каждой порции закидывая ей голову назад, чтобы жидкость легче стекала в гортань.
Когда стакан опустел, Тифэн и Сильвэн с любопытством осмотрели безжизненное тело Летиции. Казалось, она крепко спала. На ее лице поблескивали капли пота, которые только подчеркивали его пугающую бледность.
Дыхание ее стало неровным, грудь поднималась рывками, и интервалы между этими рывками с каждой секундой становились все длиннее.
* * *
Прошло минут двадцать, и она совсем перестала дышать.
Глава 56
Выведенный из равновесия своими пугающими догадками, Давид умолял адвоката вытащить его отсюда: надо было срочно забрать у Тифэн сына. Представитель закона пытался разобраться в его несвязных криках о том, что он ни в чем не виноват, в подозрениях, тяготеющих над ним, и в обвинениях в адрес соседки, той самой, у которой он оставил сына, перед тем как его забрали в префектуру…
– Зачем же было доверять ребенка особе, которую вы подозреваете в убийстве?
